Как выжить на свадьбе
Шрифт:
– Не будь дурой, Оливия! – окрысился Винс. – Она думает, что, если переспит с ним, он и с ней поделится!
Марни чуть не задохнулась от возмущения. Ее лицо приобрело багрово-малиновый оттенок.
– Нет! – воскликнула она. – Нет, я просто...
– Это уже не имеет значения, – величественно сказал Рис. – Я разделил ужин на четыре равные порции. А теперь, будьте так любезны, плесните мне шампанского. Да возьмите бокал побольше.
Налить шампанское вызвался Илай. Он вовремя подоспел и выхватил пакет с бутылками у Оливии, прежде чем та закатила истерику. Довольно на сегодня
– Давайте нальем всем поровну, договорились? – спокойно сказал он Оливии и зашел в дом. По пятам за ним следовал Рис.
Глава 22
Марни даже не подозревала, что шампанское «Кристалл» окажется таким вкусным. Жаль только, что навряд ли она сможет позволить себе такую роскошь еще раз. Поэтому Марни смаковала шампанское не спеша, стараясь не потерять ни капли.
Шампанским они запили ужин – Рис приготовил на удивление нежную телятину. Марни никогда не пробовала ничего подобного. Шампанское помогло успокоить нервы. Снова зарядил дождь, и они отправились со второй бутылкой в домик, где уселись вокруг уютно потрескивающего камина. (Естественно, огонь зажег Илай.)
Марни начинала замечать, что от Винса никакого толку: наверно, кроме как сниматься в главных ролях, он ни на что не способен. Пока что он палец о палец не ударил: всю работу выполнял Илай. Марни поражалась, глядя на него. Все-то он умел: чинить трубы, разводить костры и даже доставать бутылки с шампанским, которые зацепились за корень в отвесном ущелье. Это не могло не возбуждать.
Илай такой сексапильный! Вот и сейчас, когда все, смеясь, обсуждали худшие картины, виденные ими (или в которых им доводилось играть), Марни не сводила с него глаз. Она постоянно косилась на него украдкой: Илай сидел чуть поодаль от остальных, склонив голову. Наверно, о чем-то задумался... Вдруг он поднял голову и заметил, что она на него смотрит.
Пока Оливия жаловалась, как на съемках какого-то фильма ее поселили в плохом фургоне, Илай вопросительно вскинул темную бровь. Марни улыбнулась и подняла в безмолвном тосте чашку с шампанским. В ответ он послал ей дружескую улыбку – в уголках его голубых глаз при этом собрались складочки – и тоже поднял чашку.
Марни улыбнулась и пригубила шампанское. При одном воспоминании о минувшей ночи ее охватывала сладкая дрожь: какими темными были вчера его голубые глаза! В них горели смелость и желание. Сегодня его взгляд светился тревогой и, как ей показалось, надеждой. Возможно, даже любовью.
Рис заявил, что идет на боковую, и ошарашил Марни вопросом:
– А вы что намерены делать, мисс Свадебный организатор?
– То есть как это – что она намерена делать? – спросила Оливия.
– Во время грозы у меня сдуло палатку, – объяснила Марни, стараясь не смотреть на Илая. – Поэтому мне... э-э-э... негде спать.
– Бедненькая! – воскликнула Оливия. Шампанское значительно улучшило ее настроение. – Оставайся здесь. Будешь спать на тахте. Тут есть запасные одеяла, ты очень уютно устроишься, – добавила она тоном, не терпящим возражений.
– Что ты, мне как-то неудобно...
– Не ломайся. Сейчас мы все в отчаянном положении.
– Не настолько же оно безвыходное, – проворчал Винс и опрокинул в рот остатки шампанского. – Впрочем, мне без разницы. Пусть спит здесь, если хочет. – Он передернул плечами.
– Ну, вот и договорились! Останешься здесь. – Оливия мило улыбнулась Марни.
Но Марни вовсе не улыбалось спать в домике! Она хотела ночевать в палатке Илая! Она желала, чтобы он сжимал ее в объятиях, жаждала ощущать его тепло и силу. Она взглянула на Илая. Хоть бы он сказал, что она будет в его палатке! Но он лишь улыбнулся, подмигнул и вышел из дома следом за Рисом. Черт!
От хорошего настроения не осталось и следа. Марни взяла рюкзак и отправилась в туалетную пристройку. Она почистила зубы, умыла лицо и сама вымылась, насколько это возможно было сделать под холодной струйкой воды. Когда она вернулась в домик, свет уже погасили. Оливия и Винс легли спать, и комнату освещал лишь огонь в камине.
Марни подошла на цыпочках к маленькой тахте. Оливия оставила для нее пару стеганых одеял. Марни постелила одно одеяло, а другим накрылась, улеглась на бок, спиной к постели, и закрыла глаза. Перед ее внутренним взором замелькал образ Илая; все то, чем они занимались прошлой ночью, вспомнилось настолько живо, что по телу прокатилась волна жара... Тут до ее слуха донесся знакомый звук.
Марни открыла глаза. Она затаила дыхание. Нет, не может быть! Это ей не померещилось, это были Оливия с Винсом! Эти придурки вовсю занимаются любовью, словно они одни в комнате!
Она свернулась калачиком и постаралась не слушать, но это оказалось невозможно. До нее доносилось их тяжелое дыхание и стоны. И звук поцелуев. Эти томные звуки возбуждают, когда сама непосредственно участвуешь в процессе, но когда их издает другая пара, да еще так близко, это ужасно. Марни не знала, куда деваться от стыда.
Оливия просюсюкала:
– Иди сюда, моя крошка, я хочу сладенького. – Марни чуть ли не кубарем скатилась с тахты, разбрасывая на ходу покрывала. Она мельком взглянула на кровать и успела заметить, что Винс стоит на коленях, а Оливия на четвереньках, и Винс заходит к ней сзади.
Обернувшись одеялом, Марни пулей вылетела в свежесть ночи. Она забыла обуться, и земля показалась ей невероятно холодной. У нее мелькнула мысль: уж не улечься ли на плетеных стульях? Но накрапывал дождь, было сыро и холодно. Кроме того, Марни хотелось спать совсем в другом месте. Илай, наверно, подумает: «Вот прилипла!» Ну и пусть, она ни за что больше не вернется в домик к сладкой парочке.
Тут она вспомнила, что во второй бутылке осталось еще немного шампанского. Она заметила это, когда убирала посуду после ужина. Марни перевела взгляд с двери домика на палатку и решительно распахнула дверь. Пусть ее потом единогласно сбросят в ущелье, но шампанское она возьмет.
Она бросилась внутрь, под стоны Оливии, бормотавшей: «Да, да, крошка, да!», схватила шампанское и вновь выбежала из дома. Марни босиком припустила к палаткам, заткнув бутылку большим пальцем, чтобы шампанское не разлилось.