Как в любовном романе
Шрифт:
Но не все замечания Джой понравились Виолетте. Одно до сих пор не покидало ее мысли.
– Сын Генри явно женский любимчик, поэтому не жди, что из этих отношений что-то получится. Постарайся принять их такими, как есть, – как опыт, которым ты можешь насладиться. Конечно, влюбляйся. Влюбленность делает секс приятнее для девушек. Только не обманывай себя, считая, что он тоже тебя любит или что эти отношения продлятся долго.
Но Виолетта именно это и думала. Хотя это был не самообман, а вера. Лео ее любит, она уверена. Конечно, он такого не говорил. Но почему еще он на целых три месяца отказался от секса? Наверное,
Время…
Виолетта снова взглянула на часы. С момента посадки прошло всего две минуты. Почему время течет так медленно, когда хочется быстрее?
Терпение не входило в число добродетелей Лео. Поэтому он решил не ждать Виолетту в отеле, как обещал. Вместо этого он приехал в аэропорт в лимузине, который должен был ее встречать, и сидел на просторном заднем сиденье, отправив шофера за Виолеттой.
Он бы сам пошел внутрь, если бы не опасность, что его заметит какой-нибудь глазастый папарацци. Они очень любили международные аэропорты, особенно этот. Ошивались у выходов, надеясь снять какую-нибудь знаменитость. Лео совершенно не хотел, чтобы Генри увидел их с Виолеттой фотографии в прессе. Он хотел насладиться пятью днями с девушкой, ни о чем не беспокоясь. Съемки, к счастью, закончились на прошлой неделе, и работы над фильмом продолжатся только после Пасхи, так что он мог наконец сделать то, о чем мечтал уже три месяца. Снова быть с Виолеттой.
Да где же она? Самолет приземлился сто лет назад. Наверное, застряла на таможне. По крайней мере, она летела первым классом – Лео надеялся, что она выспалась. Он сам всю ночь ворочался в огромной кровати в полном одиночестве. Однако когда прозвонил будильник, он вскочил сразу, бодрый как никогда. Сегодня они снова увидятся. Снова будут вместе. От одной мысли об этом кровь быстрее бежала по венам – к сожалению, в основном в сторону паха.
Поморщившись, Лео уставился в тонированное окно на дорожку, по которой она должна была прийти. Сначала он увидел шофера, который одной рукой катил черный чемодан, а в другой нес портплед. В нескольких шагах позади шла Виолетта, великолепная в белом костюме, броском и модном. Узкая юбка заканчивалась над коленями. Жакет с лацканами, но без пуговиц доходил до середины бедра. Под ним была белая шелковая блузка с глубоким V-образным вырезом, который демонстрировал декольте.
Она уложила волосы в элегантный пучок, который был ей к лицу. Макияж тоже был очень удачный. В отличие от большинства мужчин Лео хорошо разбирался в женском макияже. Брови точно выглядели иначе – тоньше, сильнее выгнуты. Но глаза не изменились: прелестные, теплые, блестящие нескрываемым счастьем.
К облегчению Лео, в его Белоснежке по-прежнему не было ничего искусственного. Никакого притворства. Она выглядела более ухоженной, но оставалась той же милой Виолеттой, которая его приворожила.
Джентльмен не станет соблазнять такую на заднем сиденье лимузина. А он был джентльменом. По крайней мере, считал себя таковым.
Водитель успел уложить вещи в багажник и поспешил открыть дверцу перед Виолеттой. Лео отодвинулся на безопасное расстояние.
– О! – воскликнула Виолетта, широко улыбнувшись. – Ты приехал меня встретить. Чудесно!
– Это ты чудесная, – он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, но быстро
Виолетта просияла:
– Я выбрала его совершенно самостоятельно! Конечно, в самолете я была не в нем – белое не подходит для путешествий, поэтому я просто взяла его с собой и надела утром после завтрака.
Лео уже представлял, как снимет с нее костюм.
– Я тоже иногда так делаю во время путешествий, – кивнул он. – Одеваюсь в удобную одежду и беру с собой костюм. Как прошел перелет? Ты смогла поспать? – «Говори, Лео, говори. Иначе ты ее поцелуешь и тогда уже не сможешь остановиться».
– Как ни странно, да, – ответила Виолетта.
Лимузин тронулся. Лео не знал, стоит ли поднимать экран между ними и шофером. Даже поддавшись искушению и нажимая кнопку, он пытался убедить себя, что это лишь для того, чтобы шофер их не слушал. Только для этого.
«Конечно, – скептически сказал внутренний голос. – А чем оправдаешь то, как ты одет?» На Лео был не костюм, а свободные брюки и мягкий мохеровый свитер. «Ты с самого начала это задумал, и ничто тебя не остановит, никакие призывы совести. Бороться с этим глупо, и Виолетта хочет не этого. Она приехала для того, чтобы быть соблазненной. Так соблазни ее!»
Лео откинулся на кожаном сиденье, наблюдая за реакцией Виолетты на то, как поднимается экран. Глаза ее широко раскрылись, дыхание заметно участилось. Но на лице не было паники или тревоги. Лео был прав. Именно этого она и хотела – приключений. И секса! Он хотел того же. Нужно по крайней мере сорок минут, чтобы добраться из аэропорта в отель; Париж страдал от таких же пробок, как и Лондон. Времени хватит.
– Позволь мне помочь тебе снять жакет, – мягко сказал он. – Здесь тепло, и мы не скоро приедем.
В глазах Виолетты не было ни тени подозрения; она повернулась на сиденье и позволила ему снять с себя жакет. Лео кинул его на сиденье напротив и снова развернул девушку к себе, отметив, как порозовели ее щеки. Возможно, она понимала, что у него на уме, но не возражала.
Раздевать ее полностью было бы совсем неприлично, но Лео хотел снять с нее блузку. И бюстгальтер. Вообще все белье. Его сердце заколотилось от фантазии о ней – обнаженной до пояса и под юбкой. И у него на коленях… верхом на его коленях. Лео у нее внутри, ласкающий ртом ее обнаженную грудь. Он помнил, что ей нравится, когда посасывают ее соски. Взглянув на ее грудь, Лео увидел, что соски уже затвердели, отчетливо видимые под шелком блузки. Свидетельство ее возбуждения окончательно успокоило его совесть. Не желая больше ждать, Лео прижал ладонь к пылающей щеке Виолетты и наклонился к ее губам.
Поначалу он старался быть нежным, но стоны Виолетты лишили его контроля, и вскоре Лео одновременно целовал ее и снимал с нее одежду – сначала блузку, потом бюстгальтер. Отодвинувшись, он велел Виолетте лечь на сиденье. Она повиновалась без колебаний и только тяжело дышала, пока Лео раздевал ее донага. Туфли, юбка, чулки, трусики – он не оставил на ней ничего. А потом касался ее обнаженного тела: грудь, живот, ноги… между ног.
Из его груди вырвался мучительный стон. Она была такой влажной, такой готовой. Виолетта не стонала. Она ахала и умоляла, говорила ему о своем отчаянном желании.