Калгари 88. Том 4
Шрифт:
Завтрашний день обещал быть насыщенным и очень важным. Следовало отдохнуть и в первую очередь разгрузить голову. Войти в то состояние, которое в наше время называется нирвана. Абстрагироваться абсолютно от всего. И ей это… Не удалось…
…Ночью приснился очень странный сон. И она увидела в нём себя. В этом можно быть уверенной на все сто. Раннее утро. Солнце только собирается вставать над Москвой. Жилой комплекс «Алые паруса». Утренний ветерок тихо шелестит травой и листьями деревьев, гоняя зыбь по Москва-реке. Из средней розовой высотки вышла худенькая девушка в шортах и майке. Рядом белая пушистая собака
Почему она тогда не отпустила Глорию с поводка и крепко держала его на запястье? О боже! Да всё просто! Потому что не хотелось по новой ловить собаку, бегая по всему двору. Глории 5 месяцев, и она ещё оставалась довольно игривой и непослушной, невзирая на услуги кинолога-воспитателя.
Глория поднимает заднюю лапу и писает в песок, а в это время… Метрах в ста на полной скорости несётся спорткар Мерседес AMG, пьяно виляя по дороге. Арина хочет крикнуть девушке, чтоб она убежала прочь, что площадка отделена от дороги лишь бордюром, через который несущаяся на бешеной скорости гоночная машина легко перепрыгнет, но ничего не может вымолвить. Арина как будто плавает в вязкой воде и смотрит сверху на всё сквозь пелену сна.
Машина подлетает к площадке, подпрыгивает на бордюре, ломает ограду из тонких железок и стремглав несётся на девушку. Та испуганно смотрит на машину в десятке метров от себя и… В этот момент испуганная собака в страхе дёргает поводок и сбивает девушку с ног, оттаскивая в сторону. Машина проносится от неё буквально в нескольких сантиметрах, пролетает ещё метров тридцать и врезается в низкий парапет подъезда, наполовину смявшись. Девушка без сознания лежит на песке. Она ударилась головой об одну из железяк ограждения. Испуганная собака скулит, подбегает к девушке, облизывает ей лицо, потом старается вырвать поводок, усаживается рядом и начинает испуганно визжать. А девушка… Она, кажется, шевелится! Потом появились люди, и всё погрузилось в дымку.
… Проснулась Арина в большом волнении. Вот, что называется, пыталась выгнать из головы прочь всякую всячину. Теперь ненужные мысли полностью заполонили мозг. Неужели она не умерла в своём времени? Она думала, что её жизнь в той итерации реальности закончена. А оказывается, ещё нет. Но кто тогда в её теле? Неужели Люда???
Опять двадцать пять… Кажется, уже отбросила воспоминания прочь и привыкла к жизни здесь, которая полностью захватила её, и вот один дурацкий сон, и опять голова занята не тем, чем нужно. Однако опыт преодолевать подобные выверты сознания был, поэтому Арина постаралась взять себя в руки и побежала в душ.
— Разминка! Всем встать! — звонкий голос Хмельницкой нарушил сонную тишину комнаты и был встречен недовольным бурчанием соседок. И этому были причины. Половина седьмого! Это же самый сладкий сон, особенно когда на улице тёмное холодное февральское утро.
— А ещё чего? — недовольно пробурчала Анька и зарылась с головой под подушку.
— А ещё того самого, подъём! — решительно заявила Арина и пощекотила тонкую розовую подошву, торчащую из-под одеяла. — Хватит прохлаждаться! Не на курорте! Вы все на территории тьмы!
Не обращая внимания на общий возмущённый писк, растолкала всех и погнала в душ — пора приступать к разминке. Разминку решила провести в классическом советском стиле, как делали зарядку в школе.
— Раз, два — ноги шире, выше руки — три, четыре! — скомандовала
Одногруппницы сначала нехотя, но потом более активно включились в процесс. Потом размяли мышцы торса и спины, делая вращательные движения корпуса в разные стороны. Следом очередь дошла до ног в виде маршировки на месте и поднятием согнутых коленей на максимальную высоту. Арина ещё более усложнила это упражнение — при каждом поднимании ноги хлопала под коленом в ладоши, разминая таким образом и руки.
Зарядка творит чудеса! Десять минут, и ты уже свежий, бодрый и готов к новым свершениям, а точнее, к самому приятному утреннему моменту — завтраку.
На завтрак сегодня была творожная запеканка со сладким соусом и какао. Прекрасное диетическое начало дня, которое должно заряжать прекрасным настроением и бодростью!
После завтрака, примерно до 11 часов, когда ожидался автобус, образовалось свободное время, которое нужно чем-то заполнить. В своём времени, дома или в гостинице, Арина обычно зависала в интернете или слушала обычную нейтральную музыку без слов. Здесь не было ни того, ни другого, поэтому Арина занялась медитацией — села на кровати в позу лотоса и сложила руки на коленях ладонями вверх, чем вызвала бурное веселье у одногруппниц, ну и у Аньки, само собой, которая припомнила утреннее недовольство, причинённое Ариной.
Когда садились в автобус, шутки и смех понемногу прекратились — фигуристки ушли в себя, а группа поддержки притихла, словно чувствуя, что вот и настаёт самая важная часть события, ради которого они и приехали сюда. Арина с Соколовской сидели в автобусе молча и наблюдали за окружающей обстановкой, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами.
У служебного входа на ледовую арену встречала большая группа взрослых — все родители приехавших фигуристов, директор школы, Левковцев, Каганцев и Редькин. Соколовский тоже пришёл. Дав минуту на приветствия и расспросы о житье-бытье, Левковцев прервал разговоры и подозвал фигуристок к себе. Шутки в сторону!
— Здравствуйте! Как самочувствие? — спросил тренер, внимательно глядя на спортсменок.
— Нормальное. Спасибо огромное за заботу, — вежливо ответила Арина. Соколовская ограничилась пожатием плеч, что должно было значить «фиг его знает, вроде хорошо».
— Прекрасно, — обрадовался тренер. — Сейчас катает 13 стартовый номер. Переодевайтесь и проходите в медпункт. Проходите медосмотр, тут же идёте к служебному входу на арену. Всё ясно?
— Всё ясно! — сказала Арина и, достав пропуск, пошла на проходную, помахав на прощение группе поддержки. Соколовская никому не помахала, просто развернулась и пошла — всё пофиг.
Сразу было видно, что соревнования в самом разгаре — на арене звучит громкая музыка, по служебному коридору шатается масса народа, кто-то из фигуристок стоит плачет, прислонившись к стенке, утешаемая тренером, кого-то, наоборот, ершистого и злого, тренер чехвостит за провальное выступление — всё как всегда.
Через 10 минут вышли из раздевалки и отправились в медпункт, в который стояла небольшая очередь из трёх фигуристок. Их имён Арина не знала — ксенофонтовские фигуристки Бойкова и Протасова уже должны были откататься, а вот Малинина… Её прокат они, конечно же, увидят — стартовый номер Тани восемнадцатый. Обычно, когда катает последняя фигуристка, к бортику уже выпускают следующую разминку. По крайней мере, во времена Арины было так.