Как убили СССР. «Величайшая геополитическая катастрофа»

Шевякин Александр Петрович

На пике своего могущества можно было подводить кое-какие итоги: «Коммунистическая партия всегда придавала партийному аппарату исключительное значение. Да это и понятно. (…) Работа партии сложна и многостороння. Как, с помощью какого орудия партия руководит своими организациями и всеми формами социалистического строительства?

Этим орудием является партийный аппарат.

Что такое партийный аппарат?

Это Центральный Комитет и его отделы. Это обкомы, крайкомы, райкомы, парткомы, парторги, Комиссия партийного контроля, политотделы. (…)

Можно ли представить себе партию без аппарата?

Каждый понимает, что партия без аппарата немыслима» [3.07. С. 136–137].

Коммунистический партийный аппарат был огромным, чрезвычайно разветвленным, пронизывающим все стороны жизни. Весь его описывать мы не намерены — это тема отдельного исследования, — выделим только то, что нас интересует.

Успех на местах — а это чрезвычайно важно в огромной, поистине необъятной стране — обеспечивали полномочные представители Центра внизу. Причем такая проблема встала буквально на следующий день после прихода к власти.

Комиссары в Гражданскую войну были не только в военной сфере. Их отправляли и во все места: добывать продовольствие; утихомиривать мятежи (которые часто возникали после того, как в этой местности предшественники уже « добыли продовольствие»); разбираться с военными поражениями; вести пропаганду среди населения, поднимая людей на партизанскую борьбу, и проч. и проч. И. В. Сталин и сам бывал на таких ролях во время Гражданской, причем неоднократно.

Неподотчетность местным органам власти, чрезвычайные полномочия, возможность в случае острой необходимости тут же напрямую выходить на самый «верх» за нужной информацией, требовать материалы, транспорт и что-то еще из резервов позволяло решить практически любую по сложности задачу: строительства, создания уникальной техники, вопросы, связанные с обороной и безопасностью.

В 30-е появился институт парторгов ЦК, что закреплено в Уставе партии: «В целях усиления большевистского руководства и политической борьбы Центральный Комитет ВКП(б) имеет право создавать политические отделы и выделять партийных организаторов ЦК ВКП(б) на отстающих участках социалистического строительства, приобретающих особо важное значение для народного хозяйства и страны в целом, а также, по мере выполнения политическими отделами своих ударных задач, — превращать их в обычные партийные органы, построенные по производственно-территориальному признаку.

Политотделы работают на основе особых инструкций, утвержденных ЦК ВКП(б)» [3.12. С. 17–18]. Почти такое же определение парторгам дано и в Большой советской энциклопедии [3.13. С. 181].

Некоторым парторгам удалось сделать заметную карьеру. Так, будущий второй секретарь ЦК Ф. Р. Козлов в 1949 г. был послан из аппарата ЦК парторгом на Кировский завод, однако пробыл на этой должности несколько месяцев, а потом был избран вторым секретарем горкома. Будущий член Президиума ЦК С. Д. Игнатьев был секретарем Среднеазиатского бюро ЦК ВКП(б) и уполномоченным ЦК ВКП(б) по Узбекистану. Не все, конечно же, переходили потом на партработу, кое-кто и оставался на предприятии навсегда.

Депутат Верховного Совета СССР и проч. и проч. М. П. Панфилов в 1948–1949 гг. был парторгом ЦК, а затем главным инженером и с 1951 г. — директором ЛОМО. А. А. Епишев — парторгом на Заводе им. Коминтерна, одновременно — первым секретарем Коминтерновского райкома КП(б)У г. Харькова, и при этом он оставался в кадрах армии. Чтобы подобные люди могли безукоризненно выполнять установки Центра, для их обучения в 1936 г. была открыта Высшая школа партийных организаторов при ЦК ВКП(б). Союзные республики посылали своих парторгов на заводы помельче. Комсомол не отставал. Одним из таких посланников был комсорг ЦК ВЛКСМна судоверфи в Рыбинске Ю. В. Андропов. До последнего комсорги ЦК оставались на всесоюзных ударных комсомольских стройках. Например, на строительстве Красноярской ГЭС такую должность исполнял известный Ю. Афанасьев. Но времена уже были другие. Теперь такие люди заведовали распределением талонов на дефицит и делали карьеру, пока другие за них работали…

Кроме них был еще институт Уполномоченных Советского Контроля при Совнаркомепо областям и проч.; институт Уполномоченных Комитета Партийного Контроля при ЦКВКП(б), в годы войны устанавливался институт Уполномоченных Государственного Комитета Обороныдля решения проблем регионального и отраслевого значения, а парторги ЦК были на всех заводах, выпускающих итоговую военную продукцию (также как и военпредыот Наркомата обороны), а в Действующей армии и флоте координацию крупными объединениями осуществляли Представители Ставки Верховного Главного Командования; временно на период уборки назначались Уполномоченные ЦК по заготовкам— одним из таких был будущий член Политбюро и первый секретарь Компартии Казахстана Д. А. Кунаев.

Причем эта практика не растянута во времени, это делается сразу же и согласованно: вводится структура в Центре и сразу предусматриваются штаты на местах. Так, например, в 1934 г. Наркомат РКИ переделывается в Комиссию Советского Контроля, и сразу говорится, что это будет Комиссия, «имеющая на местах независимых от местных органов представителей. А чтобы у нее был достаточный авторитет и чтобы она могла в случае необходимости привлечь к ответственности любого ответственного работника, — необходимо, чтобы кандидаты в члены КСК намечались съездом партии и утверждались СНК и ЦИК'ом Союза ССР» [32. С. 482]. Очевидно, что И. В. Сталин при этом опирался на свой опыт. По постановлению ВЦИК и СНК РСФСР от 16 декабря 1920 г. «Об учреждении представителей Народного Комиссариата по делам национальностей в автономных республиках и автономных областях» (см. [3.14. С. 195]) вводился институт представителей, эти люди были направлены в соответствующие места. От них было много пользы. И. Сталин усвоил это навсегда.

Забегая далеко вперед, надо сказать, что к 1985 году тоже были люди, не подотчетные местным органам, — это Уполномоченные по экономическим районам Министерства внешней торговлисо своими аппаратами, они разъезжали везде и высматривали: что еще можно было бы продать за рубеж. Как говорится, почувствуйте разницу.

Бесценный опыт, приобретенный И. В. Сталиным, позволял ему с ходу решать организационные задачи любой сложности. 13 мая 1947 г. писатели А. А. Фадеев, Б. Л. Горбатов и К. М. Симонов были вызваны в Кремль к И. В. Сталину и А. А. Жданову. Первый вопрос был об изменении системы гонораров. Второй — об изменении штатов Союза писателей СССР.

После решения о создании комиссии по первому вопросу (известна реплика И. В. Сталина при этом: «Денег для наших писателей нам не жалко!») перешли ко второму. Вопрос был решен положительно. «Хорошо, — сказал Сталин. — Теперь второй вопрос: вы просите штат увеличить. Надо будет увеличить им штат. — Жданов возразил, что предлагаемые Союзом писателей штаты все-таки раздуты. Сто двадцать два человека вместо семидесяти. — У них новый объем работы, — сказал Сталин, — надо увеличить штаты. — Жданов повторил, что проектируемые Союзом штаты нужно все-таки срезать. — Нужно все-таки увеличить, — сказал Сталин. — Есть отрасли новые, где не только увеличивать приходится, но создавать штаты. А есть отрасли, где штаты разбухли, их нужно срезать. Надо увеличить им штаты. На этом вопрос о штатах закончился» (Цит. по: [3.15. С. 110–111].)