Как в лучших домах…
Шрифт:
–Георгий прилетает из Америки завтра вечером. В честь его приезда, я планирую организовать небольшой приём. Будут, только, все свои, – оповестила присутствующих Матильда. – Да, Бет, не забудь позвонить Ангелине, пусть приезжает с детьми, возражения не принимаются, так и передай им.– И продолжала, – Так, ещё надо сделать распоряжения по поводу размещения гостей и ужина. Ольга! Ольга!
– позвала она домработницу Ольгу, которая работала у них уже лет двадцать и была, почти, как член семьи.
Ольга была женщиной среднего роста, слегка полноватой, с короткой стрижкой и добродушным лицом. Одета она была, как и положено домработнице, в чёрное, форменное платье, белый фартук и белый, накрахмаленный чепчик.
– Вы меня звали, Матильда Аристарховна? – спросила Ольга, заходя из кухни в столовую.
–Да, дорогая, – сказала Матильда утвердительно, – Скажи горничным, пусть на завтра приготовят комнаты для гостей,
–Да, мадам. Как вам будет угодно.
– Ступай! – повелительным тоном велела старшая Соболевская.
Пообедав в кафе " У Сергеева", (оно принадлежало моему первому мужу, который удачно, во второй раз, женился на дочери известного в нашем поселке бизнесмена и в приданное получил это кафе), мы с Никитой двинулись в путь. Я, конечно же, и сама могла купить себе машину и разъезжать на ней, но у меня был панический страх перед автомобилем. Это давняя история. Лет, этак, двадцать пять назад я попала в аварию. Как сейчас помню, было двадцать третье апреля, пасха, самый отмечаемый праздник в России. Мы с друзьями поехали на природу, на дачу. Восемь человек в одной машине, бедная "копейка", как мы все туда влезли то? пять девочек и три мальчика. Я, моя старшая сестра Марина, её одноклассница Айгуль, Динара и хозяйка дачи Оксана Мошкина. Мальчики были одноклассниками и просто друзьями Марины и Айгуль. Сначала мы гуляли на даче, потом, "чёрт дернул "нас поехать лес, на природу. Видите- ли шашлыки в лесу, на берегу речки вкуснее. Мы веселились, выпивали, жарили шашлыки и вдруг… у нас закончились дрова! Вы понимаете всю абсурдность этой ситуации? В лесу…дрова закончились! Как самая трезвая, я вызвалась привезти с Оксанкиной дачи дрова " Ну не проблема, чё, съезжу привезу", идея понравилась всем моим, подвыпившим, друзьям. А была уже ночь и один из мальчиков убедил меня взять его с собой." Ну ОК. Садись. Поехали". Бедный, знал бы он, чем это всё закончится, не проявлял бы такого энтузиазма. Ночь. Темно, хоть и габариты включены, взор затуманен от выпитого, дачный поселок, дорога плохая, гравийка… колесо" закусило" на песчаной бровке, нас занесло, с перепугу я бросила руль, и мы оказались в кювете. Результат нашей поездки: машина в ремонт, у парня сломаны ребра, правые нога и рука, разбита голова. У меня, а хлам, разбито левое колено, выбита ключица, разбита левая бровь и висок. На память об этой поездке, а вышеперечисленных местах, у меня остались шрамы и боязнь автомобилей.
– Никит, ты знаешь куда ехать? – спросила я своего друга водителя.
–Да, – ответил он, – Я знаю, где находится " французская поляна" Там раньше, не далеко от усадьбы, был пионерский лагерь" Орленок". И мы, будучи пацанами, когда приезжали туда на летний отдых, играли на руинах, что остались от конезавода. Поговаривали, что старый поляк зарыл, где-то там свои сокровища. Это недалеко от самого особняка, сзади получается, – поведал мне Воронцов. Я слушала Никиту, а сама думала про слова Динары, о чувствах Воронцова ко мне "Да нет, не может быть ". Никита младший брат, ещё одной, моей лучшей подруги Лены Ефимовой. Ленкин папа бросил их с матерью, когда Ленка была ещё маленькая. Потом её мама вышла замуж во второй раз и родила Никиту. Сама же Ленка, недавно, вышла замуж за москвича и укатила в столицу нашей родины, на ПМЖ. А Никита так и остался здесь, с мамой. Он ни разу не был женат, и я что-то не припомню, чтобы у него была, постоянная, девушка. Девушки, конечно же, были, а вот постоянной нет. Ой, не знаю. Он, всегда был рядом и я как-то не задумывалась на эту тему.
Мы свернули с шоссе на проселочную дорогу, ведущую к имению. По обе стороны дороги росла лесополоса. Ровненькие, молодые осинки стояли, как кокетливые девчушки, изредка помахивая, проезжающих в след машинам, своим ручками- веточками. Вот, вдалеке, показалась крыша особняка с башенками. Подъезжая ближе, мы увидели само здание особняка. Это было, не очень большое, двухэтажное строение со всевозможными башенками, колоннами и всякой такой " ерундой", положенной старинным особнякам. По периметру усадьба была огорожена высокими, коваными прутьями. На конце, каждая арматурина была сплюснута в виде маленькой пики. " Как оградки на могилках "– не к месту подумала я. Главные ворота в имение были сделаны так же из кованого железа, как и весь "забор." И всё вместе имело какой-то угрожающий вид. Вспомнились, сразу же, фильмы ужасов, где всё начинается вот с таких вот ворот, когда главные герои подъезжают к ним. Ворота автоматически открылись перед нами, и мы увидели всю усадьбу.
