Шрифт:
Авторское предисловие
Просто несколько строк о моих личных встречах с ведьмами.
Первая встреча. 1968 год. Байкал. Небольшая деревушка Листвянка. Я приехал к знакомому егерю, Саше Бурмистеру. А у него горе, наколол недавно пятку, нога распухла, аж багровая. Местный врач настаивает на ампутации, утверждает, что гангрена поразила ногу до колена и может вызвать летальный исход — общее отравление организма. Приводит в качестве примера исторический
Саша ноги лишаться не хочет и по совету местных старушек я везу его на лодке на остров Ольхон, где живет ведьма, скромно именуемая среди населения «шептуньей».
Приплыли, прошли в ее хату, где ничего не напоминает сказки про бабу Ягу. Чистая сельская изба, портрет Пушкина на стене, половики, свежий воздух, русская печь.
Хозяйка тоже обычная: худенькая женщина неопределенного возраста. Очень черные волосы. Длинные, чуть ли не до пояса. Распущенные и перехваченные у затылка аптекарской резинкой.
Прошли в комнату, женщина осмотрела ногу, поцокала языком, ушла в сарай. Через некоторое время вернулась, поставила на плиту котелок, набросала туда травы, каких–то кореньев, дала воде вскипеть и сняла котелок. А Саше говорит:
— Вон, видишь в полу в доске дырка от сучка выпавшего. Ну–ка встань на эту дырку пяткой.
Он встал с трудом, я его за руку поддерживаю. Стоит. А женщина ходит вокруг и что–то шепчет, не разобрать. Что–то, вроде: «уходи немогуха в дыру, уходи агнь в холоду, в дыру провались…».
Так минут десять ходила и бормотала. А потом уложила его на свою кровать и дала испить из котелка. Весь заставила выпить, больше литра. И мне говорит:
— Он сейчас заснет и спать будет сутки.
Я ее спрашиваю:
— А вы где будете?
— У меня за занавеской вторая кровать есть. А ты, хочешь здесь побудь, в сарае поспишь, а хочешь — езжай, завтра приедешь.
Ну я в сарае расположился.
Утром зашел в хату, Саня еще спит. Погулял по деревне, с мужиками поболтал, пивка с ними выпил с хариусом вяленым. Пришел обратно. Саша уже проснулся. И нога — как новенькая. Нет, конечно, отек еще имеется и краснота, но видно, что пошла на поправку.
Поблагодарили женщину, хотели ей денег дать — отказалась. Не положено, говорит, за это деньги брать. Вы лучше продуктов каких пришлите.
Поплыли на лодке домой. Через три дня совсем нога зажила. И Саша отвез этой женщине мешок муки и ящик тушенки.
Вторая встреча. Саяны. Я работаю в геологической экспедиции. И совершенно замучил меня радикулит. Спина и раньше часто побаливала, как–то отлеживался. А тут вступило — не разогнуться. Даже спать больно.
Повезли меня в ближайшую деревню, где живут тофалары. Маленькое такое лесное племя охотников, единственное в мире. Их на Земле всего человек пятьсот осталось. И вот ихняя шаманка за десять пачек сигарет и две бутылки спирта стала меня лечить. Она накрошила в деревянную лохань свежесрезанные ветки кедра и пихты, сняла штаны (там женщины в штанах ходят) и написала в эту лохань. А потом принесла крутой кипяток в ведре и залила. Выждала минут двадцать, попробовала пальцем воду и заставила меня сунуть туда ноги. Лохань глубокая, вода почти до колен поднялась, а вода очень горячая, с трудом терпел.
И пока я терпел, она взяла свой бубен и на своем древнем языке начала орать, напевать, выкрикивать слова всякие, складно так. И до тех пор, пока вода не остыла. А потом сказала обтереть ноги досуха и полежать немного на спине, прямо на траве.
Когда я сидел в этой лохани, я немного одурел. От воды и настоя хвои жар по всему телу идет, запах такой сочный, сильный. Да еще бабка эта орет под ухом. Полусонное у меня было состояние. И когда лег на спину, так томно стало, спокойно, что я заснул. А когда проснулся, уже темнеть начало. Я два часа проспал. Встаю, трогаю спину осторожно. А что там трогать — нет радикулита, никаких следов.
И вот с тех пор прошло почти тридцать лет, а у меня ни разу не было болей в спине. Даже, когда простужался.
Третья встреча. Живу в городе, работаю репортером в молодежной газете. Навалилась новая напасть — аллергия. На цветы, на кошек, на тополиный пух. Посоветовали одну колдунью. Городскую. Пошел. Бабка, как бабка. Старая, пухлая, глаза живые, хитрые. Попросила фотку и деньги, где–то в эквиваленте пяти долларов. Дал естественно.
В ту ночь спал тяжело. Такое ощущение, будто кто–то из меня всю душу высасывает. А проснуться не могу. Утром встал совершенно изможденный, но сыпь, красные отечные пятна с кожи исчезли. Исчезла аллергия.
Впрочем, эта история кончилась плохо. Через три месяца вновь навалилась болезнь, с удвоенной силой. Пришлось ложиться в больницу. Что–то бабка не до конца довела. Может, и сам виноват, надо было еще пару раз к ней сходить.
Все эти встречи связаны с медицинской практикой ведьм. Так уж сложилось. Но они навели меня на мысль, которая получила подтверждение. Баба Яга действительно сует детей в печь. На лопате.
В староверческом селе Бор на берегу Нижней Тунгуски я встретился с этим древним способом лечения. Протапливают русскую печь, выгребают угли и на деревянной лопате ссаживают туда младенца или ребенка постарше. Панацея от многих болезней. Так и говорят: «Пропечь малыша» или «Выпечь болезнь».
И еще с одним старинным «рецептом» пришлось столкнуться в селе Курейка на реке Курейка, что недалеко от Игарки. (Там, кстати, отбывал ссылку Сталин). Если рождается дебил, идиот какой–нибудь, то его носят к местной ведьме(обычно с двух–трех лет). А она сажает мальчика мошонкой в горячую кашу на некоторое время. Носят два–три раза в неделю в течении месяца. И мальчик, когда вырастает, не может иметь потомства. Именно способность к продолжению рода исчезает, а не способность к половому акту. Никакой импотенции, хотя ведьмы и это умеют (читайте в соответствующей главе).