Калгари 88. Том 4
Шрифт:
Соколовский, отбросив чопорность и зажатость, тоже аплодировал и криками приветствовал прекрасный прокат дочери. Его Маринка! Вот как её все любят и уважают! И даже Ельцин в восторге!
Ельцин же, движимый внезапным порывом, встал с места, неловко прошёл по занятому людьми ряду, чуть не посносив всех и топоча по ногам, приблизился к Соколовскому и обнял его под приветственные крики присутствующих.
— Поздравляю тебя, Владимир Степаныч, — сказал Ельцин и крепко пожал руку Соколовскому. — Хорошо катается твоя Марина. Очень рад за тебя. Давай поедем с нами сегодня понимашь…
Соколовский хотел улыбнуться, но неожиданно почувствовал,
… Арина сняла чехлы с лезвий и приготовилась выйти на лёд. А пока с интересом наблюдала за этой вакханалией и видела, как Левковцев, стоявший в метре от неё, не стесняясь чувств, встретил Соколовскую, прижал к груди и поцеловал в макушку, приобняв.
— Молодец, молодец, Марина! — растроганно сказал он и тут же обратился к Арине. — Люда, разминайся как обычно. Сделай два прыжка и два вращения. На большее не иди. Всё сделаешь в прокате.
— Угу, — невнятно буркнула Арина, выпрыгнула на лёд и покатила вдоль бортика против часовой стрелки.
Больше она ничего не видела и не слышала — вся ушла в себя. Прокатившись ёлочкой, а потом фонариком вдоль борта, почувствовала, что относительно размялась, и разогнавшись, с ходу прыгнула двойной аксель. Прямо в середине арены, перед судьями и вип-зоной. И даже отсюда услышала, как Анька что-то крикнула в ответ. Точно так же она будет кричать ей во время тренировок и после прокатов и в своём времени — Анна Александровна не пропускала ни одного старта дочери. Отпрашивалась правдами-неправдами с работы, ехала в другие города и страны, тратя уйму денег, но Арина всегда знала, что где-то там, в середине переполненной трибуны, сидит мама и переживает за неё, особенно если что-то не получается. Странная коллизия судьбы… Сейчас маман в образе сопливой девчонки кричит своей будущей дочери, которая знает, что дальше будет. Это… Это просто кринж!
Арина прыгнула хорошо. После акселя исполнила комбинированное вращение. Зашла на него, по-мужски раскрутившись быстрой либелой, через качалку опустилась в волчок, потом переменила ногу, сделав волчок в сложной позиции, потом кольцо и бильман. Выехав с вращения, сделала несколько связок, и стала разгоняться буквой S на тройной лутц. Хотя бы один тройной прыжок надо сделать, чтобы задать себе настрой. Разогналась по дуге, без всяких лишних шагов и финтифлюшек, встала на наружное ребро, оттолкнулась левой ногой, ударив по льду зубцом правого конька, и… Опять, ещё в полете, почувствовала, что прыжок не получится — при отталкивании ось вращения сместилась, и, скорей всего, приземление будет под большим углом к поверхности льда. Так и получилось.
И хоть падения избежать удалось, но рукой льда Арина коснулась, чем вызвала громкий вздох трибун. Соколовская временно отошла на второй план. Уже на Хмельницкую было обращено всё внимание зрителей. И сейчас нужно задать настрой хорошей раскаткой и себе и трибунам.
Арина хотела исполнить ещё одно вращение — заклон, однако не успела — судьи оценили Соколовскую быстро, гадать тут было нечего и не о чем.
— Марина Соколовская за прокат произвольной программы получает 5,6 баллов за технику и 5,6 баллов за артистизм. На данный момент занимает промежуточное первое место, — объявил информатор.
Ну что ж, вот и всё. Соколовская обошла Малинину. Обошла в каждой программе и по итогам трёх программ тоже.
— Люда! — крикнул Левковцев, подзывая Арину и махая рукой. Арина покатила к тренеру, чтобы отдать олимпийку и выслушать последние наставления.
Соколовская тем временем осталась сидеть в «Кисс-энд-Крае». Она тоже решила досмотреть до конца прокат главной соперницы.
— Люда, как самочувствие? — спросил Левковцев. — На лутце у тебя получился затык.
— Не, всё нормально! — улыбнулась Арина. — Рабочий момент. А так всё хорошо.
— Ну и прекрасно, — заявил тренер, глядя в глаза воспитанницы. — Прыгай максимальный уровень с четырьмя тройными.
— У меня есть один вопрос, — помолчав, сказала Арина. — Мне обязательно обходить Соколовскую?
— Тебе не обязательно обходить не только Соколовскую, — помолчав, сказал Левковцев. — Попав в тройку, ты всё равно поедешь на первенство СССР и в любом случае получишь КМС. Катайся свободно в первой части, но силы экономь. Если почувствуешь, что опять не хватает кислорода, сбавь темп — оставь себя для второй части.
— Ладно, — кивнула головой Арина.
Если кто-то подумал, что она заранее сдалась и подстелила соломки, спросив про Соколовскую, то это не так! Плохо вы знаете Арину! Просто она, как настоящий чемпион, поняла, что в этой ситуации можно рискнуть — дальше третьего места всё равно не сошлют, и сдерживать себя не стоит. Можно идти на самые отчаянные авантюры. В какой-то мере это противоречило её характеру, но сейчас явно не та обстановка, чтобы зажиматься и красться на прыжки, экономя силы до конца. Пан или пропал! Только так!
— Для исполнения произвольной программы на лёд приглашается Людмила Хмельницкая, город Екатинск,— сказал информатор.
Объявление было встречено бурным восторгом и криками. Арина подняла руки вверх, приветствуя зрителей, и покатила на стартовую позицию. Внутри опять не чувствовала ничего, кроме свободы и пустоты. Крики затихли, и она замерла в стартовой позиции. Правая нога согнута в колене и чуть касается льда зубцом, левая слегка отставлена в сторону, чтобы выразить изгиб бедра. Плечи разведены назад, чтобы платье натянулось на груди, руки лежат на бёдрах. Голова чуть наклонена, нахмурены брови и в мефистофельской ехидной усмешке натянуты пухлые губы. Позиция в этот раз выражала не грусть, нет! Она выражала чувственную, яркую и обжигающую страсть. Такую, какая и должна быть у аргентинки 18 лет, танцующей на неприличных милонгах Буэнос-Айреса! Началось!
Когда раздались первые аккорды, отбивающие ритм, Арина развернула корпус влево, приподняв правое плечо, а правой ногой изобразила движение «очо милонгеро», два раза отставляя и возвращая ногу в исходное положение, и запрокинула голову в задорной похвальбе. Дескать смотрите, как я могу! Получилось очень ярко и зрелищно. И очень чувственно, потому что она улыбалась коварно и страстно. Больше никаких мелких аргентинских городишек! Никаких партнёров-офицеров! Никаких донн, которые сидят на ранчо и ждут бог знает чего! Она в пригороде Буэнос-Айреса! В плохом районе, но где её знают все, и где она — звезда улиц и милонги. Полицейские дарят ей цветы, а мафия — золото! Она — несравненная танцовщица и пожирательница сердец!