Как в кино
Шрифт:
– Неправильный я Купидон! Не могу разговаривать о весенних свадьбах, медовых месяцах, соблазнах и вредных привычках.
Свой вечерний авторский радио-альманах Диана старательно заполняла максимально отфильтрованным под себя актуальным контентом. Она говорила с радиослушателями исключительно о том, о чем ей было интересно думать самой. Диана чувствовала обратную связь, а рейтинги говорили сами за себя. Темы, которые она обсуждала со слушателями три дня в неделю в «Основном инстинкте», можно было охарактеризовать словосочетанием «тотальная свобода». При этом формат утреннего шоу предполагал работу в определенных рамках, рамках вечной бодрости, нескончаемого оптимизма и умопомрачительной беспочвенной радости, которая порой раздражала.
– Опять весна, опять грачи! – вступила Диана. – Все те, кто успел приобрести транспортное средство в период зимних распродаж,
Джинглы, отбивки, каунт-дауны, лайнеры, подкладки… за годы работы на радио Диана выучила профессиональную терминологию, научилась разбираться в эфирных мелочах, слышать неразличимые «обывательскому уху» помехи в собственном голосе и это если не брать в расчет два самых тяжелых для нее аспекта: талант разговаривать с пустотой и рассчитывать время. А еще скрывать эмоции, ведь твое настроение, твои сугубо личные переживания и проблемы слушателей абсолютно не волнуют. Диана помнила историю, которую рассказал ей бывший коллега о своем бывшем коллеге. У него папа был в реанимации, ди-джей вышел на эфир, никто не смог его подменить, а в перерыве мама позвонила из больницы и сказала, что отец умер. Он отвел эфир до последней секунды и никто не понял почему, сняв наушники, он заплакал навзрыд, ни слушатели, ни коллеги ничего не почувствовали.
Диана с интересом просматривала все пребывающие эсэмэс-сообщения. Эта тема вызвала небывалый для утреннего шоу ажиотаж. Мнения разделились самым предсказуемым образом: «если очень хочется, то можно» и «на чужом несчастье своего счастья не построишь». «Главное – удержать слушателей в интеллектуальном тонусе, чтобы не скатится до обсуждения интрижек с лучшими друзьями мужей и женатыми начальниками. Как же я на самом-то деле устала быть одна, – вдруг промелькнуло в ее голове. – Как же мне хочется засыпать рядом с любимым человеком, теплым, своим, родным, смущаться так искренне, без игры, пить вино в уютном ресторане в три часа ночи, вместе планировать отдых, выбирать страну, собирать вещи, устраивая бурные дискуссии по поводу каждого платья, как же я хочу, чтобы именно он забирал меня ночью с работы, чтобы он заходил в ванну, когда я умываюсь в одной футболке, и целовал мое тело, успокаивал меня после ссор с друзьями, мне так необходимо, чтобы он всегда был на моей стороне, всегда был со мной и за меня. Как же мне не хватает этого нелепого состояния парности, сдвоенности, защищенности, уверенности и стопроцентного доверия». Диана научилась бороться с агрессией, раздражением, даже с приступами смеха… Гораздо сложнее складывалась борьба с собственным мыслями, которые гуляли своими дорогами и не всегда собирались в кучу по первому зову.
– А знаете, что думаю я? Мне кажется, что любовь – чувство ниспосланное свыше, чувство благословенное, оно как абсолют, не должно подвергаться критике или осуждению. Давайте думать, что наши грехи во имя этого чувства обязательно обернутся во благо тем, кому мы непреднамеренно причинили боль. Главное – быть тотально искренними, в противном случае бумеранг пошлет нам то, что мы посеяли. Интересная получилась беседа, этим нежным весенним утром мне было действительно очень хорошо, мне было очень хорошо с вами. Спа-си-бо!
Четыре часа утреннего эфира вызвали у девушки только одно непреодолимое желание – желание посидеть молча. Подведя для самой себя итоги утреннего шоу, Диана выдвинула вполне конкретный диагноз: люди в большинстве своем веселы, но несчастны, циничны и категоричны сверх меры, любят осуждать чужие поступки и действия до той поры, пока сами не попадут в капкан собственных клише. А потом спесь сходит на нет, королевский трон остается в прошлой жизни, слова забираются обратно, ведь у самих рыльце уже в пушку. Именно таким образом меняются представления людей о том, что такое хорошо, а что такое плохо.
«Странное время, уже вроде как не утро, но еще и не день. Подзадержусь на радио, – решила Диана, – придумаю и пропишу тему для завтрашней программы, чтобы не взрывать собственный мозг импровизацией с утра пораньше. Интересно, во сколько мне надо лечь спать, чтобы выспаться? В обед? Я старею, определенно… руки все время холодные, думаю только о кровати и разговаривать хочу исключительно на философские темы».
– Что, детка, ночь была нескучной? – В студию вальяжно вошел ди-джей Рио. – Ты какая-то помятая сегодня, без искры и шального огонька, в общем, другая, не как обычно. Сейчас расскажу тебе, как близкой коллеге о своей головокружительной весне. Я нашел себе девушку, такую, как надо. – Рио медленно, со смаком и гордостью обрисовал в воздухе ее формы.
– Нашел, в смысле закал в Интернете по каталогу товаров первой необходимости?
– Она официантка из суши-бара за углом. Я там обычно обедаю после эфира лососем гриль и салатом из водорослей. Кстати, все ли ты знаешь о пользе морепродуктов для мужского организма и знаешь ли ты, что на ближнем востоке сэндвичи с дарами моря называются «виагра»? Так вот она такая приветливая, безотказная, такая молоденькая, учится в каком-то колледже. Мы трахались всю ночь и этот некультурный глагол в данном случае незаменим. Восемь часов. Со мной творилось, ты бы знала, что со мной творилось, я как будто вывалился из скучного семейного ложа и упал прямо в небеса разврата. Мы начали с лифта, потом коридор моей квартиры, стол…
– Стоп, стоп, стоп!.. Не хочу ничего знать. – Диана зажмурилась, демонстративно поджав губы, будто затормаживая словопоток колкостей, который рвался наружу.
– Кстати, самая пикантная подробность специально для тебя – мы снимали хоум-видео.
– Выложишь его «Вконтакте»? А как же Лена? Вот мне всегда интересно, о чем вы, мужчины, думаете, когда…
– Когда снимает хоум-видео? – перебил девушку Рио.
– Нет, когда приводите к себе домой девочку из суши-бара за углом и трахаетесь с ней по восемь часов, при этом у каждого второго из вас есть постоянные, довольно длительные отношения с планами на будущее.
– Вот! В этом-то все и дело! – оживленно воскликнул Рио. – Проблема в том, что вы, женщины, на полном серьезе считаете, что в такие моменты мы думаем. А ведь это самое большое ваше заблуждение, самая глобальная ошибка. Раскрою тебе секрет, мы на самом деле не думаем. Когда мы думаем, мы думаем о другом. Сейчас объясню. Мы думаем о том, что подарить любимой на годовщину отношений, если, конечно, помним о ней, мы думаем, когда стоим перед огромным количеством букетов в цветочном магазине, мы думаем, кончила она или нет и далее по джентльменскому списку. А когда мы занимаемся сексом с официанткой из суши-бара за углом, мы вообще, понимаешь, вообще не думаем. Ты же не думаешь, когда наливаешь в одноразовый стакан воду из кулера и выпиваешь ее до дна. Так вот, для нас это также естественно, постоянно хотеть «не своих» женщин, это инстинкт, а не голос разума.