Как уморительны в России мусора, или Fucking хорошоу!
Шрифт:
Младший сержант Дудинцев кулем свалился под скамью и там затих.
— Кто-нибудь еще хочет?! — рыкнул Петренко.
Желающих больше не оказалось.
— Fucking хорошоу! — изумился иноземный гость.
— Что он говорит? — Соловец толкнул локтем в бок Ларина, знавшего английский язык несколько больше других оперов благодаря своей учебе в медицинском институте.
— Хорошо, говорит…
— Это я и так понял. Перед этим что?
— «Факинг» — это, типа, обалденно. — пояснил Андрей. — Если мягко сказать…
— Наш
По рядам пронесся шепоток — правоохранители передавали друг другу значение сказанного британцем.
Петренко искоса взглянул на дорогого гостя, весьма неожиданно высоко оценившего методы воспитания личного состава, приосанился и продолжил:
— Гей — он еще и аристократ. Так что будете называть его «сэром». Сэр Генри Гей. Или сэр Гей. В общем, без разницы…
— Yes, yes! Sir Ghey, — закивал лондонский детектив.
— Сэр Гей. — промычал Дукалис. — Серёга по-нашему…
— Точно, Серёга! — вскинулся задремавший было Казанова. — Эй, Серёга, выпить хочешь? — и капитан щелкнул себя пальцами по горлу, демонстрируя известный любому россиянину жест.
Но Казанцев не учел двух вещей.
Во-первых, Генри Гей никогда раньше не посещал Россию и, соответственно, не владел богатым языком жестов и мата, иногда заменяющих гражданину великой страны всего Даля с Ожеговым.
Во-вторых, на шее Казановы болтался пресловутый ошейник, однозначно свидетельствовавший о сексуальных пристрастиях оперативника.
Генри воспринял предложение капитана как намек о знакомстве с последующим продолжением в постели — хорошо еще, если только с одним Казанцевым в качестве партнера, — вздрогнул и замкнулся. Несмотря на несколько двусмысленное звучание его фамилии, ориентация у Гея была самая что ни на есть традиционная.
— Казанцев! Я тебя на ноль помножу, дятел, если еще раз выступишь! — прорычал Петренко. — У нас кто-нибудь по-английски чешет? — Мухомор в упор посмотрел на Соловца.
— Андрюха немного говорит, — признался майор.
— Вот и хорошо. — облегченно вздохнул подполковник. — К вам и припишем гостя. Ответственность несешь лично ты! Понял? Чтоб не пили при нем и делали вид, что работаете!
— Так точно! — Соловец выпятил грудь. — У нас даже дело для расследования есть!
— Это ты ему мозги вкручивай, — заворчал Петренко, кивая в сторону сэра Генри. — Дело у него есть… Ишь, врет и не краснеет.., — начальник РУВД треснул кулаком по столу и объявил. — Через час сбор ППС в полном обмундировании у входа! Со щитами, дубинками, в шлемах и бронежилетах! Будем отрабатывать разгон несанкционированного митинга. Заодно и наш гость посмотрит… Чердынцев!
— Я!
— Обеспечь демонстрантов, человек тридцать…
— А где я их возьму? — пролепетал майор, хорошо помнящий о кнуте с залитой свинцом рукоятью, и зажмурился.
— Отловите хануриков, дайте им снеговые лопаты… ну, чтобы типа плакатов были… Выполняй!
— Есть! — Чердынцев ожил и развернулся через левое плечо. — Перепойко, Коган, Спиногрызенко — ко мне! Отнесите этого дурика Дудинцева в кладовку, а сами — на улицу и хватайте хануриков… Чтоб через час их не меньше двадцати было!
Остаканившиеся жидкостью для обезжиривания поверхностей, украденной со стола в дежурной части, патрульные преданно закивали, стараясь дышать в сторону.
— Вот такая у нас служба. — подполковник похлопал Гея по плечу и отправился в свой кабинет.
Генри проводил Мухомора немного печальным взглядом.
К одиноко сидящему в пустом холле британцу подошел Ларин и потянул Гея за рукав.
— Stand up and follow me [95] ! — оперативник довольно быстро произнес с трудом составленную им в течении последних десяти минут фразу и подивился тому, с какой готовностью вскочил сэр Генри.
95
Вставай и следуй за мной! (англ.). Одна из стандартных формулировок, применяемых полицейскими в США и Великобритании при задержании подозреваемого.
«Понимает!» — обрадовался Андрей и повел втянувшего голову в плечи англичанина на третий этаж в кабинет Соловца, куда в срочном порядке втащили наиболее высохшую мебель.
ГЛАВА 6
МАЛЕНЬКИЙ МУСОР НАШЕЛ ВОДОМЕТ… БОЛЬШЕ НА МИТИНГ НИКТО НЕ ПОЙДЕТ
У Соловца Ларин с Геем, помимо самого хозяина кабинета, Дукалиса, Рогова и Плахова, застали еще двух следователей из местной прокуратуры — Баблуменко и Фамильянца, с семи часов утра рыскавших по району в надежде, что их кто-нибудь угостит.
Эта парочка славилась тем, что появлялась на всех мало-мальски значимых внутриментовских мероприятиях, где только попахивало спиртным, и радостно «садилась на хвост».
— Совсем ничего нет? — ныл Фамильянц, когда Ларин открыл дверь. — Совсем-совсем?
— Да, совсем, — недружелюбно бубнил Соловец, которого халявщики-следователи давно уже достали. — И вообще — идите, нам работать надо.
— А если мы в коридоре подождем, может, появится? — с надеждой спросил Баблуменко.
— Не появится, — отрезал майор. — И не надейтесь.
Взгляды прокурорских работников остановились на сэре Генри, с интересом оглядывавшим интерьер кабинета, и следователи заметили висевшие у него на поясе две трубки мобильных телефонов.
— У меня тоже два телефона, — как бы невзначай заметил жирный Фамильянц.
— А у меня — больше, — Баблуменко продемонстрировал целых три «мобильника», один из которых представлял собой сломанный калькулятор, изготовленный под миниатюрную серебристую трубочку «Siemens S45», второй был игрушечный, отобранный пьяным следователем на детской площадке у какого-то пацана, третий — пустой корпус от настоящей мобилы, с затолканным внутрь для веса пластилином.