Калиостро. Великий маг или великий грешник
Шрифт:
Кардинал вышел ему навстречу и повел его к нам… Вскоре с помощью кардинала завязалась общая беседа. Калиостро постоянно смотрел на меня, и муж сделал знак, что пора уходить. Я знака не видела, но видела, как Калиостро буравит меня взглядом. Неожиданно Калиостро прервал Рогана и, уставившись на меня, произнес:" Сударыня, у вас нет матери, вы почти не знали ее и у вас есть дочь Она ваша единственная дочь, ибо у вас больше не будет детей".
Я озиралась по сторонам, желая понять, как может Калиостро с такой бесцеремонностью вести себя в присутствии кардинала. "Отвечайте, сударыня", — произнес кардинал. "Сударь, мадам говорит только с теми, кто ей ровня", — ответил за меня муж.
Повернувшись к мужу, Роган произнес: "К господину Калиостро нельзя относиться как к обычному человеку, ибо он ученый. Так что позвольте мадам ответить. — И, переведя взгляд на меня, попросил: — Умоляю, ответьте ему. Ведь он прав? " "Во всем, что касается
Баронесса оставила потомкам словесный портрет графа, заметив мимоходом о его чудачествах и их причине: " Говорили, что он араб, однако акцент его был скорее итальянский или пьемонтский. Потом я узнала, что он из Неаполя. В то время, чтобы произвести впечатление на публику, надо было совершать чудачества. Он спал только в кресле и ел только сыр. Он не был красив, однако я никогда не видела столь примечательной физиономии. У него был глубокий, почти сверхъестественной глубины взгляд; я бы не смогла описать выражение его глаз: это были пламя и лед одновременно, он притягивал и отталкивал, внушал страх и непреодолимое любопытство. Были написаны два его портрета, разных, но весьма схожих с оригиналом… а вместе с тем оба похожи и одновременно ужасно не похожи. Он носил на рубашке и на пальцах огромные бриллианты восхитительной воды; если это не стразы, то это поистине королевские камни. Он уверял, что сам их создал. От таких заявлений издалека несло шарлатаном".
С описанием баронессы перекликается еще одно свидетельство современника, лично знакомого с Калиостро, где его чудачества выглядят несколько иначе: "Это доктор, глубоко изучивший каббалистику, особенно ту часть этой науки, которая руководит в сношениях с элементарными силами, душами мертвецов и с отсутствующими. Калиостро посвящен во все тайны розенкрейцеров и знает все доступные человеческому уму науки; он умеет превращать металлы из одного в другой и особенно в золото; это благодетельный сильф, излечивающий бедняка задаром и продающий долголетие богатым. Расстояние для него не существует, потому что он легко может переноситься в отдаленнейшие страны, употребляя на путешествие лишь несколько часов. Говорят, граф Калиостро обладает всеми чудесными тайнами великого адепта и открыл секрет приготовления жизненного эликсира. Вся его фигура носит не только отпечаток ума, но даже гения, а глаза проникают внутрь души. Он говорит почти на всех европейских и азиатских языках с удивительным всеувлекающим красноречием. Носит он почти постоянно восточное платье, спит не в постели, а в креслах два или три часа в сутки и ест весьма мало и почти только одни макароны. Любимый и уважаемый всеми, он посвящает большую часть своего времени на посещение и безвозмездное исцеление больных и на вспомоществование бедным. Он принес к нам истинную химию и медицину египтян и, не входя в сношения сучеными и врачами, с успехом лечит даром всякого, кто прибегает к нему… Тратит он весьма много денег и за все платит наличными".
