Калейдоскоп.В центре чужой Игры
Шрифт:
Пока мы ждали хозяина, я отдыхала от путешествия (а попросту, без сил валялась на копне сена около сарая), урс объяснял, какие у нас перспективы:
— Если посчастливится, он пустит нас переночевать и, пока мы ходим в Янкар, присмотрит за лошадкой.
— Эй, я бы попросила при мне ругательных слов не применять! — возмутилась я.
— Здорово! То есть тебе можно? А мне нет? И какое это я ругательство произнёс?
— Лошадка! Чтоб я этого мерзкого слова больше не слышала.
— Хорошо! — хихикнул урс. — Так вот, если повезёт чуток меньше, то лош… животное
На этой фразе я усиленно закивала: отпускаем и ещё как — я на этого монстра больше не полезу!
Когда дедок таки появился, первое, что привлекло моё внимание, это тельняшка — самая что ни на есть настоящая тельняшка. Вот уж не думала, что здесь такая же одёжка водится. Невысокого роста, довольно крепкий, с седыми волосами и небольшой бородкой, с хитрыми искорками в зелёных глазах старик напомнил мне бывшего Игорёшкиного капитана, чей семидесятилетний юбилей мы отмечали в том году.
Верран пытался договориться с пасечником о ночлеге, но, похоже, разговор развивался по наихудшему сценарию.
— Фок-грот-брамсель мне в левое ухо! — гневно заявил вредный дедок. — Валите отсюда! Якорь вам в глотку!
Опа, знакомые словечки — Игорь с друзьями тоже частенько такие использовали (не знаю даже, всерьёз или прикалывались), морские волки, медузу им в печень. А что? Может, мне в переговоры вступить?
— Триста акул тебе в задницу! — громко заявила я, с трудом поднимаясь на ноги. — Нам бы только трюм набить, да ночь перекантоваться. А утром снимемся с якоря, разрази меня гром!
Дедок просто прибалдел от такой речи, Верран, впрочем, тоже.
— Тысяча вонючих китов!!! — вскричал старик. — Ты ещё кто такая? Откуда?
— С Земли, — ответила я (всё равно ж не поймёт).
— С Севастополя что ли? — прищурив глаз, уточнил дед.
— Нет, с Екатеринбурга… — начала я. — Стоп! А ты откуда про Севастополь знаешь?
— Так я, почитай, двадцать лет там по морям ходил, пока сюда не попал, якорь им в глотку! Так мы с тобой земляки что ли?! — старик нащупал позади себя лавку и тяжело сел. — Эти дети тухлых моллюсков опять за своё! Никак, мачту им в зад, не наиграются! Да не стой ты там, в дом иди. Юнга хвостатый, слушай мою команду, конягу вашу в сарай отвести, почистить, покормить, у меня тут слуг нет. А нам с боцманом переговорить надо.
— Эй-ей-ей! — возмутилась я. — Какой боцман, меньше чем на старшего помощника я не согласна!
— Ладно, старший помощник, пошли в дом, — усмехнулся "капитан". — Ты чего это ходишь, словно рому на борт много приняла?
— Это последствия небольшой конной прогулки, — выдавила я.
— Это мне знакомо, якорь им в глотку, — старик, обняв меня за плечи, помог добраться до дома и усадил на кровать. — Сам тридцать лет назад, как сюда угодил, впервые на коня сел. Так Датана, жена моя, тогда ещё будущая, меня отварчиком одним поила. Все последствия как рукой снимает: и мышцы не болят, и силы добавляет, кстати, не только
— О! — фыркнула я. — Тысяча тухлых моллюсков на меду — это нечто!
Дедок расхохотался, присаживаясь рядом со мной:
— А ты весёлая девка! Пей давай, нет там моллюсков. Не обращай на старика внимания, я обычно нормально разговариваю, особенно, когда беседа важная. А эти все моллюски и якоря — это ж просто игра для посторонних, ну и чтоб хоть немного себя как дома почувствовать. Ностальгия, разрази меня гром! Я тут уж тридцать лет обретаюсь. Из них двадцать без моря, — вздохнул "капитан", — здесь ведь раньше рядом море было, а теперь только лужа, озерцом именуемая. Эх!
Я выпила настой (а ничего так сладенький), подложила под спину подушку, вытянула трясущиеся от напряжения ноги.
— Меня Игнатом зовут. А тебя?
— Лариса, друзья Барбариской прозвали.
— Слушай, Лариска-Барбариска, я тебе много сказать не могу — эти не позволят. Будь я один, не побоялся бы, а у меня ведь дочка есть и внученька, такие красавицы. Хотя об этом потом. Ты этих слушайся, что говорят, делай. Я вот как-то раз поперёк пошёл, Датаны своей лишился, хорошо хоть дитя уберёг. Опасные они.
— Это вы, Игнат… как по батюшке-то?
— Просто Игнат.
— Это вы, Игнат, Теней имеете в виду.
— Их, тысяча вонючих китов, их. Но там ещё и других есть. С ними бы тоже поосторожней надо.
— Другие? — удивилась я.
— Ага, такие же как ты к… Ой, — старик хлопнул себя по лбу рукой, — дурень старый, чуть не проболтался.
— Такие как я… С Земли что ли?
— Нет, — покачал головой дед, — с Земли редко кто попадает — это либо случайность, либо шутка Координатора.
— Что?! — взревел Умник. — Шутка?! Да я ему! Да за такие шуточки!
— Тут умнее надо быть, — подмигнул мне старик, — хитрее. Этим ни в коем случае не показывай, что ты всё знаешь. Вот тогда и выиграть сможешь, и Координатору хвост прищемить! Больше ничего не могу сказать. А так помогу, чем могу. Вот настой с собой дам, пригодится. Медок опять же бери. Ой, что ж я болтаю-то, вы голодные, небось.
Пока старик суетился, накрывая на стол, а Умник крыл тёплыми ласковыми словами Координатора, я размышляла: значит, Игра, а для победы надо собрать четыре Ключа и Планшет.
— Четыре Планшета, — влез Умник. — Мы этому гаду ещё покажем, как над нами шутить!
— Умник, кончай орать, — мысленно взмолилась я. — Голова уже от твоих воплей раскалывается. Я с тобой на сто процентов согласна: и Координатор — гад, и Тени — гады, и вообще все они — гады! Только помолчи, дай поесть спокойно! Лучше подумай, кто такие другие на "К". Нет, слово "козлы" не подходит!
Чудные запахи привлекли моё внимание, заставив перебраться к ним поближе. Ого, а "тухлые моллюски на меду" действуют — мышцы болят уже значительно меньше. Когда я приканчивала третью булочку, макая её в медок, объявился Верран и присоединился к нам.