Как я не стал миллионером
Шрифт:
– Ну и хорошо, – сказала Лена. – Сейчас к ужину сварим. У меня дома шаром покати. Есть нечего.
Сергей растерянно взглянул на жену. Как же он не подумал взять домой хотя бы пару килограммов этой злосчастной картошки. Совсем головы нет. Он вынул из кармана последнюю пятитысячную бумажку и со словами:
– Я сейчас вернусь, – побежал в магазин. За картошкой…
Биржевая лихорадка
Это
Когда многие из нас мечтали стать миллионерами.
Но не стали…
У меня зазвонил телефон.
– Привет, – раздался на том конце знакомый голос. – Хочешь стать миллионером?
– Да, – сказал я. – Но пока что-то не очень получается…
– Получится, – успокоил меня голос в трубке. – Короче, ты что-нибудь слыхал про биржу «Фурор»?
– Ну-у… – я даже замахал свободной от трубки рукой, хотя Лёня, а это был именно он, мой старый товарищ ещё по тем временам, когда я, так же, как и он, бегал в народный театр, этого и не видел.
– Биржа меня не интересует.
За два последних года их столько развелось … этих бирж, как собак нерезаных. От Москвы до самых до окраин. Сколько доверчивых сограждан бросили в их бездонные топки свои кровно заработанные тыщи в надежде урвать миллионы, а остались с носом, пустым кошельком и несбывшимися надеждами.
– Ты не спеши отказываться, лучше послушай, – продолжал напирать Лёня. – Поверь, дело верное. Пока ещё никто не просёк… Акции будут только на следующей неделе в открытой продаже. А сегодня продаем только своим. По номиналу.
Я молчал…
– Да ты чего менжуешься, – пытался он меня дожать. – Через месяц ты свои акции в два, а то и в три раза больше продашь. Верняк. К тому же, с такой бумажкой ты и на бирже торговать сможешь…
– Продавать-то что, – не сдавался я, – от мертвого осла уши?
– Почему уши? Копыта, – засмеялся Лёня. – Да найдёшь, что… Вон, на следующей неделе у нас в городе польская выставка намечается. Знаешь, там сколько представителей всяких компаний будет. Предложи им свои услуги…
Я молчал…
– Да что ты за свои деньги так цепляешься, – перешёл на крик Лёня, – всё равно пропадут или сгорят на сберкнижке. А так в дело хоть пойдут… Ну, решайся!
– И сколько эта акция стоит? – дал я слабину.
– Да копейки… Шестьдесят кусков.
– Сколько?! – В отличие от Лёни, цифра эта мне маленькой не показалась. Наоборот!
И всё-таки он меня додавил.
– Ладно, – покорно согласился я, – но мне их ещё со сберкнижки снять надо.
– Ну, так иди, снимай, – Лёня готов был ждать.
И я пошёл… Втайне я всё ещё надеялся, что или сберкасса будет закрыта, или денег в ней не окажется, или ещё что…
Но надежды оказались напрасными.
Я шёл на встречу с Лёней, бережно прижимая к груди увесистый сверток с деньгами. Мне так жалко было с ним расставаться, ведь это были все мои сбережения. Понятно, что и они каждый день обесценивались. Но всё равно, это были ещё хоть какие-никакие, а деньги. А что он мне предлагал взамен? Пшик …
Я смотрел на этот пшик, стоивший мне шестьдесят тысяч рублей, напечатанный на самой простой ксероксной бумаге, даже без каких-нибудь водяных знаков, и ощущал себя кроликом, покорно идущим на заклание к удаву. Ну как я мог согласиться на такую авантюру? Что это за ценная бумага, единственной защитой которой от подделки был размашистый автограф президента биржи «Фурор». Мало у нас дома таких же фантиков: всяких Хопров, Алис, эМэМэМов, купленных и за ваучеры, и за реальные рубли, но не сделавших нас богаче. А теперь вот ещё и «Фурор».
Похоже, за минувшие годы я ничему так и не научился. Ну чем я, нынешний, отличаюсь от того восемнадцатилетнего балбеса, которого так мастерски развели в метро?..
Это была моя первая самостоятельная, без родителей, поездка в Москву. Мы жили на территории студенческой базы пединститута. В лесу. До города нужно было добираться на электричке около часа. И хотя в спортивный лагерь я ехал с целью покататься на лыжах, ведь у нас в Калининграде такого снега мы отродясь не видали, но и побывать в столичных театрах мне тоже очень хотелось. Поэтому уже на следующий день по приезде я вместе с другими однокашниками отправился в столицу. В поисках билетов. И ведь достал! И в «Современник», и во МХАТ, и даже на Таганку. Почти все деньги потратил, но был на седьмом небе от счастья, что смогу целую неделю наслаждаться высоким искусством.
Я уже возвращался на вокзал, когда в метро ко мне подошёл молодой парень и, оглядываясь по сторонам, заговорщически спросил:
Конец ознакомительного фрагмента.