Как же быть?
Шрифт:
То воскресенье Лори и Кенни решили провести за городом. Накануне Лори с удовлетворением убедился, что его текущий счёт перевалил за тысячу, Он не без удовольствия полистал новую чековую книжку, ещё раз зашёл и внимательно осмотрел трёхгодичной давности, но почти новый и сверкающий «шевроле», купил себе рубашку.
Поэтому настроение его в этот день было радужным. К тому же погода стояла чудесная. В Сто первом, казалось, погода приноравливалась к рабочей неделе. В будни частенько шли дожди, дул холодный ветер с гор, небо затягивалось тучами. Но в субботу и воскресенье солнце сияло вовсю, было жарко.
Лори заехал за Кенни только в девять утра — проспал. Она вышла надутая. На ней были короткие шорты и мужская рубашка, на которой был изображён девственный лес, наполненный тиграми, крокодилами и лианами, И руке она несла мешок с провизией.
— Ещё бы на десять минут опоздал, и я бы уехала с другим.
— Прямо!
— Вот тебе и прямо, Думаешь, ты один у меня? Знаешь, за мной какой хвост ходит.
— Где это ходит? — недоверчиво, но с ноткой беспокойства спросил Лори.
— Где хочешь. В кафетерии и вообще на «Западе-III». И не только мальчишки вроде тебя, а есть и репортёры, и редакторы.
Лори упёр руки в бока.
— Зачем это они за тобой ходят?
— А ты зачем ходишь? Потому что я красивая, — Кенни закружилась на месте так, что её длинные, цвета спелой ржи волосы образовали над её головой золотистый зонт. Потом остановилась и выставила вперёд загорелую обнажённую ногу. — А ноги? Да я с такими ногами могу танцевать в любом кабаре!
Лори помрачнел.
— Убери свои ходули. Ты бы ещё короче шорты надела или уж прямо бикини! Действительно, наверное, крутишь там головы всем, вот они и бегают за тобой…
— Ну ладно, поедем, и так поздно. — Кенни вскочила в седло, приладив мешок с провизией между колен.
— Скорей вернуться хочешь? — ворчал Лори. — Ещё на свидание надо успеть?
Он уселся поудобнее, завёл мотор.
— Ладно, ладно. — Кенни перегнулась через мешок, обняла его за шею, прижалась круглой щекой к затылку. — Тебя только и люблю, ты же знаешь.
— А если другой… — начал было Лори, но она перебила:
— А если другой, так я тебе сразу скажу, обманывать не буду.
Не очень успокоенный таким заявлением, Лори пустился в путь.
Быстро миновав притихшие воскресным утром улицы Сто первого, они выехали на широкое загородное шоссе, ведшее в горы.
По сторонам без конца мелькали заправочные станции, дорожные бары и кафе с цветами на подоконниках широких окон, мотели, многоцветные рекламные щиты.
Убегали вдаль зелёные холмы, поросшие низким жёстким кустарником.
Когда-то по этой дороге шли караваны, гружённые золотом, и бородатые люди с ружьями сопровождали их, зорко вглядываясь в горизонт. Золотая дорога…
Потом начались предгорья. Просто холмы стали выше и каменистее. А на вершинах их замелькали зелёные, редкие ещё пока ели.
Они остановились у кафе. Зашли, заказали бутерброды, молоко. В кафе было шумно. Такие же голоногие загорелые девушки и ребята сидели здесь, громко разговаривая, смеясь, крича, жестикулируя.
Кто приехал на мотороллерах, велосипедах, мотоциклах, кто на машинах, самую новую из которых видели ещё, наверное, мамонты.
Посидели полчаса, поехали дальше.
Свидетелями трагедии они стали километрах в двадцати от кафе, когда шоссе уже начало втягиваться в одну из горных долин.
На бешеной скорости их обогнал мотороллер. Весёлый широкоплечий парень в шлеме и красивая, спортивного вида девушка в купальном костюме помахали им и понеслись дальше.
А через минуту мотороллер с грохотом и лязгом врезался в неожиданно затормозившую на шоссе машину, и Лори еле успел свернуть, чтобы самому избежать катастрофы.
Он резко затормозил, так, что Кенни ткнулась ему в спину грудью, и, соскочив с мотороллера, побежал обратно.
Старый «форд», в котором ехало двое не очень трезвых парней, внезапно остановился в тот момент, когда к ним на предельной скорости приближался мотороллер с обогнавшей Лори парой. Парень не успел сделать то, что через минуту успел сделать Лори, — свернуть.
Сейчас он лежал метрах в десяти, отброшенный туда неистовой силой столкновения. Шлем куда-то исчез, белозубый рот скалился в последней, предсмертной улыбке, светлые волосы разметались в луже крови, остекленевшие глаза удивлённо смотрели в небо.
Мотороллер представлял собой лепёшку. Можно было подумать, что по нему взад-вперёд прошёлся многотонный паровой каток.
Рядом лежала девушка. Смерть пощадила её красоту. В своём даже не запылившемся купальнике, загорелая и мускулистая, она лежала на животе, подогнув руку под лицо, словно загорала на пляже, И если б не особенная неестественность позы да проступавшая под загаром смертельная бледность, никто бы не подумал, что она умерла. Машина почти не пострадала. Оба сразу протрезвевших её пассажира широко раскрытыми от ужаса глазами смотрели на всю эту картину.
Визжали тормоза, урчали моторы. Всё новые автомобилисты и мотоциклисты останавливались на шоссе. Теперь собралась уже толпа. Некоторые девушки истерично вскрикивали, рыдали. Кто-то, как всегда, авторитетно распоряжался, давая указания.
Убитых отнесли на обочину, лепёшку-мотороллер сбросили в кювет, Не прошло и десяти минут, как с воем сирены примчался полицейский автомобиль, за ним «скорая помощь», ещё какие-то служебные машины. А через полчаса шоссе опустело. Большое кровавое пятно растеклось на дороге и блестело в лучах солнца.