Как устроена экономика
Шрифт:
Индивидуумы как главные действующие лица
Экономика с точки зрения индивидуума
Доминирующая неоклассическая теория гласит, что экономика – «наука о выборе» (о чем я уже говорил в главе 1). Согласно этой позиции, выбор делается людьми (индивидуумами), которых принято воспринимать как эгоистов, заинтересованных только в максимизации своего благосостояния или благосостояния членов своих семей. При этом считается, что все люди принимают решения рационально, а именно выбирают наиболее экономически эффективный способ достижения той или иной цели.
Как потребитель каждый человек имеет собственную систему предпочтений, исходя из которой определяет, что ему нравится. Используя ее и сравнивая рыночные цены разных вещей, он выбирает сочетание продуктов и услуг, максимальной полезных с точки зрения его предпочтений. Рыночный механизм собирает всю информацию о выборах отдельных покупателей в единое целое и показывает производителям спрос на их продукцию при различных ценах (кривая спроса).
Это история экономики, в которой индивидуумы выступают в качестве главных действующих лиц. Иногда потребителей называют домохозяйствами, а производителей – компаниями, но все это, по сути, расширенное определение индивидуумов. В своем выборе они рассматриваются как отдельные когерентные единицы. Некоторые экономисты неоклассической школы, следующие идеям новаторской работы Гэри Беккера, заявляют о существовании «внутрисемейных переговоров», но они представляются как процесс между рациональными индивидуумами, которые прежде всего стремятся максимизировать пользу для себя самих, а не как общение между членами реальной семьи, которым присущи любовь, ненависть, сочувствие, жестокость и у которых есть обязательства.
Привлекательность индивидуалистического подхода к экономике и его ограниченность
Несмотря на то что индивидуалистический подход не единственный способ разработки экономической теории (см. главу 4 ), с 1980-х годов он стал доминирующим. Дело в том, что он весьма привлекателен с политической и этической точек зрения.
Прежде всего вспомним притчу о свободе личности. Люди могут получить все, что хотят, пока они согласны платить справедливую цену, будь то «этические» продукты (продукты питания вроде кофе за «честную» цену [69] ) или игрушки, о которых дети забудут до следующего Рождества (здесь мне вспоминается лихорадка Cabbage Patch Kids [70] 1983 года и повальное увлечение Furby [71] в 1998 году). Люди могут делать все, что принесет им деньги, используя любые методы производства, которые максимизируют их прибыль, будь то футбольные мячи, сделанные несовершеннолетними рабочими, или микроскопы, изготовленные на высокотехнологичном оборудовании. Нет высшей власти – короля, папы римского или министра планирования, – которая указывала бы людям, чего они должны хотеть и что производить. Исходя из этого, многие экономисты свободного рынка утверждают, что существует неразрывная связь между свободой выбора отдельных потребителей и их более широкой политической свободой. Известными примерами служит критика социализма Фридрихом фон Хайеком в «Дороге к рабству» и страстная защита системы свободного рынка Милтоном Фридманом в «Свободе выбирать» [72] .
69
При честной, или этичной, торговле все участвующие в производстве продукта (маркируемого специальной наклейкой) получают за свой труд так называемую честную зарплату. Иными словами, рабский труд не используется. Прим. пер.
70
Cabbage Patch Kids («Малыши с капустной грядки») – мягкие набивные куклы. Этот бренд был создан в 1978 году в США Ксавьером Робертсом. Он придумал легенду о маленьком народце, который появляется на капустных полях. Эти малыши не продавались, их можно было только «усыновить». Прим. пер.
71
Furby («Фёрби») – электронный говорящий робот. Появился на американских прилавках в рождественский сезон 1998 года и в то Рождество стал самой продаваемой игрушкой. Период максимальной популярности, когда Furby хотели иметь все дети, продолжался до 2000 года. Прим. пер.
72
Фридман М., Фридман Р. Свобода выбирать: наша позиция. М.: Новое изд-во, 2007.
Кроме того, индивидуалистический подход обеспечивает парадоксальное, но очень мощное моральное оправдание рыночного механизма. Все мы делаем выбор только для себя, гласит история, но в результате происходит максимизация общественного благосостояния. Нам не нужно, чтобы люди были «хорошими», чтобы запустить эффективную экономику, которая принесет выгоду всем участникам. Или, скорее, как раз потому, что люди не «хорошие» и ведут себя как бессовестные максимизаторы полезности и прибыли, наша экономика эффективна и в итоге в выигрыше остаются все. Знаменитая фраза Адама Смита служит классическим утверждением этой позиции: «Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов».