В этих описаниях заметно, что их авторы отдали дань расхожим штампам и обывательским представлениям о типичных итальянцах. Раз сицилиец — значит, питается исключительно макаронами, ну, на худой конец, только сыром. Раз маг — значит, имеет демонический магнетический взгляд, проникающий в самую душу, завладевающий сердцем и порабощающий ум собеседника. Раз оккультист — значит, владеет восточными (а заодно и всеми европейскими) языками, одевается по-восточному и в обиходе ведет себя не как все обычные люди. Раз мудрец — значит, обладает философским камнем, ему известен секрет изготовления золота и бриллиантов, он баснословно богат. А отсюда уже недалеко до утверждений о возрасте в несколько сот или тысяч лет и умении переноситься на далекие расстояния силой мысли… Недаром о графе ходил такой анекдот: "Однажды в Страсбурге знаменитый граф, прогуливаясь в роскошном костюме, украшенном огромными бриллиантами, остановился с возгласом изумления перед скульптурой, которая изображала сцену распятия Христа. На вопрос окружающих, что его так удивило, Калиостро небрежно заметил, что не может понять, как художник, который наверняка не видел Христа, достиг такого полнейшего сходства.
— А вы сами были знакомы с Христом? — последовал вопрос.
— Я был с ним в самых дружеских отношениях, — ответил Калиостро. — Сколько раз мы бродили с ним по берегу Тивериадского озера! У него был бесконечно нежный голос.
И повернувшись к своему слуге, граф спросил:
— Ты помнишь вечер в Иерусалиме, когда распяли Иисуса?
— Нет, сударь, — ответил с глубоким поклоном слуга. — Вам ведь известно, что я нахожусь у вас на службе всего полторы тысячи лет…"
Впрочем, не только такие рассказы о баснословном возрасте чародея, но и познания Калиостро в восточных языках некоторые подвергали сомнениям. Однажды утверждения Калиостро о том, что он владеет арабским языком, были неожиданно опровергнуты профессором из Швеции, прибывшим в Страсбург. В. Зотов пишет: "8 этом же городе встретился с ним профессор Норберг из Упсаля и заговорил с ним по-арабски, так как Калиостро уверял, что, прожив 20 лет в Египте и Аравии, знает отлично этот язык. Оказалось, однако, что знаменитый чародей не понял даже, на каком языке говорят с ним".
Зато у Калиостро-масона и мистика появился поклонник, а впоследствии верный друг и сподвижник в лице французского мецената и музыканта Жана Бенжамена Лаборда, а у Калиостро-врачевателя нашелся могущественный и богатый покровитель — швейцарский банкир из Базеля Якоб Саразен. Дело было так.
В 1770 году Саразен женился на дочери богатого базельского торговца Гертруде Батье, и та за девять лет брака родила ему пятерых детей. Но в 1779 году Гертруда почувствовала себя плохо: у нее пропали сон и аппетит, ее мучили приступы лихорадки и неукротимая жажда, а во время припадков ее с трудом удерживали четверо слуг. Ей становилось все хуже, и когда через два года врачи практически отказались ее лечить, Саразен решил обратиться к Калиостро. Путь в Страсбург был неблизкий, и прежде чем везти туда больную жену, банкир отправил на разведку своего друга Лафатера, богослова и автора "Физиогномики", давно интересовавшегося загадочной знаменитостью. Лафатер приехал в Страсбург в конце января 1781 года и на аудиенции услышал от мага: "Если из нас двоих больше знаете вы, то вам не нужен я, если больше знаю я, то мне не нужны вы". Лафатер не смутился и задал три вопроса, ставшие впоследствии знаменитыми: "Откуда проистекают ваши знания? Где вы их получили? В чем они заключаются?" Калиостро ответил кратким латинским изречением: "In verbis, in herbis, in lapidibus" (в словах, в травах, в камнях). Лафатер сразу угадал определяющие черты харак-тера магистра — заносчивость и вспыльчивость: "О, если б он был прост сердцем и смиренен, как дитя, если б он понимал простоту Евангелия и высоту Господа! Кто сравнялся бы тогда с его величием! Калиостро часто говорит неправду и обещает то, чего не исполняет. И, однако, я не считаю его операции обманом, хотя он не представляет из себя того, что утверждает —писал он позже. По просьбе Лафатера Калиостро согласился принять Гертруду Саразен на лечение, и в апреле 1781 года чета Саразен прибыла в Страсбург, где Якоб оставил супругу лечиться, а сам вернулся по неотложным делам в Базель. Когда же в мае Саразен снова отправился в Страсбург, супруга была практически здорова. По мнению современной медицины, Калиостро излечил мадам Саразен от хронической желтухи (болезни Боткина). Здоровье бывшей больной настолько окрепло, что в 1782 году она родила сына, названного Александром в честь Калиостро, а спустя немногим более года — дочь, названную Серафиной. Саразен стал верным поклонником магистра и его безотказным банкиром, открыв ему кредит во всех крупных городах Европы. И эта связь между Саразеном и Калиостро не прерывалась до самого ареста мага.
