Как воспитать ниндзю
Шрифт:
Они все подпрыгнули, затравлено озираясь и ругаясь.
Я хохотала за дверью. Ибо, естественно, делать это в их присутствии не стала. Мари проснулась, и, поняв, что я веселюсь, разразилась в свою очередь диким хохотом с подвываниями, будто ночной филин.
Индеец понял, что мы веселимся, и выпустил в пространство дикий длинный обезумевший вой метающегося в двух стенах вурдалака, от которого у меня мигом взмокла спина, китаец испустил страшный крик, которому-то и названия не было, а мама, спавшая крепко и проснувшаяся позже всех, чуть не скончалась на месте
Все хохотали, глядя, как она держится за грудь.
– Я вам покажу вурдалаков спросонья! – наконец, пригрозила она нам кулаком. – Следующий раз я вас так подниму! Утречком раненько... В часа два ночи, когда мы будем где-то ночевать в подземельях...
Но все только хохотали и махали ногами на диване.
– Я вас подняла, ибо по дороге кто-то движется. Я даже отсюда заметила, как там вспугнули стаю ворон. А это не те птички, чтоб испугаться крестьянина или одинокой кареты.
Все молча встали, еще раз окинули лес взглядами, китаец принюхался, а потом пошли вниз и ушли в тайный ход. Ходы у нас оригинальные. Когда мы в доме, они блокировались изнутри. А когда мы вне, они тоже блокировались, так что нас не догнать было по ходу, даже если б, будучи в доме, они знали его.
Телохранители слазили по подземному ходу до самого конца, и, лишь услышав их посвист, мы пошли вниз и закрыли, заблокировав за собой дверь.
– Ну, теперь я спокойно спать после отставки буду только в Айрисе! – твердо сказала мама, расставаясь с гостеприимным замком. Надо сказать, что один из наших дворцов был построен на верхушке громаднейшей вертикальной ста пятидесятиметровой скалы, каким-то чудом оказавшейся на равнине. И стоявшей так, как утес или голыш, поставленный на попа. Я считала, что его туда затащили ледники, но зрелище с него и впрямь открывалось внушительное.
Причем замок полностью сливался со скалой, вернее почти вертикальная скала просто переходила в отвесные стены замка, увенчиваясь им. Ни обстрелять его снизу пушками, ни штурмовать лестницами, ни еще чего-нибудь было невозможным. Я сама испытала неприятные ощущения, впервые оказавшись на этой скале сверху.
Он нам очень дорого обошелся, но зато, упершийся как свеча в небо ослепительно белый замок производил сказочное впечатление. Да и был, честно говоря, приличным местом отдыха. Где ты могла спокойно смотреть в окно и крепко спать... Тем более привычные тяжелые решетки на окнах были и в нем, и проникнуть в него снаружи, особенно на такой высоте, было абсолютно невозможным.
Ходы в замок были выдолблены через всю гору, как и складские помещения внутри горы, и скрывались в тайных пещерах и лабиринтах.
Причем снизу скала была сплошной, а входы были на самом деле искусно поворачивающимися вокруг своей оси громадными чудовищными глыбами крепкого камня, которые никаким тараном не выдолбишь. Ибо они верхом и низом с другой стороны соприкасались со скалой, а вход был сбоку или посередине, и меньшим. Это если не брать в расчет того, что места для тарана там не было вообще, во-вторых, их еще надо было обнаружить, а в-третьих, это ничего не давало, кроме как доступа к лабиринту пещер и поиску следующей «двери», которых на пути наверх были десятки.
Причем ходы так искусно перекрывались плитами сверху в случае нужды, что пробиваться здесь было абсолютно бесполезно – плита входила сверху в паз и полностью перекрывала путь наверх, надо было просто отпустить канаты. И пусть долбают потолок.
Единственно возможным входом было рвать скалу порохом до тех пор, пока она не поддастся. Но, дело в том, что ходы были расположены на определенной высоте, где просто негде было привязать бочонок или зацепить его, так что весь взрыв уходил впустую. Не говоря о том, что там порох не было куда закрепить на голой вертикальной стене; не говоря о том, что обычно это обрушивало боковую стену и закрывало путь к входу.
Единственно доступным способом проникновения в замок в случае штурма было прорубать чудом обнаруженные плиты насквозь кирками и резцами. Но извращенный мозг строителей и об этом позаботился – узкие и извилистые ходы были расположены за глыбой таким образом под углами и идущими вверх, что, если не знать заранее их точного расположения, то рубать их можно было через всю скалу сколько угодно, и не попасть на узкий ход. «Рубаке» пришлось бы потом возвращаться и искать, где же он «промахнулся». Не говоря о том, что он не знает, где кончается плита. И просто так вверх он тоже бы не попал. И тоже мог рубать через скалу.
В сущности, сочетая упорство, долбление многих смен твердой породы – обычно гранита, и закладывание шурфов с порохом, можно было пробиться через все двери. За год. Или обложить доверху лесом.
Но, дело все в том, что к тому времени либо нас в замке бы уже не было, либо врагов под замком у нас уже бы не было. Ведь мы, хоть замок мог вполне встретить армию и не поморщиться, рассчитывали не на войну с армией, а на противостояние максимум с частными наемными армиями наемников и бандами, которых было невозможно представить большими.
За свою честную службу мы настоящую армию явно не ждали. А с остальными, собранными тайно из убийц на скорую руку, и существующими лишь до тех пор, пока мы не позовем гарнизон из ближайшего места с помощью световой азбуки, и поспешно бы разбежавшимися, мы бы справились и сами.
Очень много работы и денег ушло на эту мамину штучку.
Если триста человек не смогло взять обыкновенный голландский дом, вы понимаете, сколько можно было отсиживаться в такой крепости.
Но она была еще далеко, а мечты мамы – неосуществимы.
Ибо мы еще только вышли в большую пещеру у реки. Нам еще только предстояло спуститься по реке.
И мы были, увы, в Голландии, армия Голландии ничего не знала о наших заслугах (я надеюсь), а мечты были в Англии. Нам предстояло, как говориться, с голой задницей в холодную воду, то есть практически невооруженными встретиться с погоней возможно в тысячи человек. Это было бы чепуха, и я восприняла бы это как прелестную прогулку по чудесной стране, если б сама только могла нормально ходить!