Как всё ломалось
Шрифт:
— А если они не поверят Полу? — спрашиваю я, снова бросая взгляд на карты, которые постоянно притягивают к себе моё внимание. Я понимаю, что это чертежи Логова и что Лизбет с Эреном ищут подходящее место, чтобы устроить засаду.
— Проблема не в том, что они не поверят, а в количестве людей, — Эрен поджимает губы. — У нас их слишком мало. У них второй и шестой отряды, плюс другие Псы, которые уверены, что ты убил Капитанов и Лейтенанта. Они все всё ещё думают, что ты виновен, понимаешь? Считай, что всё Логово против нас. Шансов мало.
— Нам надо как-то убедить всех, что они предатели, а потом уже избавиться от них, — Лизбет возвращается к чертежам.
Я вспоминаю о бумажке, которую выронил в камере, и о послании сестры. Там ведь чёрным по белому написано, что Пол убьёт меня и что он заодно с нами.
— А письмо? — я снова осматриваю всех. — Когда они найдут бумагу, которую я выронил в камере, они поймут, что Пол их предал.
— Не поймут, — она смотрит на меня. — Это бумага из моего дневника. Я сделала так, чтобы послание мог видеть только ты и только я. Остальным будет доступен только чистый лист, как символ смерти и нового начала.
Девушка снова отворачивается, а я всё ещё пытаюсь понять смысл её слов. Я когда-то слышал о подобных дневниках, но никогда не видел лично. Полезная штука.
Я подхожу ближе к ней, заглядывая через плечо, но мой взгляд начинает расплываться и никак не может зафиксироваться на одной точке, когда я смотрю на карты. Наверное, сказывается долгое пребывание в тёмной камере на нижнем уровне.
— И какие идеи? — интересуюсь я.
Пол отходит от нас и начинает рассматривать какие-то пустые стеллажи. Я смотрю на Эрена, но тот игнорирует меня, затем перевожу взгляд на сестру. Пару секунд она молчит.
— Широ предложил повесить на тебя камеру и записать признание Джона или Рассела, перед тем, как они тебя убьют, — Лизбет пожимает плечами.
— Замечательный план! — я вскидываю руками и отворачиваюсь.
Значит, чтобы оправдать мою честь, то мне нужно умереть? Просто прекрасно!
— Сколько вам нужно времени? — Пол обходит помещение, но так и не найдя ничего интересно, возвращается к нам.
Я почему-то всё ещё не доверяю ему. Подозрительный Капитан, который из-за моей мамы решил ввязаться в эту «войну» и стать шпионом, не внушает приятных чувств. Что если он сливает не только нам информацию, но и предателям рассказывает о нас?
Признаться, теперь я вообще никому не доверяю.
— Думаю, минут через 20 со мной свяжутся Капитаны и сообщат, что Кэйл сбежал и взял в заложники Пола. Мне придётся пойти на собрание и сделать так, чтобы меня не заподозрили в пособничестве, — Лизбет занята изучением чертежей. — Я подам сигнал Эрену, когда нужно будет отпустить Пола. В это время с вами свяжется Райя, которая сообщит, сколько человек будет на нашей стороне. Если всё пойдёт по плану, то вы успеете устроить засаду. Кэйл, ты будешь в центре внимания, будешь приманкой. Остальные будут прикрывать. Как только мы разоблачим их, возьмём под стражу или убьём. Эрен будет за главного, пока меня нет.
Я поджимаю губы. Ни идея с приманкой, ни работа под командованием блондина не приносит мне радости. Если всё пойдёт по плану… Конечно же ничто никогда не идёт по плану! Нужно готовиться к худшему.
50. План
— Ударь меня, — Пол стоит напротив меня и ждёт, пока я исполню его просьбу, но я непонимающе вскидываю бровь. — Они должны поверить, что я сбежал, а не что меня отпустили, — Капитан первого отряда переступает с ноги на ногу.
— Я не могу просто взять и ударить Вас, — я неуверенно смотрю на мужчину. — Это же…
Эрен позади меня фыркает, но не влезает в наш разговор. Уверен, что блондин без колебания бы напал на Капитана и выполнил бы его просьбу, но я так не могу. Это же, мать его, Капитан!
— Это приказ, солдат, — голос Пола становится серьёзным.
Я поджимаю губы и вздыхаю.
— Я…
Но мне не дают договорить — Капитан делает выпад вперёд и пытается выполнить болевой захват, но я машинально уклоняюсь, перехватываю его руку и ударяю Пола в живот коленом, после чего пытаюсь обездвижить мужчину, но у меня ничего не получается. Локоть противника бьет мне в челюсть, и я на мгновение теряю равновесие. Удар ногой приходится по моим голеням — я перекатываюсь в бок, чтобы не оказаться в невыгодном положении. Атаковать мне не хочется, так что приходится защищаться. Я не хочу драться с Капитаном, но, кажется, у меня нет другого выхода.
Меня толкают в грудь — я отшатываюсь назад и врезаюсь в стену, уклоняясь от очередного замаха Пола. Перехватив его руку, я выворачиваю её, ударяю Капитана в локтём в спину, а потом разворачиваю Пола так сильно, что он врезается лицом в стену.
Я вижу кровь на каменной поверхности, а когда мужчина оборачивается ко мне, понимаю, что сломал ему нос. Я виновато морщусь, но Пол улыбается.
— Вот и молодец. Оставляю всё на тебя, Эрен, — Капитан запрокидывает голову назад, чтобы остановить кровотечение из носа, а потом направляется в сторону двери и исчезает за ней.
Я какое-то время смотрю в ту сторону, а потом прикусываю губу. Я только что сломал Капитану Первого отряда нос. Да меня за такое должны как минимум отстранить от должности «Помощника Капитана». Хотя, наверное, это уже сделали.
— Он тебе поддался, — зачем-то говорит Эрен. — Не думай, что так просто сможешь победить Капитана.
— Я и не думал, — тихо говорю я, отворачиваясь от двери.
Мы остаёмся с блондином наедине, и мне почему-то становится неловко. Нет ни ненависти к нему, ни презрения, как это обычно бывает. Единственное, что я сейчас чувствую, — это некое подобие благодарности за то, что он помогает нам. Он же мог встать на сторону Рассела, мог поверить в то, что это я убийца, но он этого не сделал. Почему?
Эрен возвращается к изучению карт, чтобы хоть чем-то себя занять, и мы больше не разговариваем. Я думаю о сестре, которая сейчас находится на собрании и пытается убедить предателей, что она не причастна к моим преступлениям. С минуты на минуту сюда должны прийти Райя и остальные парни, до этого моменты мне придётся проводить время с Эреном.
Я пристально смотрю на него — блондин не обращает на меня внимания.
— Почему ты помогаешь нам? — неожиданно спрашиваю я.
Он на мгновение замирает, а потом продолжает скользить взглядом по бумагам. Какое-то время он молчит.