Какое счастье быть красивой женщиной
Шрифт:
Нож ползёт от запястья к предплечью и
красным ртом раскрывается плоть.
Просто мяса кусок. Человечина.
Зря ты душу вдохнул в нас, Господь…]
И в ответ – тишина мне зловещая,
я кричу в тишину: Не дури!
Я – не Бог, я лишь слабая женщина,
грех такой на себя не бери –
уходить, пока сверху не вызвали,
и меня не тащи за собой –
вдруг и я не
не спасу?!! Ладно. Еду. Отбой.
Опять запахло в небе февралём
Опять запахло в небе февралём
и, вместо вьюг январских завываний,
предчувствие весны кричит: "Приём!
Приём-приём, а вот и я! Не ждали?!"
И пусть нам сыплет щедрая метель
перо и пух на снежные перины –
в душе уже апрельская капель
настукивает ритм нетерпеливо.
И блеск в глазах – безудержный, шальной,
и сердце ледяной сосулькой тает,
и воздух – самогонный и хмельной
мне неба синь над головой качает.
Пузырит в венах кровь окситоцин –
весь мир большой так хочется обнять,
ни водка не поможет, ни глицин –
весну в душе не нейтрализовать…
Благодарить…
Благодарить – и Ангелов, и Бога –
за эту встречу нашу. За тебя.
За то, что получила я так много:
я вспомнила, как это – жить, любя,
Когда сочнее краски, вкусы – глубже,
и каждый звук – оргазменной волной,
когда ты мне – как воздух – просто нужен:
дышать тобой, чтоб просто быть живой.
И в мире, где покой ни по запросу,
ни просто так – никак! – не выдают,
мне как-то удалось, уткнувшись носом,
вдруг на твоём плече найти приют.
Мне это чувство было не знакомо,
и я его смакую терпкий вкус:
в твоих руках я, наконец-то – дома.
Люблю. И в том признаться не боюсь.
За то, что получила я так много:
любить тебя. Тобой любимой быть.
Я не устану Ангелов и Бога
благодарить…
Не дотронусь ни сном, ни дыханием
Не дотронусь ни сном, ни дыханием,
ни мечты эфемерным крылом,
ни признанием, ни покаянием,
и ни холодом, и ни теплом.
Ни водой ключевою живительной,
ни росой напоить-опоить –
не хочу, и самой удивительно,
как приятно свободу – дарить:
колдовское тягучее красное
ты и сам бы попробовать рад
(Приворотное зелье. Опасное!
По рецепту!), не пей его – яд!
Ни
ни молитвами – не зацеплю:
мне так важно, что САМ ты влюблён в меня,
ведь тебя я САМА же (?) люблю…
Спрятать от всех глаза
Спрятать от всех глаза
(Светятся слишком), душу –
счастьем кричать нельзя,
надо молчать и слушать.
В небо шепнуть – "Спа-си-
бо… ВОТ ТАКОЕ (!!!), правда…",
Прыгнуть вдвоём в такси,
сдачу не взять – "Не надо!".
В тёплый жилья живот
ткнуться слепым котёнком,
счастье моё живёт
в нашем с тобой ребёнке.
Пусть за окном метель
в танце морозном кружит –
детская колыбель
наши спасает души…
Ароматом хвои
Ароматом хвои,
пузырьками в хрустальном бокале,
и сияньем гирлянд
помогаем себе (хоть раз в год)
помечтать о любви
(мы друг друга опять загадали!),
оглянуться назад,
чтобы дальше стремиться вперёд.
И, как прежде любя,
с каждым новым ударом курантов,
нарушая опять
самый строгий закон волшебства,
я молюсь за тебя,
хоть так делать нельзя и не надо –
у судьбы воровать
на тебя эксклюзив и права.
Не хозяйка судеб –
ни твоей, ни своей, но покуда
все двенадцать пробьют,
буду снова закон нарушать:
мы бы ни были где б,
лишь тебя я загадывать буду,
пепел скидывать в брют,
одним махом бокал осушать…
Солнце мне даришь, на части разбитое
Солнце мне даришь, на части разбитое –
странное чувство, давно позабытое:
словно домой возвращаешься с улицы,
где непогода плюётся и хмурится
снегом, дождём и свинцовыми тучами.
Если вдвоём мы – найдутся нас круче ли?
Серые солнца хитрющие щурятся:
видишь, какая погода на улице?
Я – улыбаюсь, теплом разморённая,
ласковой кошкой мурлычу влюблённо я,
только что дикой была и опасною,
раз – и ручной сразу стала, да ласковой.
Лоб подставляю – целуй мол, наглаживай,
дикую кошку балуй, обихаживай,
и не предай ни любви, ни доверия:
душу и сердце открой, но не двери мне.