Калиостро ревниво оберегал свои врачебные секреты, которые очень хотелось узнать конкурентам. Страсбургский доктор Остертаг возненавидел Калиостро после того, как тому удалось спасти роженицу. В тот раз эскулап написал в городской совет донос, в котором обвинил соперника в колдовстве и шарлатанстве. Но тогда священник отец Загелиус тоже написал совету письмо и подтвердил, что женщина родила без вмешательства потусторонних сил, а лишь благодаря врачебной помощи целителя Калиостро. Благодаря его заступничеству совет счел жалобу Остертага выпадом на почве личной вражды и оставил без рассмотрения. Тогда Остертаг подослал к целителю лазутчика, некоего Карло Сакки (некоторые пишут его фамилию иначе: Саки, Сака или Сакка), то ли больничного санитара, то ли зубодера в прошлом. Приехавший из Испании Сакки воспользовался тем, что несколько лет назад он якобы встречался с Калиостро в Валенсии и был им облагодетельствован, и попросился на службу к знаменитому магу в качестве помощника-аптекаря. Калиостро принял соискателя и поручил раздавать больным лекарства. Но мошенник эти бесплатные лекарства продавал и выручку забирал себе, при этом всячески понося работодателя как не знающего медицины шарлатана и человека порочного, посещавшего в бытность в Испании злачные места и лечившегося от дурной болезни. Когда же кто-то из вылеченных Калиостро открыл ему глаза на проделки аптекаря, разгневанный целитель выгнал его. В отместку разоблаченный мошенник, подсмотрев за время службы состав кое-каких Калиостровых снадобий, взялся втридорога продавать поддельный чудодейственный бальзам, называемый "Желтые капли графа Калиостро". Граф был вынужден напечатать в газетах предупреждение: " Прослышав, что публике по дорогой цене предлагают капли, именуемые "Каплями графа Калиостро", господин Калиостро долгом своим почитает заявить, что лица, сии капли распространяющие, истинного их состава не познали, отчего господин Калиостро не полагает возможным нести ответственность за вредное их воздействие, кое вышеуказанные поддельные капли произвести могут. Создатели же таковых капель являются мошенниками, а "капли Калиостро" прописывает господин Калиостро лично, и никому иному сие право не дано".
Но, тем не менее, некоторые настоящие рецепты Калиостро сохранились, и произошло это благодаря Якобу Саразену, которому целитель сообщил их, а банкир записал в особую "Книжечку рецептов". Оттуда мы знаем, что чудодейственные бальзамы и эликсиры Калиостро представляли собой вытяжки растительных компонентов, в основном пряностей, и насчитывали в своем составе несколько десятков ингредиентов, настоянных на спирте или белом вине, смешанных с сахарным сиропом или карамельным сахаром и затем подвергнутых перегонке, фильтрации и пр. Так что можно припомнить хорошо известные сейчас "Бальзам Биттнера", немецкий "Ягермейстер", венгерский "Уникум", "Рижский бальзам" или бальзам "Вана Таллин" и другие горькие настойки на травах, целебная сила которых несомненна и вовсю используется современной медициной. Жаль только, что "работают" Калиостровы лекарства только будучи созданы своим автором, поскольку помимо физических компонентов он, безусловно, вкладывал в них частичку своей психической энергии и масонских оккультных знаний…