Как в страшном сне. Шоу ужасов (сборник)
Шрифт:
Никто не возражал.
Через пятнадцать минут мы были на месте, припарковали машину и поднялись на лифте в хирургическое отделение.
Ольга была в операционной, нужно было дождаться, когда ее переведут в реанимационную палату или уж не знаю куда именно, а там я попытаюсь уговорить врача, чтобы меня пустили к девушке. Возле двери в операционную дежурил Геннадий.
– Как у нее дела? – спросила я.
Геннадий пожал плечами.
– Останавливают кровотечение, насколько я понял.
– Она была в сознании?
Парнишка покачал головой.
– К сожалению,
Черт!
– Пока мы ничего не можем предпринять, – сказала я, собрав всех своих помощников вокруг себя, – поэтому надо разделиться и обеспечить безопасность остальных девушек. Сделаем так – Влад поедет к Татьяне, Михаил – к Маше, надо найти Сергея, и пусть он дежурит у Иры. Мы с Геннадием останемся здесь, я хочу попробовать поговорить с Ольгой, она более уязвима, чем все остальные, – ранена и к тому же находится на чужой территории.
– А как будем держать связь? – спросил Влад.
– У кого сотовый телефон?
– Мы его вернули Новикову, подумали, что больше не нужен.
– Тогда просто созваниваемся по домашним номерам.
Через полчаса после того, как охранники стриптизерш разъехались по своим постам, из операционной вывезли на каталке Ольгу. Красивую куколку теперь было не узнать – бледное лицо, запавшие глаза, сухие губы.
Девушка была еще под наркозом, и ее сразу отвезли в реанимационную палату, в которой она была единственной пациенткой. Каталку толкали две молоденькие сестрички с белыми марлевыми повязками на лицах, они завезли «транспортное средство» в палату, подкатили его к кровати и привычными движениями подхватили фигурку с забинтованной верхней левой половиной туловища.
– Можно узнать что-нибудь о состоянии девушки? – спросила я сестричек.
Те замотали головой.
– Спросите у хирурга, он лучше знает.
– А кто хирург?
– Евгений Александрович…
– Спасибо.
Я нашла Евгения Александровича в ординаторской и представилась как Евгения Максимовна Охотникова, намекая, что мы – тезки и между нами может быть полное взаимопонимание.
Хирург был человек лет сорока пяти, высокий, с правильными чертами лица, гладко выбритый, с серыми живыми глазами и зачесанными назад редкими русыми волосами. На нем была «униформа» хирурга – брюки и рубаха с короткими рукавами цвета морской волны и такая же шапочка на голове.
– Чем могу помочь? – спросил Евгений Александрович, когда я представилась.
– Мне нужно узнать о состоянии Ольги Беликовой, которой вы только что занимались.
– Простите, а кем вы ей приходитесь?
– Телохранитель… – с сожалением произнесла я.
– Вот как? – удивился хирург. – Что же вы ее не уберегли от пули?
– Так получилось, – вздохнула я. – Хотели как лучше – предотвратить дальнейшие попытки покушений, проводя специальное расследование, а получилось…
– Бывает… – сочувственно произнес Евгений Александрович. – Значит, так: состояние вашей подопечной удовлетворительное, пуля прошла навылет, задев мягкие ткани, кости не повреждены, так что девушке повезло. Кровотечение остановлено,
– Сколько времени она пробудет в клинике?
– Посмотрим на ее состояние, если все будет хорошо, то через недельку можно будет определить на домашнее лечение. Эта девушка кем работает?
– В шоу-бизнесе, – уклончиво произнесла я.
– Танцует?
– Не только танцует, но и поет и… И другие дела…
– Теперь придется на некоторое время от танцев отказаться, пока организм не окрепнет.
– Безусловно. Простите, Евгений Александрович, я могу поговорить с Ольгой?
Хирург неопределенно покачал головой.
– Лучше бы ее пока не беспокоить, сами понимаете…
– Но в принципе это возможно?
– В общем, да. Только советую не торопиться. К тому же я не совсем понимаю, о чем именно вы хотите говорить.
– Хочу знать, что конкретно произошло, только в этом случае мы сможем предотвратить дальнейшие покушения. Во всяком случае, постараемся это сделать, – вот таков был мой полный и исчерпывающий ответ.
Глава 26
Оля пришла в себя ближе к вечеру около пяти часов, все это время находясь под неусыпным нашим с Геннадием наблюдением.
– Вот блин!.. – ругался вполголоса парень, нетерпеливо расхаживая по больничному коридору. – Какой-то козел играет в ковбоя, а мы ничего не можем с ним поделать.
– Трудно что-либо сделать, когда не знаешь, откуда полетит пуля. Если бы Ольга не вышла на свой балкон, всего-то на пару секунд, то сейчас была бы здорова и счастлива, – отвечала я, хотя в душе понимала, что говорю полную ерунду, лишь бы что-нибудь сказать.
– Интересно, он не явится сюда добить девчонку? Лучше бы явился, тогда бы я его размазал по стене, капельницу об морду бы разбил, иголки в уши бы запихал…
– Не говори так… Возьми себя в руки и успокойся, а лучше дойди до ближайшей разливочной.
– Зачем? – удивился парень.
– Выпей грамм сто пятьдесят водки – и немного расслабишься. Нельзя так, на нервах, свихнешься.
Мысль показалась Геннадию интересной, но в разливочную он все-таки не пошел.
– Я же не алкаш какой-нибудь, стоять у прилавка и сосать водяру.
– Тогда купи бутылку пива, тебе в любом случае нужно расслабиться.
– И пива я не хочу!..
– Тогда я попрошу доктора сделать тебе успокаивающий укол.
– С ума сошла! – отмахнулся от меня Геннадий. – Терпеть не могу уколы, даже не говори мне о них. Уж лучше пулю получить.
– Неужели? – усмехнулась я.
Развить тему нам не удалось, потому что я увидела сквозь стекло двери, что веки девушки слабо дрогнули и попытались открыться.
Мы на цыпочках зашли в палату и склонились над Ольгой.
– Просыпается?.. – шепотом спросил охранник.
Я пожала плечами.
– Не знаю…
Оля приоткрыла глаза, мы позвали ее, но тщетно. Веки вновь сомкнулись, и она погрузилась в сон.