Как я стал хозяином странного замка в другом мире
Шрифт:
Теперь силуэт на фоне окна невозможно было с чем-то перепутать. Массивное человекоподобное тело, покрытое грубой серой шерстью, увенчанное волчьей головой. Нет. Не совсем волчьей. Жутким гибридом человеческого лица и звериной морды. Прищуренные глаза были налиты кровью. Из приоткрытой пасти, полной клыков, в сторону пола тянулась ниточка слюны.
Оборотень смотрел прямо на меня, продолжая рычать всё громче и громче. А заметив, что я обратил на него внимание, вскинул голову к луне за окном и пронзительно завыл — с такой силой, что дрожь отдалась каждой стойке, каждому шкафу. Я пошатнулся от неожиданности, но тут же взял себя в руке и поудобнее перехватил алебарду. Оборотень сорвал со стены ближайшее оружие и бросился на меня. За спиной раздался характерный лязг решётки, перекрывающей путь назад.
Кажется, намечалась битва с «боссом».
Это был странный, хаотичный бой. Я занял глухую оборону, следя, чтобы в каждую секунду времени между мной и оборотнем находился метр дерева и стали. Он в свою очередь раз за разом бросался в атаку, используя буквально все подручные средства. На стороне монстра была сила, скорость и чистое, неразбавленное бешенство. На моей — единственное приличное оружие.
Первым оборотень пустил в ход двуручный боевой молот — грозную штуку, пусть от рукояти и осталась в лучшем случае половина. Учитывая размеры моего врага, он и так мог пользоваться им как одноручным. К счастью, из-за этого у молота сильно пострадал баланс, и я успешно отскочил от первой волны ударов. Последний пришёлся в шкаф слева от меня — и старая деревянная дверца разлетелась в щепки. Будь на её месте моя голова, от головы бы не осталось ничего. Я в свою очередь дождался паузы между взмахами и ткнул остриём алебарды оборотню под рёбра. Тот взвыл, выронил молот и отпрыгнул на добрых пять метров назад.
Не давая отдышаться, «босс» хватанул со стойки проржавевший фламберг и рванул вперёд. К этому времени у меня уже имелся небольшой опыт противостояния противнику с двуручным мечом, хотя разница в скорости между безголовым рыцарем и оборотнем была кардинальной. Один из его выпадов оказался слишком быстрым и точным — я лишь успел дёрнуться, чтобы огромный клинок не проткнул мне солнечное сплетение, но скользящей раны на боку не избежал. Кровь быстро пропитала рубашку, а вот боли я не чувствовал, лишь лёгкий дискомфорт, и неприятную тяжесть в районе раны. Не давая врагу закрепить успех, я повторил трюк с подсечкой, опробованный в предыдущем зале. Оборотень растянулся на полу, потеряв фламберг, но тут же вскочил и снова отпрыгнул, увернувшись от добивающего удара.
Невозможно сказать точно, сколько продолжалось это безумие. Пожалуй, не меньше получаса, а то и дольше — и за это время на мне успели опробовать десятка два разных видов оружия, разной степени негодности. Возможно, только это меня и спасало, ведь попадись оборотню в лапы рабочий экземпляр, он бы располосовал меня им гораздо быстрее. Последним, к чему он примерился, была огромная пика в дальнем углу, на вид сохранившаяся вполне неплохо. Но на данном этапе мы оба были изранены, и здорово потеряли в скорости. Разгадав его намерение, я бросился наперерез и нанёс сокрушительный рубящий удар топором алебарды в район колена. Оборотень сложился, прокатившись по инерции вперёд, но всё ещё продолжая тянуться к новому оружию. Не дотянулся — алебарда пронзила его насквозь, пришпилив к шкафу у стены, почти в той же манере, в которой пришпилила меня в прошлом походе.
Как ни странно, «босс» не торопился рассыпаться в прах и делиться со мной бледным пламенем. В измученных глазах вдруг проступило выражение осмысленности, узнавания и даже… жалости? Но оно там продержалось не больше пары секунд — поскольку луна, на время скрывшаяся за тучами, вернулась и вновь залила комнату призрачным светом.
Глаза оборотня вновь помутнели, наливаясь бешенством. К своему ужасу, я наблюдал, как его раны затягиваются одна за другой, быстро и бесследно. В следующий миг он вырвал алебарду из груди, а заодно из моих рук, и отшвырнул в сторону. У меня не оставалось сил бежать, чтобы поднять оружие, так что я просто стоял и смотрел, как враг неторопливо берёт облюбованную ранее пику и наносит удар со скоростью, которой не мог похвастать даже в начале боя.
