Как стать вождем. Страсти во власти
Шрифт:
Когда Трухильо обзавелся большими рисовыми плантациями, монополия на экспорт риса досталась компании Exportadora Dominica, которая также принадлежала Трухильо, а когда была введена монополия на соль, ее продажей занялась компания Salenera Nacional, имевшая того же хозяина. Таким же образом было выстроено все хозяйство страны: предприятия были поделены между монополиями, владельцами которых, как правило, были либо сам президент, либо кто-то из его родственников. В 1937 году личный доход Трухильо составил порядка $1,5 млн, а доход его семьи достигал почти 40 % национального дохода.
Правительство
То же самое происходило и в Африке. Имя этого правителя не входит в рейтинги богатейших людей мира, публикуемые журналом Forbes, хотя личное состояние человека, в течение 32 лет занимавшего пост президента Заира, составляет, по разным оценкам от $4 млрд до $9 млрд, что дает ему право считаться если не одним из наиболее состоятельных людей планеты, то хотя бы представителем первой сотни сверхбогачей. Все эти деньги Мобуту Сесе Секо не получил в наследство и не заработал удачными деловыми операциями. Он их просто-напросто украл.
Начал он с того, что обокрал спецслужбы США. Антисоциалистический переворот в Конго был большим успехом ЦРУ. Личные заслуги господина Мобуту в борьбе с мировым коммунизмом были оценены по достоинству. Бывший резидент ЦРУ в Киншасе (столица Заира) Джон Стокуэлл припоминает, что тогда, в начале шестидесятых, главнокомандующий Мобуту получил из США примерно $20–25 млн. Правда, американцы ожидали, что на эти деньги он поможет бороться с советским влиянием в Африке. А заирский лидер просто положил их себе в карман.
Международные финансовые организации предоставляли крупные кредиты на развитие экономики Заира. Политические партии, коммерческие банки и просто частные лица оказывали посильную финансовую помощь Мобуту, главному борцу с идеями коммунизма на африканском континенте. Вскоре, однако, стало ясно, что кредиты не будут возвращены никогда, а заметную часть средств президент Заира крадет. Но деньги с Запада продолжали идти: объем международной финансовой помощи колебался от $300 млн до $900 млн в год.
«Клеветнические» слухи о том, что личный капитал президента Мобуту равняется внешнему долгу Заира, а на себя он тратит не часть иностранной помощи, а ее всю, борцы с коммунизмом пропускали мимо ушей.
Когда в соседней с Заиром Анголе к власти пришла (не без поддержки СССР) партия МПЛА, Запад не сомневался в том, кто может помочь изменить ситуацию. Руководству оппозиционного ангольского движения «Унита», боровшегося с МПЛА, ЦРУ немедленно выделило $1 млн. Деньги были переданы через Мобуту. Но вскоре представитель «Унита» связался с ЦРУ и сказал: «Мы голодаем. Мы не можем ничего сделать. Мы не получили ни цента». Миллион исчез бесследно.
Даже такие досадные случайности не могли охладить любовь Запада к Мобуту. Он крал – миллион за миллионом, миллиард за миллиардом, – а денег поступало все больше и больше.
Впрочем, даже при отсутствии щедрой иностранной помощи Заир теоретически имел все шансы быть богатой страной. Так, по добыче алмазов это государство занимает первое место в мире. Кроме того, из полезных ископаемых в стране присутствуют в больших количествах: медь, кобальт, цинк, олово, германий, марганцевые руды, золото. Прибыли от экспорта за время правления Мобуту можно примерно оценить в $11–20 млрд.
Все предприятия по добыче и обработке полезных ископаемых являются в Заире государственной собственностью. Соответственно, вся прибыль от этой отрасли должна была поступать в государственный бюджет. Однако в действительности все выглядело не так. Еще в конце семидесятых годов африканский отдел Международного валютного фонда получил информацию о том, что заметная часть доходов Заира от внешней торговли в страну не возвращается, а оседает на специальных счетах в коммерческих банках Европы и США. В 1978 году на такой счет были переведены все валютные резервы Gecamines – крупнейшей компании страны, занимающейся добычей и торговлей медью и никелем (в конце ХХ века на этом счету лежит более $1 млрд). Снимать деньги с этих счетов можно было только с личного разрешения Мобуту или же ему самому.
Но и к тем деньгам, которые все же дошли до территории Заира, президент имел некоторое отношение. В соответствии с решением парламента от 30 % до 50 % бюджетных средств, предназначенных на инвестиции в экономику, передавались в специальные президентские фонды, о деятельности которых президент не отчитывался ни перед кем. Это примерно $65 млн в год. Главным объектом инвестиций глава Заира считал себя самого. Кроме того, из госбюджета полностью финансировалась деятельность «Народного движения революции» и благотворительного фонда «Мама Мобуту» (обеими структурами опять же руководил Мобуту). Это еще $172 млн в год. Небольшие средства ($15 млн ежегодно) выделялись на личные нужды президента. И наконец, в бюджете присутствовала такая строка, как «расходы на другие товары и услуги» – $209 млн в год. Получателем этих денег был опять же Мобуту. Итого $461 млн ежегодно.
Ради сравнения еще одна цифра. Ежегодно на нужды здравоохранения в Заире при Мобуту расходовалось $1,2 млн, то есть примерно четыре американских цента на душу населения.
Украденное господин Мобуту удачно размещал. В основном в недвижимость в разных уголках мира.
В окрестностях Брюсселя ему принадлежало восемь домов для жилья и один небоскреб, в котором местные бизнесмены снимают офисные площади. В Брюсселе же расположен знаменитый Музей Африки, построенный в честь короля Леопольда II, создателя Бельгийского Конго. Напротив музея и стоит один из восьми домов. Обошелся он когда-то, кстати, в $5 млн.