Как в сладком сне

Хэган Патриция

Рейвен покачала головой — не в знак того, что отказывает Селене, а как бы перечеркивая все услышанное.

Однако Селена поняла это иначе и еще сильнее принялась упрашивать ее:

— Вы должны это сделать, мисс Рейвен! Ради моей девочки. Не говорите ему, что я к вам приходила, — он меня возненавидит, а пострадает от этого Аманда. Просто скажите, что в этом качестве он вам больше не нужен, но может, как и раньше, работать в имении. Посоветуйте ему жениться и завести семью. Тогда он обязательно вернется ко мне и возьмет меня замуж. Я даже

не сомневаюсь. Сделайте это для моей дочурки. Прошу вас… — Ее голос дрогнул.

Наконец Рейвен смогла выговорить:

— Я ничего этого не знала, Селена.

— Я так и думала. — Селена утерла глаза кончиком детского одеяльца. — Я ведь вижу, что вы хорошая. Все говорят о вас только доброе. Поэтому я и пришла к вам как женщина к женщине — надеялась, что вы поймете. Ведь если бы вы оказались на моем месте и другая отнимала бы у вашего ребенка отца, наверное, вы сделали бы то же самое. Я знаю, временами мой папаша не подарок, — не останавливалась Селена, — но когда он трезвый, он очень хороший человек. А когда мы со Стивом поженимся и отцу не придется больше за меня краснеть, он наверняка бросит пить. Вы понимаете?! — Девушка изобразила радость, хотя душа ее была опустошена. — Всем будет только лучше. Если, конечно, — она нахмурилась, придав лицу подозрительность, — вы тоже в него не влюбились. Тогда все пропало, и вы не уступите Стива, будь у меня от него хоть десяток детей. Но я вас предупреждаю: я сплю и буду с ним спать, даже если опять придется рожать. Вы можете выгнать меня, если хотите, однако… — Она больше не выдержала всей этой комедии и судорожно разрыдалась.

— Как, ты и теперь с ним спишь? — удивленно переспросила Рейвен. А затем подумала, что это не имеет никакого значения. Стив бросил Селену, но совсем не так, как сделал это отец Рейвен. Ее отец не знал, что Лакома беременна. Стив отлично знал о существовании своего ребенка, он даже был рядом с Селеной, когда младенец появлялся на свет. Тем не менее подло пренебрег своими обязательствами, потому что поставил свои интересы выше. Что ж, от него можно ожидать и не такой низости.

— Иногда, — призналась Селена. — Я знаю, после родов с этим следовало бы немножко повременить, но…

— Умоляю тебя. Я не хочу больше это слышать. — Держась за край стола, Рейвен поднялась, но ее ноги так дрожали, что она снова опустилась в кресло. — Иди, — прошептала девушка. — Уходи, пожалуйста.

— Обещайте, что вы ничего не расскажете Стиву. — Внезапно Селена поняла, что для нее это сейчас самое главное. — Он не должен знать, что я у вас была.

— Хорошо, хорошо, я ничего не скажу.

Селена медленно встала.

— Вы подумаете над тем, что я вам говорила?

Рейвен лишь отмахнулась от нее и, сложив руки на столе, уронила на них голову.

Выскользнув из дома, Селена побежала к грядам с бататом, возле которых один из рабов поджидал ее в фургоне, чтобы отвезти в Мобил. Там она собиралась пожить немного у подруги, муж которой был в плавании, — Селена не представляла, скоро ли сможет

снова посмотреть Стиву в глаза. На плантации же все будут думать, что она прячется от отца.

Девушка надеялась только на то, что Лизбет окажется права, и, когда придет пора вернуться, Рейвен покинет Хальцион, не объяснившись со Стивом.

Селена еще раз обратилась к Господу с молитвой, чтобы все вышло именно так, и горячо раскаялась в совершенном злодеянии.

Лизбет сморщилась от боли, когда Мария намазала ей лицо каким-то светло-коричневым снадобьем.

— Ой-ой, как больно!

— Ничего, потерпите, те хулиганы сделали бы вам еще больнее. Не надо было отправляться на прогулку одной. Радуйтесь лучше, что мисс Рейвен оказалась на месте и тут же бросилась за вами. — Когда Лизбет рассказала ей о случившемся, Мария остолбенела от ужаса.

— Уж поверь мне, я радуюсь, — заверила ее Лизбет, а затем добавила: — Знаешь, я совершенно переменила свое мнение о ней, Мария. И она права — в Хальционе достаточно места для всех нас. Завтра же поеду в Мобил и скажу об этом Джулиусу — может, уговорю его вернуться.

Губы Марии расплылись в счастливой улыбке.

— Слава Богу! Я так рада. Теперь у нас тут наконец воцарится мир.

— Рейвен научит меня стрелять из револьвера и так же, как она, скакать на лошади. Я жалею, что скверно вела себя раньше, но она так неожиданно здесь появилась…

— Ничего, зато теперь все будет хорошо. И я надеюсь, что господин Джулиус все-таки вернется домой. Как было бы славно, если бы все зажили одной дружной семьей.

— Да, только боюсь, его придется долго уговаривать. Он уехал такой расстроенный.

— И насколько мне известно, то, что мисс Рейвен ездила к нему, тоже пришлось ему не по нраву.

— А когда она к нему ездила?

Мария загадочно улыбалась, будто что-то скрывала. Немного посомневавшись, она ответила:

— Да ладно уж, теперь скажу, только не выдавайте меня мисс Рейвен. Она заставила Джошуа поклясться, что он будет хранить молчание, но после всего случившегося тот не утерпел — так перепугался… Мисс Рейвен велела ему сидеть на козлах, но он слез и подглядывал в окно пивной. Говорит, что когда зажужжали пули, он чуть не помер со страху.

— Пули? В пивной? Что ты такое несешь?

— Обещаете, что про меня не проболтаетесь? — недоверчиво спросила Мария.

— Ну конечно, говори же!

Лизбет выслушала подробный рассказ Марии и, представив все это воочию, под конец расхохоталась. Раньше, так же как и Джулиуса, поведение Рейвен только огорчило бы Лизбет. Однако теперь, понимая, что та старалась сделать как лучше и, вероятно, рисковала ради Джулиуса собственной жизнью, Лизбет пришла в восхищение. Она обязательно поговорит об этом с Джулиусом.

— Да уж, Рейвен такая, — с гордостью добавила Мария. — Хорошо еще, что, прежде чем вы решили с ней помириться, ничего не стряслось.