Как вляпаться в детектив
Шрифт:
Я моргнула и почувствовала, что краснею. Чёрт, со всей этой свистопляской, совсем забыла о тороглаве. А вот он-то обо мне не забыл. Я буквально чувствовала, как мой интерес к симпатичному блондину становится всё более и более утилитарным. Перехватив мой взгляд, он вопросительно поднял брови, и я выругалась.
— Что-то не так?
— Да. То есть — нет. То есть… — я вздохнула, покачала головой и встала. Он повторил моё движение. Я сбросила кафтан и произнесла заклинание, убирая со своего тела следы прошедшей ночи. Потом вонзила в него взгляд и произнесла, — Извини, конечно, мне многое надо у тебя спросить, но сейчас мне нужна разрядка.
— В… в каком смысле? — парень поднял руки в каком-то странном движении, будто не мог определиться, оттолкнуть меня или наоборот.
— В том самом, — я улыбнулась и покачала головой, — последствия действий этих уродов. Не волнуйся, я знаю, что я делаю.
— Но…
Возражение было довольно хилым, так что я шагнула вперёд, нежно поцеловала юношу, а потом опустилась на колени, распустила его ремень, стянула вниз штаны. Парень мне не помогал, но и не мешал, так что вскоре последняя преграда между моим ртом и его членом исчезла, и я жадно захватила крупную головку, облизала и… почувствовала странное узнавание. Выпустила изо рта, обхватив ствол у корня, нахмурилась и вдруг улыбнулась.
“Бебебе, тебе не найти убийцу по вкусу члена, говорила она. Кто теперь Шлюхлок Холмс?” — довольно подумала я, и крепко держа парня за яйца сказала:
— Ну здравствуй, дорогой клиент. Второй раз за два дня. Нам и правда есть о чём поговорить.
— Эм… послушай, я…
— Но сначала - главное, — прервала его я и обхватила губами головку члена.
Глава 6
— Кстати, меня зовут Марек. Марек Верецкий, — выдохнул мой любовник.
— Приятно. Саша Рэд, — отозвалась я, — поражена вашим темпераментом.
Он в ответ покраснел и отвёл взгляд. Я хмыкнула. Про темперамент я ввернула не просто так: после начального замешательства и стеснения, парень разошёлся не на шутку. Трахал он меня так жёстко и с таким напором, какого, наверное, не было и у пса Отто. Я в долгу, правда, тоже не оставалась.
Сев на дощатом полу, я произнесла:
— Покажите спину, барон.
Тот дёрнулся от такого именования, но всё же сел. Я посмотрела на покрытые потёками пота и грязи лопатки и щёлкнула языком. Не думала, что мои ногти так глубоко вошли. Приложив ладони к горячей коже, я сотворила заклинание, потом ещё одно, когда первого оказалось недостаточно.
— Вам знакома целительная магия?
— Немного.
— Проклятье! Знал бы я заранее, клянусь…
Он осёкся вдруг, а я продолжила за него:
— Вы бы вместо того, чтобы играть роль клиента, попросили бы меня спасти вашего отца?
— Откуда вы… — парень вздохнул, его сильные плечи опустились, — Впрочем, какая уже разница? Да, наверное, попросил бы.
— А я может быть попыталась. Не знаю правда, вышло бы: сломанная шея это вам не царапины от моих ногтей, — ранки закрылись и я обняла парня за шею, прижимаясь голой грудью к его горячей спине, — А потом Августин Верецкий продолжил бы заниматься тем же, чем и занимался раньше. Продавал бы в бордели своих крестьянок, таскал бы дурь для бандитов. Вас же… — я прижалась сильнее, — не думаю, что после всего произошедшего он был бы исполнен отцовской любви.
— И откуда вы всё знаете? — заметил блондин, накрыв лежавшую на его плече мою ладонь своей.
— Я шлюха, а не дура, — шепнула я ему на ухо, самую малость лукавя.
Марек вздохнул, развернулся и взял меня за подбородок. Я не возражала. На этот раз мы любили друг друга куда нежнее, и когда закончили, не стали размыкать объятий. Моя голова лежала на его груди, а рука лениво гладила напряжённый живот. Его же ладонь исследовала мою спину:
— Вы на удивление сильная, леди Рэд. такие рельефные мышцы, немногим хуже моих. И мечом владеете весьма неплохо.
— О да, скажите ещё что я мужеподобна, — фыркнула я, слегка ущипнув кожу ниже его пупка, — отличные у вас манеры.
— Да я не то имел в виду… — судя по шороху в полутьме, он почесал в затылке, — Извините.
— Ничего, я понимаю, — я потёрлась щекой о его грудь.
Десяток секунд мы молчали, потом Марек снова заговорил:
— Мой отец… я не знал, чем он занимается. Мать недавно умерла, наши три деревни стонали под поборами. “Лорд Харт требует больше налогов”, так сообщил мне отец, — я умудрилась не вздрогнуть, услышав знакомую фамилию. Воистину, как тесен мир, — Многих молодых девушек он требовал отсылать к себе, на “обучение”.
— Ты не догадывался о природе такого обучения?
— Увы, дураком я не был. Но успокаивал себя, что участь мимолётной любовницы барона для крестьянки лучше, чем беспросветная жизнь в поле, — Марек тяжело вздохнул, — к сожалению, истинные глубины его порочности мне оказались непредставимы. По прибытии в город, я сразу направился в отчий дом. И увидел Рилашку в одной из комнат. Вы не представляете, что эти звери вытворяли, — его рука на моей спине напряглась, потом он спохватился, — впрочем, наверное, вы-то как раз представляете очень хорошо.
— Увы, — пробормотала я.
— Ну в общем, я попытался её отбить, завязалась драка, меня скрутили. Продержали в комнате пока развлекались с девушкой у меня на глазах. А потом пришёл отец. Бандиты ушли со своей добычей, а он накинулся на меня, кричал, что мне тут не место, что я мешаю его планам и нападаю на его людей.
— Слово за слово, хуем по столу, — прошептала я, но Марек услышал, и более того понял, что я имела в виду.
— Ну да. Я разозлился. Отец когда-то был крупнее и сильнее меня, но я провёл пятнадцать лет в селе, а он — трахая шлюх. Я не рассчитал, толкнул его и он полетел затылком на письменный стол. И…
Я повернулась и посмотрела ему в глаза, почти чёрные в слабом лунном свете:
— Не вините себя, Марик. По такому человеку не стоит лить слёзы.
— Может он не знал. Или не имел выбора.
Я задумалась на секунду, стоит ли сообщать известное мне, потом заговорила:
— Магда, двадцать семь лет, один ребёнок, забрали из дома прошлым летом, продали некоему Стефану за тридцать серебряных монет. Лорна, семнадцать лет, не рожала, забрали зимой, продали Раску за пятьдесят монет, — я покачала головой, — там долгий список. И включает он также торговлю тороглавом, красным корнем и кучей других штук, названия которых мне мало что говорят.