Как в кино
Шрифт:
– А ведь я так его любила… – задумчиво произнесла Диана.
– Ага, вспомни еще тех, кого ты любила в детском саду. – Митя встретился взглядом с официантом и заказал кукурузный крем-суп. – Вот я целый день ничего не ел не потому что не хотел, а потому что трапеза не вписалась по времени в мой сегодняшний список дел.
На мгновение Диана перенеслась в детство и вспомнила свой первый опыт взаимодействия с противоположным полом. Она вспомнила, как в двадцатиградусный мороз валялась под скамейкой со своим пятилетним ухажером Ванечкой. Ничего личного, соседние кровати в ненавистном детском саду и одна на двоих коллекция киндер-сюрпризов:
Спустя несколько секунд Митя вывел Диану из ступора, спросив прямо в лоб:
– Зачем ты ему позвонила? Специально для таких, как ты, придумали общедоступные блага цивилизации – вибраторы, кроме того, домой можно заказать все, что твоей душе угодно, включая мужчину на час, не просто мужчину… а мужчину в идеальной физической форме, чистую и приятно пахнущую особь без специфических загонов, которому ты не будешь должна ровным счетом ничего, кроме денег. – Митя загадочно улыбнулся и огляделся по сторонам.
– Представляешь, он считает меня несчастной, – продолжила Диана, оставив без внимания и Митин вопрос, и пассаж о вкуснопахнущем мужчине на час.
– Ничего себе, какой поворот. Знаешь, счастье весьма субъективно, это наше внутреннее состояние, над ним необходимо работать, его надо подпитывать. Мы получаем удовольствие от совершенно разных вещей и не вещей вовсе, мне кажется, во многом вопрос заниженных потребностей связан с интеллектуальным уровнем развития человека. Если он нашел свое истинное счастье в еде и наличии партнера рядом и ему не жалко тратить на это целую жизнь, то это осознанный выбор, выбор морской ракушки. Ты же не обижаешься на моллюска за то, что он такой, какой есть, это было бы по меньшей мере странно.
– Он считает меня несчастной, потому что в моей жизни нет постоянства, – добавила Диана.
– Понимаешь… лично для меня стабильность и постоянство, если лишить эти понятия чувственной составляющей, представляют собой некую базу. «Бентли» в гараже, не то дом, не то дворец с огромным садом, и все это находится за огромным каменным забором под бдительной и многочисленной охраной. Это, безусловно, постоянство… А нелепейшая фраза «с милым рай и в шалаше» ничего общего с постоянством и стабильностью не имеет. Это образ жизни, который становится привычкой исключительно от отсутствия иных альтернатив.
В компании с Митей даже в переломные моменты жизни Диана не могла оставаться такой же серьезной. Она, не кривя душой, смеялась над его нескромными шутками и колкими замечаниями, понимая при этом, что он пытается всеми силами отвлечь ее от грустных мыслей, которые хоть на долю секунды заставят девушку задуматься о правильности выбранного пути, его логичности и укомплектованности. Он, как никто другой, знал, через что она прошла, сколько всего преодолела и в скольких местах сломала себя, чтобы сейчас иметь то, что имеет, все то, чем она по праву может и должна гордиться.
– Он вообще пророчил мне одиночество… – произнеся вслух пассаж об одиночестве, Диана закрыла глаза, как будто провалилась в сон, защищая свое сознание от неприятной реальности.
– Это примитивнейшая и банальная игра на среднестатистических страхах и стереотипах о возрасте, присущих любой леди. Он с юности обижен на тебя за то, что недооценила, он завидует твоей смелости и успехам, поэтому неумело играет с тобой в пинг-понг. Странно, что это вызвало у тебя такую бурную реакцию, обычно ты надменно кривишь лицо и прешь дальше, как танк.
– Ты прагматик и материалист, а я лирик с неподходящим для жизни образованием. – Диана рассмеялась и наконец сняла свои защитные доспехи, без кепки и солнечных очков девушка почувствовала себя много комфортнее, мир стал и ближе, и теплее, и неимоверно приятнее, чем в аксессуарах алкоголицы.
– Я реалист, но иногда позволяю себе сладкие грезы, словно лакомство на десерт… Мои мечты – то немногое, от чего в этой жизни я действительно получаю бесконечное удовольствие. Ведь все остальное время, когда нет возможности расслабиться и помечтать, я грызу жизнь, грызу, грызу, чтобы в какой-то момент она начала улыбаться мне от души. А ты думаешь, почему я так часто хожу к стоматологу? Клянусь, у меня от упорства стачиваются зубы. При этом надо успеть догрызть или отгрызть свой кусок до появления вставной челюсти, хотя порой я на полном серьезе теряю надежду.
– Митя, я так устала, я устала по-человечески, мне почему-то очень грустно…
– Диана, у тебя все не как у людей. Ты просто гуру треша, не можешь даже потрахаться без приключений. И это в двадцать первом веке. Кроме того, не знаю, может, это приходит с возрастом, но раньше ты никогда не концентрировалась на том, что о тебе думают другие. И в этом ты всегда была великолепна. Вот посмотри на себя: успешна, пока еще сравнительно молода, безусловно красива, с врожденным вкусом и чувством конъюнктуры рынка.
– Мне кажется, проблема в моем лице и какой-то неправильной подаче себя. Пока я молчу и как-то слишком выразительно смотрю, люди успевают составить обо мне весьма ошибочное мнение. Для них я некий внешний антураж без трепетного внутреннего содержания. В этом вся проблема. Они воспринимают гламур в любых его проявлениях как доминирование внешнего над внутренним. Макс осуждает меня за это, считая, что мой внутренний стержень сломался под тяжестью шоу-бизнеса и уже давно закован в тиски форматности.
– Детка, во-первых, многие слова в твоем последнем предложении ему попросту не знакомы! А во-вторых, гламур уже давно не в моде. В Европе балом правит интеллектуальный гламур. А ты редкий в этой стране его носитель и представитель. Без всякой лести. Большинство из тех, кто нас окружает, за всю сознательную жизнь прочли две книжки: букварь и «Буратино». А остальное их чтиво – глянцевые журналы в лучшем случае, а в худшем – меню. Им же и в голову прийти не может, что в свое время ты изучала труды Гегеля или, к примеру, Канта и не в кратком содержании.