Калейдоскоп
Шрифт:
Артур старался водить их обедать в рестораны так часто, как только мог. Его начинал очень беспокоить денежный вопрос: плата за услуги горничной и няни, за школу, питание и квартиру. Малышка Меган несколько раз болела — надо было заплатить врачу, да и расходы на одежду и обувь для всех троих оказались немаленькими.
Большая часть денег, вырученных от продажи украшений Соланж, ушла на защиту Сэма, а остального едва хватало на прочие расходы. Скромные резервы быстро таяли. Порой Артуру казалось, что Хилари об этом догадывается. Она заставляла всех экономить и даже научилась чинить свою одежду и вещи сестренок. Меган стала относиться к Хилари как к своей маме.
К
Артур с ним общался с трудом; Сэм, по сути, никак не помогал готовить защиту. Его словно бы не интересовали все усилия Артура, который ночи напролет готовился к процессу, изучал аналогичные случаи и отчаянно искал новые, нетрадиционные подходы.
Сам процесс был кошмаром. Прокурор действовал напористо и уверенно. Он разыскал всех шлюх и «актрису-лек», с которыми Сэм когда-либо спал. Через зал суда прошла вереница женщин, которые дружно подтверждали тот факт, что он слишком много пил, в пьяном виде бывал груб и вообще был человеком безнравственным.
С портретом Соланж, который обрисовал обвинитель, Артур не мог не согласиться. Ее характеризовали как женщину умную, полную очарования, боготворившую мужа, готовую сделать все ради его карьеры и счастья. При этом она великолепно заботилась об их трех дочерях и держалась подальше от склок, в которые впутывались большинство жен известных актеров. Было подчеркнуто, что следствие не установило ни одного случая измены Соланж своему мужу. По мнению свидетелей, она была ему беззаветно, до фанатизма предана.
Обвинение четко показало, что у Сэма не было ни малейшей причины убивать ее, то есть не могло быть и речи о преступлении в состоянии аффекта или временного затмения рассудка, спровоцированного самой жертвой. Обвинитель даже просил суд квалифицировать это убийство как преступление первой категории, то есть как умышленное, совершенное с целью освободиться от жены и без помех вести далее распутный образ жизни. Артур же доказывал, что все произошло но неудачному стечению обстоятельств.
В конце концов, после более чем трехнедельного процесса и провозившись без малого целый день, суд присяжных признал Сэма виновным в убийстве — Артур чувствовал себя так, будто стены падают ему на голову. У Сэма, когда его выводили из зала, глаза были стеклянные и отсутствующие. Он явно был в шоке, депрессивное состояние за время процесса, несомненно, усилилось. На вопросы судей Сэм отвечал совершенно бесстрастно, и не верилось, что он в самом деле любил свою жену. Чувство подавленности и вины лишило его способности выражать эмоции. Артур боялся, что это произведет крайне неблагоприятное впечатление на присяжных.
Сразу же после оглашения вердикта Артур попросил дать ему возможность увидеться с клиентом прямо в здании суда, в специальном помещении для подсудимых, но Сэм отказался от этого свидания. Навестить его в тюремной камере Артуру не разрешили.
Он покидал суд в полном отчаянии. Он ведь предупреждал Сэма, умолял нанять адвоката — специалиста по уголовным делам. Всю дорогу до дома Артур проклинал себя за то, что поддался на уговоры Сэма и все-таки взялся его защищать.
Дома он налил себе виски и долго просидел неподвижно в гостиной своего пустого неуютного дома. Он хотел поехать навестить девочек, но не
Потом Артур погрузился в раздумья над правильностью вердикта присяжных. Воспоминания о процессе вызывали у него только бессильное отчаяние.
Внезапно зазвонил телефон. Сержант тюремной охраны сказал, что желает кое-что сообщить господину Паттерсону о его клиенте. Артур подумал, что, может, Сэм захотел в конце концов с ним повидаться, и взглянул на часы. Было четверть девятого. Несмотря на усталость и выпитое виски, ради Сэма он готов был сейчас же поехать в тюрьму.
— Ваш клиент, мистер Паттерсон, час назад в своей камере покончил жизнь самоубийством. Мы только что обнаружили его тело.
Артуру показалось, что сердце у него остановилось.
К горлу подступил комок, виски сдавило тисками, потемнело в глазах.
— Что? — шепотом переспросил он.
Сержант повторил страшное сообщение. Артур опустился в кресло, не в силах унять дрожь.
— Господи, почему же вы за ним не следили?
Сэм не первый месяц находился в состоянии депрессии, охране следовало это учесть. Один из психиатров даже предостерегал их. Но никто не думал о возможных последствиях.
Теперь не стало их обоих. Для Артура это было невыносимо… его единственный друг… и единственная женщина, которую он когда-либо по-настоящему любил… Теперь надо было подумать о девочках. Как с ними быть? Артур решил серьезно обсудить это с Марджори, когда она вернется. После ухода из жизни Соланж и Сэма у их дочерей не было никого. Они остались круглыми сиротами.
Глава 6
— Ты с ума сошел, Артур?
Марджори в изумлении уставилась на мужа, словно он при всех вдруг снял с себя одежду.
Когда она пришла домой, Артур ждал ее. Но известие о самоубийстве Сэма не вызвало у нее почти никакой реакции. Поразило же ее предложение Артура взять к себе Хилари, Александру и Меган. Другого выхода из ситуации он не видел. У девочек не было ни денег, ни близких. Артур считал, что, имея просторную квартиру и прислугу, они с Марджори вполне потянули бы это — если бы она согласилась.
— Ты спятил? Что мы будем делать с тремя маленькими детьми? Мы своих-то никогда иметь не хотели, с какой стати нам ломать нашу жизнь ради чужих?
Артур пытался собраться с мыслями и жалел, что не подождал со своим предложением до утра. Он в этот вечер многовато выпил и опасался, что поэтому его аргументы могут прозвучать неубедительно.
— Сэм Уокер был моим лучшим другом. Он на войне спас мне жизнь… Эти дети нам не чужие, даже если ты склонна так считать.
— Но ты представляешь себе, какая это ответственность — иметь одного ребенка, не говоря о троих?
— Хилари им как мать. Она тебе во всем поможет. Правда, Марджори…
Артур чувствовал себя так, словно вернулся в свое шестнадцатилетие, когда умолял мать купить ему машину, но столь же безрезультатно.
— ..И я всегда хотел иметь детей. Это ты решила, что детей и карьеру совместить нельзя…
Он посмотрел на жену с упреком, но та, похоже, не обратила на это внимания. Она не чувствовала за собой вины, ею руководило лишь справедливое негодование.
— Я не возьму чужих детей. У нас нет места, нет времени. Мы оба очень заняты. К тому же для того, чтобы вырастить трех девочек, нужно целое состояние. Нет! Забудь об этом, Артур. Отдай их в приют.