Как я не хотела спасать мир
Шрифт:
— О-ба-на! — моргнула я, недовольно уставясь на пустое место. — Это ваш вариант ухода по-английски? А попрощаться? А выпить на посошок? А устроить брудершафт?
— Еще успеешь, милая, — заверил меня папа, за руку утаскивая в большой дом красного кирпича в староанглийском стиле, — и на посошок… и на два…
Я шла и удивленно вертела головой.
Двухэтажный дом в виде буквы «П» у нас почти замок. Он весь пронизан светом и запахом лимонного масловоска. Я даже, как ни рвалась, не успела полюбоваться садом а-ля итальяно, с мощеными дорожками и красивыми выстриженными из деревьев и
— У вас вся долгая жизнь впереди, — забил папа последний гвоздь в гроб моего самоощущения.
— И почему мне это не нравится? — задала я чисто риторический вопрос.
— Знаешь, Вилард, — выступила вперед мама, — я сама займусь нашей дочерью. Тебе сейчас лучше дождаться родителей Грегори в кабинете. — И ласково улыбнулась мне: — Пойдем, дорогая, я покажу тебе твои покои.
И мы пошли. И, что самое поразительное, папа не стал спорить. Просто поцеловал меня и маму и ушел.
Мы прошли по дому с большими эркерами, скорее чопорному, нежели обставленному с бездумной роскошью, и пришли в комнату практически один в один напоминающую мою комнату за Земле. Все такое же розовое, кружевное и сопливо-девчачье.
— Мда, — огляделась я по сторонам, — и кажется, что ничего не изменилось, кроме меня.
— Давай помогу, — мама начала осторожно освобождать меня от остатков доспехов. Когда мы справились совместными усилиями, то родительница ласково, но твердо отправила меня в ванную комнату. — Иди, приведи себя в порядок, а потом поговорим.
Когда я вышла отмытая, освеженная и замотанная в махровый халат по самые уши, меня уже ждал поднос с обедом и мама с нежной улыбкой. Но я не купилась. Слишком странные обычаи и еще более странное поведение.
— Итак, — стянула я с волос полотенце и отбросила в сторону, — каким образом вы попали в другой мир?
— Настоящая химерина, — подмигнула мне мама, — всегда начинает с главного. — Она уселась в кресло, закинула ногу на ногу, поправив белое кружевное платье и сцепила пальцы на колене. — Нас изгнали.
— За что? — так же кратко поинтересовалась я, присаживаясь напротив ее и придвигая к себе поднос.
— Твой отец постоянно бунтовал против своей судьбы, — ответила мама. — Он упорно не хотел подчиняться нашим законам. И когда в очередной раз он их нарушил, то наш Совет химерин постановил изгнать его из нашего мира. Навсегда, как отступника.
— И? — прищурилась я, болтая ложкой в густом супе. — Одного?
— Одного, — кивнула родительница, не сводя с меня взгляда. — Но я воспротивилась. И согласилась уйти с ним, если постоянное изгнание заменят на временное. А поскольку химерины очень ценны, то Совет пошел на уступки и изгнал нас на время на Землю, где ты и родилась, после того, как твой отец прекратил видеть во мне врага.
— Погоди, — отложила я ложку и потерла лоб в недоумении, — папа тебя не любит?
— Твой отец меня любил всегда, — усмехнулась мама, — просто ему было трудно это признать. У нас был очень тяжелый период в жизни, но мы все же смогли выяснить наши отношения и в результате родилась ты.
— А почему вы мне ничего не рассказали? — задала я новый вопрос. — Кто вы, откуда?
— А как ты себе это представляешь? — хмыкнула мама. — Дорогая
— Мда, — молча согласилась с ней я, вспомнив свое детство и юность.
— Я и так старалась сделать, что могла, — продолжала мама. — Ты родилась настоящей химериной и, как все мы, была достаточно непривлекательной. Это дало мне надежду, что у тебя все же может появиться Хранитель. И я натолкнула тебя на мысль о придуманном друге. И поверь, это был самый счастливый день в моей жизни, кроме твоего рождения и признания в любви твоего папы, когда на твой зов откликнулся Грегори.
— Девочки, — поскребся ко мне в комнату папа, — прибыли родители Грегори. Так что я буду занят некоторое время, если вы только не захотите к нам присоединиться.
— Мы придем чуть позднее, Вилард, — крикнула мама. — Зое обязательно нужно будет познакомиться со своей новой семьей.
— Конечно, дорогая, — откликнулся отец, впрочем, без особого энтузиазма.
— Он сильно переживает, — пояснила родительница, когда папа удалился. — Ты слишком молода для замужества, но все происходит так быстро. И если вас не связать сейчас, то никто не знает какие будут последствия. Грегори и так уже нарушил все мыслимые и немыслимые законы и правила. Он на грани изгнания, но Хранитель не сможет выжить один в другом мире, а ты… — Она промокнула глаза. — Ты и так слишком долго была одна.
Нет, все было разумно и логично, но от этого не стало нравиться больше. Как-то все обдавало… рабством. Вроде бы как мне дарили в собственность другого человека. Замечу: человека, недовольного этим. И этот подарок был на всю жизнь. Ни у него, ни у меня уже не могло быть других партнеров и возлюбленных. И именно это было страшно. И безысходно.
— А почему обязательно нужно подчиняться этим дурацким законам? — не выдержала я, не в силах скрыть свое возмущение. — Почему нельзя жить в другом мире?
— Потому что рожденные в этом мире, — мама пристально посмотрела мне в глаза, — мы теряем наши способности в других мирах и существуем лишь на одну сотую часть.
— Но я… — начала говорить я. В это время мама приложила палец к губам и усмехнулась, скосив глаза в сторону двери. Я кивнула и договорила: — Все равно не согласна, но подчиняюсь!
— Моя умничка! — просияла родительница. — Хочу только добавить, что после того, как ты выйдешь замуж, над тобой будет иметь власть только Совет. Даже, мы с папой можем лишь советовать, а не приказывать.
— А Совет… — сощурилась я на маму, и она в ответ кивнула на невысказанный вопрос. После этого стало как-то легче дышать.
— А что это за испытания? — сменила я тему, размышляя над тем, что узнала.
— Каждый Хранитель получает свое задание, — родительница сменила позу и подвинула ко мне поднос с остывающим обедом. — У каждого оно свое, но цель всегда одна — доказать, что он способен сохранить свою химерину. Поэтому каждый Хранитель с детства учиться владеть любым оружием и занимается боевыми единоборствами. А также постигает науку страсти нежной и умение развлекать спутницу.