По обе стороны аллеи росли тисовые топиарии, а виде эллипса, давно никем не стриженные и имели не ухоженный вид. В центре размещался фонтан из пяти чаш,
На втором этаже, в одном из окон, с левой стороны от главного входа, я заметила непонятную фигуру, пристально наблюдающую за нами. Сложно было, с такого расстояния, разглядеть кто это, мужчина или женщина. Но то, что взгляд был
пристальным и ненавидящим, я поняла сразу. У меня мурашки по коже побежали.
– Никит, ты видел человека в окне? – спросила я Воронцова, помогающего мне вылезти из машины.
– Нет. А что? Тебя, что-то напрягает? – спросил он и прищурил свои зеленые глаза.
– Да нет. Всё норм. Ты, же со мной. – сказала я, улыбаясь, сама, уже, не веря в то, что всё будет хорошо.
Георгий Константинович Расторгуев был военным и вышел в отставку, в досрочно присвоенном, за заслуги перед отечеством, чине подполковника авиации. Он с легкостью оставил военное дело, которым занимались его отец и дед и решил заняться коневодством, ремеслом, которым занимался его прадед, по материнской линии, граф Соболевский. Соболевские скакуны славились, в былые времена, на всю Россию. И теперь Георгий хотел возродить дело прадеда. Именно для этого он и уехал в Америку. Там, на одном из многочисленных ранчо, он нашёл заводчика их, Соболевской породы лошадей. Прожив год в Соединенных Штатах, он открыл для себя много нового и многому научился. Он встречался со многими знаменитыми коне заводчиками и посещал их конюшни и ранчо. Присутствовал на всевозможных соревнованиях по конному спорту, и посещал все конные выставки. И сейчас, возвращаясь домой, он рисовал для себя картины своего ближайшего будущего. Первым делом он отремонтирует имение. Потом выстроит новый конезавод. Потом жениться. Нет, женщины, конечно же, были у Георгия. Он был хорош собой. Высокого роста, широкоплечий, с крепкими руками и большими, мужскими ладонями. Черноволосый, черноглазый. Большой, чувственный рот. С юных лет отец привил ему уважение к женщинам, какого бы социального статуса она не была. "Она же чья-то мать, дочь, сестра"– говорил отец." Женщины слабее нас физически, но сильнее морально. А это достойно уважения, сын мой". И эти фразы отца, Георгий воспринимал, как прописную истину, и всегда относился к женскому полу с подобающим почтением. Но не было среди них той, которая бы зацепила его. Всё они радовали глаз, но не трогали душу. И вот вернувшись домой Георгий решил, обязательно женится и обзавестись наследником. Надо же было кому-то, в последствии, передать своё дело, дело семьи.
–Да! Алло!
– Ангелина, дорогая, надеюсь ты не забыла, что завтра из Америки возвращается Гошик?
– спросила трубка, голосом матери.
–Да, мама. Конечно же, я помню…
– Так вот, по этому поводу Матильда хочет устроить небольшой приём. Ничего грандиозного, просто праздничный ужин в кругу семьи. Будут только свои. То есть будете вы, а к вам в гости приедем мы…Нет, не так…будем только мы…
–Да, мама. Хорошо-хорошо, я поняла, -Ангелина поняла, что мать начала путаться в объяснениях, а это означало, что разговор может затянуться надолго.
– Скажи Олежеку и Олеси…– начала Элизабет.
– Да, мама. Хорошо. К скольки, завтра, нам подъехать?
– Ну, ты же знаешь, ужинаем мы, обычно, в восемь. Вот к восьми и подъезжайте. Можете раньше…
– Хорошо, мама. Целую. – поспешила закончить разговор дочь, потому что до начала следующего урока осталось семь минут.
Ангелина Александровна Соболевская трудилась учителем химии в обычной, общеобразовательной школе города С. Воспитанная тремя женщинами из высшего общества, матерью и двумя тетками, Ангелина была женщиной утонченной и грациозной, до кончика ногтей. Роста она была небольшого, светловолосая, как и её мать и имела такую же бледность лица. От отца, которого она никогда не видела, Ангелина унаследовала небесно-голубой цвет глаз и, по словам тетушки Кло упорство и целеустремленность. Тетушка рассказала ей, что её отец всегда добивался своего, откуда уж ей это было известно, она, Ангелина не знала. Как рассказывала мать, отец бесследно исчез из её жизни, ещё до рождения Ангелины. Уехал куда-то в командировку, то ли в Хабаровск, то ли ещё куда, откуда уже не вернулся. И как, в дальнейшем, мать не старалась, не смогла ничего узнать о его местонахождении или, вообще, хоть что-нибудь о нем." Как в воду канул ".