Как я охотилась

Евгения СЕРГИЕНКО

КАК Я ОХОТИЛАСЬ

Мы с мужем пошли на охоту. Он облачился в плащ и сапоги до пояса, а мой костюм составляла курточка, старые мужнины брюки и туфли-лодочки на шпильке.

Муж обвешался огнестрельным и холодным оружием, опоясался патронташем и выглядел очень внушительно. Как-никак, а он председатель коллектива военных охотников в нашей части.

Дома у нас полно книжек, которые учат, как охотиться и где охотиться.

В

магазине "Спортивные товары" муж покупал охотничьи припасы, а я на рынке - дичь. К такому положению вещей я привыкла и понимала, что в спортивной охоте, как в жизни, уж если не повезет, так не повезет.

Жили мы в военных лагерях, и провожать нас на охоту вышли соседи и сослуживцы мужа. Каждый желал ни пуха ни пера, а старшина Жолудь без всякого стеснения сказал:

– С собакой лучше ходить, товарищ капитан. У собаки нюх есть.

К этому выводу пришли и остальные, но кто-то, видимо, пожалев меня, заметил:

– С женой тоже можно.

Я все стерпела. Сама ведь напросилась, никто не гнал.

Наш лес утыкан болотами, как сыр дырками. Охотники утверждают, что утки там кишмя кишат и, бывает, сами падают с неба.

Мы с мужем шагали по дороге, потом пробирались чащей. Вечерело, моросил дождь, но муж сказал, что это самое подходящее время. В лесу он срезал палку и великодушно пошутил:

– Вот тебе ружье. Стреляй, не промахнись.

Деревья расступились, под ногами запружинило, туфли черпнули воды. Мы вышли к болоту. Муж, не останавливаясь, ринулся в камыши.

– А мне что делать?
– спросила я, так как была впервые на охоте.

– Загоняй дичь. Твоя задача бегать по берегу и лаять.

Я пробежалась взад-вперед, но лаять отказалась. Муж возмутился:

– И этого не умеешь! Зачем я только взял тебя с собой! И вообще...

Я уже предчувствовала, что последует размышление вслух на тему: "Зачем я женился", но мой повелитель коротко приказал:

– Ожидай меня здесь!

Муж сгинул в болоте, а я осталась на кочке. Время тянулось, как назидательный кинофильм, одолевали грустные мысли. Чего меня понесло сюда? Сидела бы сейчас дома и слушала, как тарахтит дождь по крыше.

Стало жаль себя, захотелось плакать. Я вспомнила, что в камышах водятся тигры. Но куда ни пойдешь за любимым человеком!

Вдруг громыхнул выстрел, и что-то мохнатое свалилось мне на голову. Я упала. Уткнувшись носом в сырой мох, с ужасом ждала дальнейших событий и, может быть, своей кончины. В последний раз решилась взглянуть на белый свет и увидела рядом... убитую утку. "Хорошо, что утки меньше аэропланов", - порадовалась я и встала.

Из зарослей вышел незнакомый охотник. Он был молод, высок, с лейтенантскими погонами на плечах и определенно был членом того охотничьего коллектива, где председательствовал мой муж. Три кряквы болтались на поясе незнакомца. Увидев меня, он резко качнулся в сторону. "Ну, конечно, я забыла напудриться, когда шла на охоту, и теперь мужчины шарахаются от меня", - подумала я, поправила берет, одернула курточку и миролюбиво сказала:

– Не бойтесь. Можете подойти и взять свой трофей.

– Простите, вы испугались?
– извинился лейтенант, - но я не думал встретить здесь такую редкую... дичь.

– Я ожидаю мужа!
– гордо оборвала я комплимент.
– Он столько настреляет, что одному не унести. Поэтому мы всегда ходим на охоту вдвоем.

– Верю, хотя и сам охотник. Но эту утку разрешите подарить вам. Она - ваша. Она упала к вашим ногам.

Я не стала уточнять, куда именно упала утка, и попыталась отказаться, но щедрый рыцарь благородно исчез, оставив крякву и приятное впечатление.

На болоте повеселело, дождь унялся, осока о чем-то сплетничала, и ожидание не казалось больше безнадежным.

Наконец я дождалась. В камышах захлюпало, засопело, зачертыхалось: возвращался мой муж.

Болотная трава оплетала его, как водяного. Добычи, разумеется, не было. Я хихикнула. Он сердито посмотрел на меня и оцепенел. Очнувшись, зловещим шепотом спросил:

– Где ты ее взяла?

– Убила!
– ответила я и прицелилась палкой в небо.

Недалеко, в той стороне, куда ушел лейтенант, раздался выстрел.

– Понятно, - процедил муж.
– Идем домой!

Он шагал быстро, не оборачиваясь, и я не поспевала следом, волоча по кустам утку. Надвигалась ночь.

– Подожди!
– умоляла я.
– Ты хочешь бросить меня одну?!

– Одну! Ха-ха! Как же! Даже в глухом лесу, на болотной кочке тебя нельзя на полчаса оставить одну!

На ужин я жарила утку. Старшина Жолудь зашел к нам по неотложному делу, восхищенно потянул носом и посоветовал:

– Всегда на охоту с женой ходите, товарищ капитан!

Муж оскорбленно молчал, нетерпеливо и свирепо поглядывая на сковородку. Я поняла, что моя охотничья карьера кончилась.

Теперь на охоту муж ходит с Жолудем, и очень давно у нас в доме не было дичи.