Кактусовый сок
Шрифт:
Я вышел во двор, смотрю, ещё рвачи прибыли, но только что при мне последнего расстрелял какой-то охранник. Я подбежал к нему так быстро, как мог, и уже встретился он со мной с глазу на глаз, страх его так одолел, что он как вкопанный стоял, удивлённый меня увидеть, такому напряжённому я у прописал успокоительное, пускай полежит, а арбалет забрал, хороший.
— Ну чего, старик. Женщины воюют, а ты уже стар для всего этого?
Этот пожилой раб не обращал на меня внимания, продолжая окучивать землю мотыгой. Что же, может он прав. Я всё же снял с него кандалы
Заглянул в длинный дом, вход которого прямо рядом с самураями. Целая пекарня и одинокий пекарь стоит, зевает, пытается разжечь печь. Что же, разбил его голову о печку.
Всё же гулять вокруг да около, когда руки чешутся у самого, я не стал. Прямиком пошёл в гости, надо бы проверить, дома ли хозяин полей, готов ли он встречать. И тут хвать мысль меня осенила — надо бы проверить как там Бо. Захожу я обратно в барак, где её оставил, а она в одиночку уклоняется от атак троих плоскоголовых трутней. Судя по доспехам из числа Охотников на людей. Они работают с рабовладельцами, приводя им новых рабов. Что же, везучая у нас Бо и популярная, но главное: уклоняться с такими ранами? А она хороша! Очень хороша!
Драка вывалилась на улицу, настоящая потасовка. Эх… Спящая краса, что же ты так хрупка, так красив мой бой, так сокрушителен мой удар, так быстры мои рефлексы… И я… я захотел покрасоваться перед кем-то? Эти мысли меня сбили с толку и я попался под удар, а впрочем, боль хороший мотиватор думать о настоящем!
Шайку поверг, всех распинал. Целый день ушёл на то, чтобы все клетки проверить и всех рабов освободить. Вот он момент, открыть ворота хозяина полей и навалять его сторожам люлей.
А на первом этаже никого! Я даже как-то удивился. На втором этаже стражники впятером сидят на своих койках и тихо судачат:
— Да завалили его уже, тишина же, никто не кричит, не шумит, вообще ночь, бросьте.
— Ну так ты ляг спать, чего сидишь.
— Не, не, не, вот хозяин пускай отдыхает, а я на стрёме, и вас постерегу.
— Да гонит он всё, ссыться так, что сон не идёт. Мне вообще плевать, дверь эту не выбить, она закрыта и никто не проникнет. Всё. Я спать.
— Хорошь ругаться, ругайтесь на кого хотите, а пока мы вместе, держите свои мелкие придирки глубоко в заднице.
Вот и славненько, пускай болтают, страха нагоняют. Я же в комнате по соседству обнаружил тело седовласого жженоземца в дорогой одежде, лежащего в кровати и посапывающего не первый час. Кажись, это и есть Хозяин Рэн. И зачем я спящих по затылку бью, чтоб спалось ему долго! Да прихвачу с собой бренное тело. Так скажу, возьму ценный сувенир, пока ещё живой, в дальние края в гости к Противникам Рабства.
Бо я обнаружил у ворот. Рабы разбежались. Двое согласились со мной быть.
— Держи. — Я швырнул к её ногам вакидзаси, оружие, принадлежавшее Рэн.
— Да я голыми руками врагов ломаю как ветер тростинку. — Она говорила через боль,
***
Джимбад осмотрел Бо, удивился не меньше меня, что травмы не серьёзные, хотя с моего описания получила она не мало. Вроде хрупкая, а вроде нет. В постеле она не долго лежала, день не прошёл! очень быстро заживает и вскоре была готова в походу, а я ей как раз новые штаны изготовил.
— Зачем ты так с ней? — Спросил меня Фермер.
— Не доверяю я ей.
— Почему?
— То драться не умеет, то с шестью дерётся. То удар не держит, то пережила драку без переломов и серьёзных ран. Подозрительная она. Для меня сорок часов без сна норма, но и то я с ног валюсь. А посмотри на неё, общается с Джимбадом довольно живо и выглядит будто где-то выспалась.
— Ты переутомился, отдохни лучше.
— Это да, это надо. Спасибо.
Я дождался когда все уйдут и захотелось мне потормошить эту малявку.
— Скажи, историю про мужа долго придумывала?
— Главное не придумать, а самой поверить.
— Это да, эмоциями играть умеешь. Где училась обманывать и ради чего?
— Я всегда такая: лгать на пустом месте — моё хобби. Большая Врушка-Болтушка.
— Понятно. Наша гостья, госпожа Рэн, скучает, так что вскоре мы отправимся за ещё одним гостем, дабы им было приятнее коротать время. Отдыхай, придётся ещё много и усердно работать.
— Как ты догадался, что я придумала?
— Не знаю, почувствовал.
— А зачем этот экзамен устроил?
— Ты же хотела повеселиться. Разве было не весело?
— Ты…
— ой-ёй-ёй, попридержи глупости за зубами. Всё таки, рвотный настой где попало не валяется, а ты та ещё выпивоха.
— Кровором?
— Ничего такой, но не на мой вкус, хотя, после бутылки сакэ можно различить вкус? Спасибо, что помогла вытащить рабов. Ты крепко держалась, я доволен увиденным. Как-нибудь расскажешь историю своей жизни?
— Да, тх… — Она отвела голову, продолжая пыхтеть и издавать разные звуки. — Хитрюга!
Я уже собрался уходить, благо, день в самом разгаре, как меня остановил грубый голос человека.
— Постой… Было весело, спасибо. Ты знаешь… Моя мать была рабыней, это её история про мужа. Она рожала меня сидя в клетке, кричала всю ночь, охранники кричали на неё, чтоб она сдохла, а она и сдохла, но успев родить меня. Сосед по камере, её близкий друг, перегрыз пуповину. Другая женщина согласилась кормить грудью. Меня смогли вырастить и когда я подросла, то “хозяева” стали использовать меня для себя и своих друзей как секс игрушку. В те времена я научилась воровать и скрытно сбегать. Носила еду и питьё своим любимым опекунам. Один мудак, из новых рабов, захотел выслужиться и раскрыл мои дела. Казнили всех, кто заботился обо мне, прочие рабы получили плетью за молчание, а меня посадили в личной клетке Хозяина. Сбегая, я перерезала глотку этому болтуну. Долго я скрывалась, потом нашла Противников рабства. У них оказалось много работы, а людей, способных скрытно проникать — нету. Так что я оказалась для них очень полезной, а мне хотелось мстить.