Какой сейчас век?
Шрифт:
Н.В. Румянцев составил таблицу, включающую 32 видоизменения христианского креста. Они распространены, в частности, по всему «античному» Средиземноморью и часто относятся якобы задолго до начала н. э. Явное единство всей этой символики настолько поразительно, что одного этого факта — подтверждаемого огромным фактическим материалом — уже достаточно, как нам кажется, чтобы поставить под серьезное
Оказывается, с христианским средневековым культом практически совпадает «смешанный культ египетской богини Изиды, поклонники которой имели… свои заутрени, обедни и вечерни, удивительно напоминающие соответствующие католические, частично даже православные богослужения». Не подвергая сомнению скалигеровскую хронологию, принудительно отодвигающую культ Изиды-Озириса-Сераписа в глубочайшую древность, историк религии Н.В. Румянцев вынужден заявить: «Это совпадение молитв египетского богослужения с христианской ектенией слишком большое и разительное, чтобы оно могло быть случайным».
Обратим также внимание на то, что имя популярного «древне»-египетского бога ОЗИРИСА происходит, вероятно, от Esu-Rex, то есть Иисус-Царь.
Вот как Н.В. Румянцев комментирует один из «древне»-египетских рисунков, явно рассказывающих о евангельских событиях. «Это — воскресение Озириса из мертвых после трехдневного пребывания его во гробе. Изображен он в момент воскресения, восстания из гроба… Рядом с ним стоит его жена и сестра… Изида». Другое египетское божество подносит поднимающемуся Озирису крест. «На третий день после смерти… наступает воскресение Озириса… этот праздник заканчивается „воздвижением столба Озириса“. Посредством особых приспособлений… столб поднимался и ставился стоймя». Это «столбование античного Озириса» является, вероятно, отражением распятия или «столбования» Христа. Подробнее об этом мы расскажем ниже.
Рядом с воскресающим Озирисом стоит женщина, в точности как на христианских изображениях. Рядом с Христом в гробу обычно изображали Богородицу и Марию Магдалину (жёны-мироносицы). Другое божество подносит поднимающемуся Озирису крест.
Вот пять каменных «древне»-египетских барельефов, рисующих различные моменты рождения царя-фараона Аменофиса. Якобы происходит это в 1500 году до н. э., то есть за полторы тысячи лет до рождения Иисуса Христа (рис. 7.26 и 7.28).
Н.В. Румянцев писал: «На первой картине божественный вестник Тот стоит перед царицей-девой Мет-ем-ве (Марией? — Авт.) и благовествует, что она родит сына (см. рис. 7.26 — Авт.).
На второй объясняется, кто будет отцом последнего: названная дева и верховный солнечный бог Аммон сжимают друг друга в любовных объятиях.
Третья картина дополняет и раскрывает смысл предыдущей: непорочное зачатие от божественного семени. Эта идея образно выражена через поднесение к носу („дух“? — Авт.) Мет-ем-ве креста — знака жизни и округлостью живота (см. рис. 7.27 — Авт.)… Так египетские жрецы на стене своего храма писали первые страницы биографии царственного богочеловека».
Комментируя эту поразительную, но далеко не единственную серию христианских и евангельских барельефов «Древнего» Египта, выдающийся исследователь религий Дж. Робертсон писал:
«Наиболее точной является все же аналогия (сходство) с христианским благовещением, которую мы находим в египетском мифе о рождении царей».
Выше мы рассказали лишь о трех барельефах из пяти. А что же изображено на двух оставшихся? «Из пяти картин, изображающих различные моменты его [царя Аменофиса] рождения, три первые показали Благовещение, любовное соитие… и результат соития — непорочное зачатие…
На четвертой картине представлена самая сцена рождения царственного богочеловека, и, наконец, пятая рисует нам поклонение младенцу (как и положено по Евангелиям, см. рис. 7.28 — Авт.). Три коленопреклоненные человеческие фигуры (то есть три евангельских волхва — Авт.) приветствуют и подносят ему (младенцу Христу? — Авт.) дары, а рядом с ними то же самое совершают и боги… Полагаем, что всякие дальнейшие объяснения к этим пяти картинам излишни», — заканчивает Н.В. Румянцев.
Историки отмечают: «В своих главных чертах она (то есть евангелическая сцена благовещения Марии и непорочного зачатия — Авт.) больше всего совпадает с соответствующими сценами из жизни мифических спасителей древности: еврейского… Самсона, вавилоно-финикийского… Таммуза-Адониса и индийского… Будды».
Или вот «египетское помазание — крещение фараона царями Го-ром… и Тотом… Они льют на царя священную воду, изображаемую здесь струями крестов… Крест же в руках самого царя». Аналогичное «древне»-египетское изображение мы приводим на рис. 7.29.
На рис. 7.30 мы приводим средневековые коптские изображения христианских крестов. Напомним, что копты — это египетские христиане средних веков. Совершенно ясно видно, что средневековые коптские кресты с ушком практически тождественны «древне»-египетским крестам с ушком.
4.4. Историки религии о странной общности «античных» и средневековых культов
«Древне»-греческие легенды об «античном» боге Дионисе постоянно говорят о чуде превращения им воды в вино. Как уже давно отмечено историками религии, это полный аналог известного евангельского чуда «превращения воды в вино» в Кане Галилейской. Кстати, может быть, Галльской, то есть Французской? Во Франции до сих пор есть известный город Канны. Сэнтив писал: «Кто же после этого не видит, откуда берет свое начало брачное чудо в Кане Галилейской… Начиная с культа Диониса и кончая христианским культом вода никогда не переставала превращаться ежегодно 9 января в вино».
Большая научная литература посвящена предъявлению параллелей между легендами о «древнем» индийском Будде и легендами об Иисусе Христе. «Биография» Будды включает не только основные евангельские мифы — чудесное зачатие, замечательные события в момент рождения, сретение и т. п., — но и более мелкие детали. Такие, как крещение, искушение в пустыне, и проч. Списки подобных параллелей приведены в работах А. Древса, Дж. Фрезера, Сэнтива, Н.В. Румянцева и др.
Резюмируя свое исследование, Н.В. Румянцев писал: «Перед нами прошел целый ряд страдающих, умирающих и воскресающих богов древнего мира, мы видели их мифы, знакомились с посвященными им праздниками, обрядами и т. п. Но, несмотря на то что у них разные имена, своеобразны мифы, различны родина или арена деятельности, все же невольно чувствуется, что в основе их всех лежит что-то одно, что-то общее. Больше того, на этот момент обратили свое внимание и сами древние…