Как убивали «Спартак»
Шрифт:
В конце прошлого года, спустя месяц после пышного празднования 85 — летия мэтра и за пять месяцев до его смерти, я пообщался для «Спорт — экспресса» с его женой Валерией Николаевной в знаменитой квартире Бесковых около метро «Маяковская». Сам Константин Иванович, и в прежние — то годы небольшой охотник до интервью, длинных бесед с журналистами в силу возраста и болезней давно избегал и был уже настолько слаб, что даже не вышел из спальни. Зато его вторая половина, одна из главных светских львиц Москвы на протяжении многих десятилетий, в оценках по—прежнему была откровенна и бескомпромиссна.
Вот отрывок из того интервью.
— Правда
— Николай Петрович был интриган. Всегда.
— Как же они 12 лет вместе проработали?
— Так получилось, потому что жив был Андрей Петрович Старостин, наш ближайший друг. В 1987-м его не стало, и сглаживать отношения между ними было уже некому. А Николай Петрович уже видел на посту тренера Романцева.
— Олег Иванович звонит, с праздниками поздравляет?
— Нет. С Романцевым у нас нет никаких отношений. Вообще. У Константина Ивановича множество благодарных учеников, а вот неуважения он не любит.
— Как Бесков оценивает его как тренера?
— Романцев слыл гениальным, когда в стране вообще не было футбола. Сейчас футбол немножко поднимается, и где гений?
Публикация этих отрывков вызвала шквал негативных откликов в интернете от поборников чистоты спартаковской истории. Меня как автора интервью иные болельщики упрекали в том, что не смягчил формулировки о Старостине и Романцеве, что оставил в тексте слово «интриган» — мол, Николай Петрович ответить Бесковой уже не может.
Жива все — таки в нас «совковая» жилка, ох, жива! Все, что не вписывается в рамки стерильной идеологии, — под цензорский нож да в мусорное ведро. Для ортодоксальных спартаковских болельщиков Старостин превратился в божество, критиковать которое даже шепотом — тяжкое преступление.
Николай Петрович Старостин — один из людей, на примере которых я рос. Репутация его осталась незапятнанной — нынешним бы футбольным деятелям такую репутацию! Но разве из этого следует, что исторический документ, которым является интервью жены Бескова, нужно ханжески кастрировать, изымать из него самую суть? Ясно ведь, что жена тренера выражала не только свое отношение, но и мужа. И выражала в силу эмоциональной женской натуры более откровенно, чем сделал бы сам Бесков.
По — моему, гораздо важнее знать правду, чем блюсти лицемерную чистоту истории. Истина не в том, что сказала Валерия Бескова, как и не в том, что говорит любой из нас. Истина в том, что мы должны знать мнения всех участников истории — в настоящем, а не приглаженном виде. Только так, суммировав все эти суждения и проанализировав их, мы рано или поздно дойдем до сути.
Финал драмы «Бесков — Романцев» наступил 12 мая 2006 года, в день похорон Константина Ивановича. В футбольный манеж «Динамо», где проходила церемония прощания, а затем на Ваганьково, где Бесков был похоронен, из видных футбольных людей России пришли почти все. Прилетели даже те, кто живет и работает в других городах и странах: Виктор Прокопенко — из Донецка, Леонид Буряк — из Киева, Сергей Андреев — из Ростова — на — Дону, Сергей Боровский — из Минска, Андрей Чернышов — из Тбилиси.
Никто не видел на похоронах Бескова только одного человека — Олега Романцева.
Если соглашаться с официальной версией, Романцева (вот времена — то были!) выбирали… игроки. Выборы проходили в манеже «Спартака» в Сокольниках. В числе претендентов были еще ассистент Бескова Федор Новиков, капитан красно — белых 1970-х годов Евгений
В общем, демократия при выборах была относительная. Старостин не скрывал, кого хочет видеть во главе «Спартака», а его слово было законом. Это подтвердил в нашем разговоре и Евгений Ловчев, ныне — президент и главный тренер мини — футбольного «Спартака».
— В список для голосования меня включили для количества. Я просто попался Старостину на глаза. Шел пешком с какого — то матча в манеже ЦСКА и, переходя Ленинградский проспект, увидел впереди Николая Петровича. Догнал, поздоровался. Патриарх спросил: «Чем занимаешься, Женя? Ты мне нужен». И, рассказав, что будут выборы нового тренера, попросил разрешения внести мое имя в список. Я, конечно, согласился. Но на сами выборы не поехал, потому что заранее знал, каков будет их исход. Эту должность мог занять только Романцев. Старостин готовил его к ней долго, поскольку внутренне всегда был против Бескова и загодя думал о его преемнике.
Кстати, о Ловчеве. Упоминание фамилии одного из самых известных спартаковцев много лет выводило Романцева из себя. А все потому, что в 1976-м, когда защитник из Красноярска Романцев появился в «Спартаке», тогдашний капитан на поле бросил в его адрес обидную реплику. Говорят, назвал его «деревней». Романцев собрал вещи, отправился домой — и вернулся только в следующем сезоне. «Самой реплики я не припоминаю, — говорил Ловчев. — Помню лишь, что Олег действительно обиделся на меня и уехал в Красноярск. А потом мы то ли с Гладилиным, то ли с Кокоревым звонили ему и убеждали: „Зачем обижаться, это же футбол?!“ Но Романцев не вернулся. Приехал лишь год спустя. А ведь тогда я не только его — всех так на поле гонял! Надо знать, кем я тогда был в „Спартаке“ и как переживал за команду…»
Давнишний конфликт аукнулся в 1993-м, когда выпускник ФШМ Евгений Ловчев — младший приехал на просмотр в Тарасовку по приглашению тренера спартаковского дубля Виктора Зернова — но без всякого просмотра вынужден был уехать. Рассказывали, что Романцев, едва узнав о появлении сына Ловчева, гневно бросил: «Чтобы духу его здесь не было!»
Показательная история для понимания романцевского характера. Тех, кто наносил ему хоть какой-то, самый ничтожный укол, он запоминал на всю жизнь. И никогда никого не прощал.
Тем не менее выбор тренера, который в начале 1989 года сделал Старостин, долгие годы казался правильным — и, наверное, был таковым. Не раз приближенные слышали от патриарха формулировку: «Тренер от Бога». А три года спустя он скажет своему помощнику и «оруженосцу» Валентину Покровскому: «Да, мы в Романцеве не ошиблись».
Интересно, произнес бы он эти слова сейчас?
Михаил Ширинян, сын дочери Старостина Елены Николаевны, — состоявшийся человек, финансовый директор московского рекламного агентства. В середине 1980-х работал у великого деда в «Спартаке», в первой половине 1990-х занимался организацией зарубежных поездок клуба. И знал, что в нем происходит.