Как воспитать ниндзю
Шрифт:
Я со смехом нечаянно наклонилась к отцу.
– Джекки, – сказал тихо он. – Я сопоставил то, что ты добыла ночью с тем, что знаю сам, и думаю, что это он тот «важный объект» нападения, который ты вычислила. Следи за ним.
Я понимающе незаметно кивнула, и все, наблюдая за обстановкой. Вчера я принесла из города вывод, что ожидается крупное преступление.
И сейчас мы на самом деле провели военный совет и сообща решили, что я должна охранять Джекки. Отец прикроет остальных.
Хотя все думали, что мы только улыбались. Когда работаешь
– Один из конюхов – чужой, – только и неслышно сказала отцу я. – Его не назвала ни одна девушка-горничная по имени, он носит фуражку чуть не так, как все остальные, и ошибся сложной пуговицей в королевской форме на боку, его не узнала экономка, и он случайно уклонился от управляющего... И он не англичанин, ибо его губы движутся не так, выговаривая звуки; и его, хоть он и жестко контролирует себя, тянуло поклониться до земли старшему принцу... И еще есть мелочи, не видные тебе... Проверь его.
– Ну у тебя и ум... Я так и не понял, почему ты вдруг пошла за старшим принцем и совершенно обычным конюхом, вдруг закрыв принца, – вздохнув, все же сказал мне вслед отец. И кивнул незаметно, что берет его на себя. С восторгом наблюдая, как я все делаю естественно. Это был старый спор.
Действительно, абсолютно каждая отмеченная деталь не только ни о чем не говорила, но и была абсолютно естественна и даже оправдывала отмеченного человека. Пуговиц, неправильно застегнутых в спешке, много, с экономкой не здороваются, с девушками сорятся...
Отец всегда говорил, что доверяет моим выводам. Хотя ворчал, что я сама не понимаю, как я эти выводы делаю. Ведь совершенно не видно, как можно было соединить эти признаки. Ведь выводы были сделаны по совершенно несвязанным ничтожным нюансам поведения тысяч совершенно незнакомых мне людей, из их отрывочных слов и действий, наблюденных мной за ночь!
Все знали, что чем больше различных признаков, тем, наоборот, лучше я понимаю все, в отличие от других. Как книгу читала – чем больше слов, таких хороших и разных, тем больше понимаешь сюжет, а не наоборот.
Люди же словно запутываются признаками. Я же всегда говорила, что нужна мысль, внимание, вокруг которой складывались бы подробности, это точно так же, как читать книгу. Если не приложить внимания, не пытаться вникнуть и наблюдать, то ничего не понятно – пустые слова. А если читать со вниманием, то полностью погружаешься в книгу, все понятно и складывается как бы само собой. Как для книги нужна на самом деле мысль, вокруг которой наращиваются подробности, так и наблюдение будет естественным, если ты умеешь читать окружающее, то есть наблюдать. И открываешь «книгу жизни» со вниманием.
Я считала, что это не «мифический сверхмогучий ум», каким награждали меня люди, а элементарная моя вечная наблюдательность и постоянное внимание.
Мари часто спрашивала, как я это делаю. Я отвечала, что нужно лишь наращивать мысль, то есть приложить внимание или наблюдательность. А на самом деле «книга жизни» читается легко. Надо только вырабатывать навык чтения. Мари мне не верила. Никто мне не верил.
Папа всегда негодовал, когда я утверждала, что тысячи совершенно разрозненных признаков разных людей не запутывали и не смущали меня, а наоборот, были словно последующими словами книги, которую я, чем больше читала, тем больше понимала интригу. И я лишь развлекалась. Но ведь это так естественно!
Так тысячи последовательных и разорванных деталей, в отличие от других людей, наоборот, не заставляли меня застывать в бессилии, а сами складывались в предложения и абзацы, потому что я умела и любила читать. Главное читать последовательно и спокойно, не пытаться сразу охватить все слова в книге одним взглядом, если не умеешь. Тогда все становится понятным. Чем больше я вижу, тем словно ясней читаю все само собой. Ведь это так понятно и очевидно – больше подробностей – больше смысла.
Нужно лишь их продумать. Внимательно.
Нужна, значит, постоянная наблюдательность, то есть постоянное внимание к книге, когда никого уже не видишь и выводы не от ума.
Я считала, что нет никакого мифического чудовищного ума, что приписывала мне молва, рисуя из меня спрута, а есть лишь выработанная японцем и китайцами-буддистами вечная внимательность и наблюдательность. Вечное внимание зарождало мысль, вокруг которой накапливались подробности, кристаллизовались центры мысли, я вынашивала мысли своим постоянным вниманием.
Для начинающих же худшей проблемой является попытка соединить «логически» признаки. Они думают, что это и есть мышление. И больше семи признаков, семи слов одновременно, вызывают иногда у них истерику. Вместо внимания книге, они хотят непонятно чего и сразу; вместо того, чтоб накапливать цельную мысль окружающего, как накапливаешь в душе цельную книгу по словам, они читают любовный роман по Аристотелю.
Сложно? Но для меня было все просто, просто надо охватывать все как целое, одной мыслью, чувством, а не логикой, и тогда оно само дополняло друг друга, и я просто удивляюсь, как они не видят, что это целое, а не логика. Читать всегда просто. Но наращивать нужно эту мысль постепенно, если ты еще не научился читать целыми страницами. Ведь научился же ты читать когда-то словами, а не буквами?
Я всегда отвечаю Мари просто – нужно рассматривать признаки как одно целое, а не пытаться соединять их логикой. А соединяются они настоящей мыслью, то есть вниманием, концентрацией мышления, а не рассуждением. Я же всегда и везде внимательна, постоянная внимательность и настороженность – первое правило бойца, и потому книга открывается передо мной последовательно и естественно, как увлекательный детектив.
Книга без внимания, то есть без наблюдательности, когда пропущены целые страницы – это кошмар.