С читами-то…
— … любой дурак может, — сказал я, открыв глаза и уставившись в серый потолок.
Вторник. Звук будильника догнал меня спустя пару секунд — пора вставать, уделить полчаса на утренние процедуры, зарядку и завтрак, а затем переться на любимую, единственную работу. Если повезёт, Боров и сегодня не появится, но на этом возможные плюсы заканчивались. Ладно, двум смертям не бывать…
Замок надёжно оккупировал мои мысли — от момента, когда я механически сооружал подобие бутербродов до конца рабочего дня. Несмотря на мой исключительно рассеянный настрой, кстати, тот пролетел легко и практически незаметно. Продажи шли полным ходом, клиенты были удивительно адекватными, коллеги не тупили. Но всё это уходило на второй план — у меня в голове крутились пистолеты и алебарды, призраки и оборотни, словно я снова стал пацаном, только что открывшим для себя, что в мире, оказывается, есть видеоигры, и там можно быть кем угодно! Только визиты в Полночь были чем-то качественно другим, ещё более захватывающим, чем любая игра и уж тем более чем реальность. Там будоражила даже смерть, заставляя думать о новых подходах и возможностях. Что будет, если я сперва изучу другие дороги? Что откроется, когда я разберусь с «боссом»? Хватит ли мне частиц души на какое-нибудь улучшение?
Вернувшись домой, я проглотил ужин — тот казался почти безвкусным, и какое-то время просто сидел, уставившись в темноту за окном. Обычно я приползал с работы, выжатый как лимон, и часто ложился спать без ужина — в те дни, когда вообще ночевал дома, а не присматривал за складом. Но сейчас сна как назло было ни в одном глазу, так что следовало сделать над собой усилие и провести время с пользой.
Беглый поиск по запросу «один и тот же сон каждую ночь» не дал практически ничего интересного. Проблемы с психикой, посттравматическое стрессовое расстройство, обязательный телефончик врача, чтобы записаться и обследоваться. В целом сложно было отрицать возможную связь с ПТСР, ведь изначально замок снился мне после крупных бед. Но сейчас это трансформировалось в нечто качественно иное, и поисковые системы явно не знали ответа.
Я потратил на просмотр медицинских сайтов около часа, затем со вздохом перешёл к просмотру сайтов эзотерических. От них толку было ещё меньше — осознанные сновидения, путешествия души по астральному плану и прочая чушь. То есть, осознанные сновидения-то чушью не были, но даже я понимал, что для них требуются постоянные тренировки с непредсказуемым результатом. Определённо не мой случай.
Уже собираясь закончить с поисками, я вдруг наткнулся на постскриптум внизу одной из статей на тему покорения астрала под руководством мастеров из Тибета. Постскриптум был любопытным хотя бы потому, что не имел никакого отношения к написанному в самой статье. А гласил он следующее:
«УВАЖАЕМЫЙ ЧИТАТЕЛЬ! Если вы по какой-либо причине видите повторяющийся сон, в конце которого вас настигает смерть, немедленно звоните по этому номеру!»
Далее был указан номер и подпись — Геннадий Белый, магистр X ступени.
Моргнув, я ещё раз перечитал подпись. Гендальф, блин, то есть Геннадий Белый, магистр чего? Если бы не загадочно-точная специфика сообщения, я бы вообще не обратил на него внимания. Но всё же, поколебавшись, я сохранил номер, с полной уверенностью, что звонить по нему не буду. У меня не хватало денег даже на психолога, нести последние гроши к экстрасенсам я тем более не планировал.
— С возвращением… Вик.
Ну наконец-то!
— Спасибо, Кас, — я открыл глаза и выдал ей лучшую из своих тёплых улыбок. — Ты наконец запомнила!
— Я запомнила с первого раза, — равнодушно сказала она. — Но Полночь устанавливает свои правила, и их не так просто обойти.
— Правила, по которым ты обязана звать меня «хозяином»?
— Я уже говорила, что вы схватываете всё на лету?
На мне была та же одежда, что и в прошлый визит — причём перевязь с кобурой и Райнигуном в ней осталась на месте. Никаких следов ранений, крови, никакой порванной ткани там, где побывала холодная сталь.