Понимая причины привлекательности
Учитывая, что эти ограничения были хорошо известны еще до установления господства индивидуалистического подхода, его нынешнее доминирование должно хотя бы отчасти объясняться политическими факторами идей. Индивидуалистический подход получает намного больше поддержки и одобрения, чем его альтернативы (особенно подходы, основанные на классовой теории, как, например, марксистский или кейнсианский), со стороны тех, кто имеет власть и деньги, а следовательно, больше влияния. Он пользуется их поддержкой, поскольку принимает социальную структуру как данность – например, право собственности или права рабочих, – и не ставит под сомнение статус-кво [73] .
73
Тут я немного упрощаю взаимоотношения между экономическим положением людей и поддерживаемыми ими идеями; так, Уоррен Баффет, Джордж Сорос и многие другие богатые люди поддержали политику, способную нанести вред непосредственно им. И конечно же, я преувеличиваю степень влияния денег и власти на идеи. Тем не менее важно признать, что индивидуалистический подход к экономике стал доминирующим отнюдь не за одни свои интеллектуальные достоинства.
Организации как главные действующие лица: реальность принятия экономических решений
Некоторые экономисты, в первую очередь Герберт Саймон и Джон Гэлбрейт, больше внимания уделяли принятию экономических решений на практике, чем в теории. Они признали индивидуалистический подход устаревшим, по крайней мере начиная с конца XIX века. С тех пор наиболее важные экономические действия в нашей экономике осуществлялись не индивидуумами, а крупными организациями со сложными внутренними структурами принятия решений: корпорациями, правительствами, профсоюзами и, как это происходит все чаще, международными организациями.
Корпорации, а не люди принимают экономические решения
Крупные корпорации сегодня – наиболее важные производители, на них трудятся сотни тысяч или даже миллионы рабочих в десятках стран мира. Двести крупнейших корпораций производят около 10 процентов общего объема продукции в мире. По оценкам, 30–50 процентов международной торговли продуктами промышленного производства на самом деле представляет собой внутрифирменную торговлю, или передачу производственных ресурсов и производимой продукции в пределах одной мультинациональной корпорации (МНК) или транснациональной корпорации (ТНК), ведущей свою деятельность в разных странах {74} . Двигателестроительный завод Toyota в Чонбури, что в Таиланде, «продавая» свой продукт сборочным заводам Toyota в Японии или Пакистане, может рассматриваться в качестве экспортера из Таиланда в эти страны, но такие поставки нельзя назвать подлинными рыночными сделками. Цены на продукцию, продаваемую таким образом, диктуются из штаб-квартиры в Японии, а не формируются конкурентными силами на рынке.
74
Данные по внутрифирменной торговле непросто раздобыть. По некоторым оценкам, внутрифирменная торговля на 20–25 процентов менее важна в сфере услуг, чем в производстве. Однако для отдельных «производителей услуг», например в сфере консалтинга и НИР, она даже более важна, чем для производства. Скажем, в компаниях США и Канады, данные по которым были доступны, она составила 60–80 процентов. Данные взяты из R. Lanz and S. Miroudot, ‘Intra-frm trade patterns, determinants and policy implications’, OECD Trade Policy Papers no. 114 (Paris: OECD, 2011).
Корпоративные решения принимаются иначе, чем индивидуальные
С юридической точки зрения, мы можем проследить решения, принимаемые крупными корпорациями, до отдельных персон, например до главы компании или председателя совета директоров. Но эти люди, насколько бы могущественными они ни были, принимают решения для своих компаний иначе, чем большинство людей делают выбор для самих себя. Как же принимаются корпоративные решения?
В центре механизма принятия корпоративных решений находятся акционеры. Обычно мы говорим, что акционеры владеют корпорациями. Такое описание, строго говоря, не соответствует действительности. Акционеры владеют долями (или акциями), которые дают им определенные права в управлении компанией. Они не владеют компанией в том смысле, как я, например, владею купленным компьютером. Эта мысль станет понятнее, если я расскажу, что на самом деле есть два типа акций: привилегированные и обыкновенные (простые).