Калейдоскоп. Научно-фантастические повести и рассказы
Шрифт:
После приветственного слова господина Куямы поднялся главный технический руководитель и коротко объяснил принцип действия аппаратуры.
— Поскольку тоталоскоп в отличие от обычного кино не имеет внешнего экрана, а создает внутренний, этих экранов, естественно, должно быть столько же, сколько зрителей. Вот этот бокс, который вы, господа, видите перед собой, и содержит необходимые устройства для создания у зрителя внутреннего экрана. Зритель входит сюда, садится на стул и по указанию служителя, передаваемому по телефону, производит манипуляции с кнопками и верньерами на пульте перед собой. Вот и все. Далее аппаратура автоматически настраивается
Продолжительные аплодисменты. Оэ нарочито беспечно, со всем известной ослепительной улыбкой пожимает руку господину Куяме и при помощи служителя забирается в бокс. Дверь бокса закрывается. Вспыхивает красная лампа, затем ее сменяет зеленая.
— Настройка закончена, — объясняет техник.
Фильм начинается. Гости освежаются пивом и коктейлями и переговариваются между собой:
— А что это такое «Дзогаба в Токио»?
— Говорят, что зритель в этом фильме перевоплощается в доисторическое чудище.
— Ха! Это самая подходящая роль для господина Оэ…
Зеленая лампа гаснет, снова зажигается красная.
— Демонстрация закончена, — объявляет техник. — Сейчас господин Оэ расскажет нам, что он перечувствовал и пережил… Между прочим, господа, извините меня, но прошу вас на время отойти подальше, вон в тот угол Есть основания опасаться, что господин Оэ в этот момент все еще сильно возбужден. Имейте в виду, он только что был чудовищем Дзогабой, минуту назад он сеял в Токио смерть и разрушения, стремясь освободить из зоопарка свою самку Дзорэру, закованную в цепи толщиной в десять сантиметров…
Взрыв хохота. В ту же секунду дверь бокса распахивается, и оттуда, потрясая скрюченными, как когти, пальцами и скрипя зубами, вылетает господин Оэ. Он издает страшный рев и бросается на служителя. Тот с визгом кидается бежать. Господин Оэ мчится за ним. Фотокорреспонденты мчатся за Оэ. Гостей охватывает паника.
— Господин Оэ! — кричит другой служитель. — Господин Оэ! Фильм закончен!
Оэ поворачивается и набрасывается на него. Он хорошо вошел в эту роль, как и подобает опытному актеру Лицо его ужасно, движения хищные и угрожающие. Свирепость Дзогабы так и выпирает из него. И страшно то, что он все никак не может прийти в себя. Среди приглашенных несколько дам, визг и шум поднимаются не на шутку. Наконец четверо или пятеро наиболее сильных мужчин набрасываются на господина Оэ, одолевают его и выволакивают из помещения.
— Спокойствие, господа! — кричит технический руководитель. — Все уже в порядке. Ему сейчас дадут успокоительного и он очнется… Но каков эффект! Успех выше всяких ожиданий!.. Видимо, зрителям в порядке профилактики придется перед демонстрацией давать что-нибудь… Нет-нет, разумеется, только в тех случаях, когда
— Я готов… Я готов… Я не так молод, как господин Оэ… и темперамент у меня не тот… Я гарантирован…
В напряженной атмосфере еще не остывшего волнения вспыхивает смех. Господин Уэда, дергаясь всем своим маленьким туловищем на коротких ножках, скрывается в боксе.
Красная лампа… Зеленая лампа.
— Да, вот это успех!
— Прямо-таки потрясающий… При неосторожном обращении с этой машиной можно таких дров наломать…
— Но если применять ее умело, подумайте, какие возможности в воспитании добродетельного человека…
— Как бы то ни было, ясно, что это величайшее изобретение века…
— Да, старое кино и телевидение уходят в безвозвратное прошлое…
— Между прочим, жизнь Наполеона в этом фильме показывают от рождения до самой смерти?
— Вряд ли…
— Но ведь говорили же о сокращении опыта во времени…
— Нет, просто переживания, связанные со смертью, неприятны… Скорее всего, фильм доводится до того момента, когда он становится императором и находится в зените могущества…
— Гм… Могу себе представить, каким надутым выйдет из бокса господин Уэда…
Зеленый огонь гаснет. Зажигается красный. Гости ждут затаив дыхание. Дверь открывается.
Но господин Уэда не выходит. В чем дело? Переволновался? Не выдержало сердце?
Взволнованный служитель боязливо заглядывает в бокс и вдруг кричит:
— Беда! Он исчез!
Исчез? Что за чепуха? Гости обступают бокс. Да, как это ни странно, служитель прав. Господин Уэда исчез.
Под стулом валяются брюки и пиджак, сорочка осталась рукава в рукавах пиджака, пуговицы застегнуты, галстук завязан. Невероятно! Господин Уэда не снимал одежды, он просто исчез внутри нее!
— Что же произошло в конце концов?
Все разом повернулись к техническому руководителю. Тот, бледнея под обвиняющими взглядами десятка пар глаз, говорит, заикаясь:
— Невероятно… И тем не менее факт… Страшный факт… Я человек науки, и я не могу не признать, что факт есть факт… Не могу обманывать вас, ссылаясь на сверхъестественные обстоятельства… Видимо, это наша вина. Объяснить исчезновение господина Уэды можно только так… Фильм «Жизнь Наполеона» включает в себя сжатый опыт примерно двенадцати лет жизни. Но, как видно, абсолютность тоталоскопа не ограничена просто психологическим опытом, она включает и физиологический опыт. А если это так, то картина ясна. За двенадцать лет жизни Наполеона господин Уэда не принял ни грамма реальной пищи, он держался исключительно на электрической стимуляции. Клетки его организма постепенно замещались электромагнитными импульсами, и едва фильм закончился, его тело исчезло… Я виноват… Готов нести заслуженную кару… Вся ответственность на мне…
Пораженные гости не успевают усвоить сказанного, как приходит сообщение от врача, пользующего господина Оэ. Это страшное сообщение полностью подтверждает догадку технического руководителя. За несколько десятков минут, проведенных в боксе, организм господина Оэ претерпел огромные изменения. Странно развилась мускулатура. Появились дикие, свирепые рефлексы…
Среди гостей воцарилось тяжелое молчание. Господин Куяма стоял подавленный, безучастный ко всему. И недаром. В одно мгновение блестящий успех обернулся таким поражением.