Калиостро. Великий маг или великий грешник
Шрифт:
Тут необходимы некоторые пояснения. Все пять приведенных фраз являются общеизвестными крылатыми выражениями. Три из них: Petite et accipietis. Querite et invenietis. Pulsate et aperietur vobisпредставляют собой цитаты из Священного Писания — гл. 7, ст. 7–8 Евангелия от Матфея: "Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам", или по-церковнославянски: "Просите и дастся вамъ, ищите и обрящете, толцыте и отверзется вамъ". Что касается первой фразы Odi profanum vulgus et arceo, то это цитата из "Од" Горация (III, 1,14), в переводе Н.С. Гинзбурга: "Противна чернь мне, чуждая тайн моих, Благоговейте молча…", или другие варианты дословного перевода: "Презираю и прочь гоню невежественную толпу", или "Я ненавижу непосвященную чернь и держу себя вдали от нее", или "Ненавижу непросвещенную толпу и избегаю ее". Что же касается последней, то в ней в передаче Зотова допущены две ошибки, правильно этот девиз пишется так: In constanti labore spesи переводится
Относительно трех букв вокруг креста, значение которых Калиостро не хотел раскрывать, вместо него это сделал Эли-фас Леви, и его пояснение мы уже однажды цитировали в своем месте, сделаем это еще раз: " Буквы L.P.D.. сопровождающие эту фигуру, обзначают Свободу, Силу, Долг, а также Свет, Пропорцию, Сплоченность или Закон, Принцип, Право. Масоны изменили порядок букв на L.D.P. (Liberty de Penser) — свободу мысли. Для непосвященных эти буквы толковались как "Свобода Доступа" (Liberte de Passer). В сообщениях о преследовании Калиостро говорится, что его допрос вскрыл другое значение, латинское Lilia destrue pedibus: "Лилии попираются ногами". В поддержку этой версии можно привести масонскую медаль шестнадцатого или семнадцатого века, изображающую куст лилий, сраженных мечом, на котором написано: "Месть даст свой урожайV Другие авторы жизнеописаний Калиостро, отталкиваясь от версии Леви, дополняют его расшифровки: "Масоны изменили порядок букв на LDP, что обозначало Liberte de penser — "Свобода мыслить", а для непосвященных: Liberte de passer — "Свобода перейти", ибо, начертанные над изображением моста, они означали добровольный переход от Знания к Просветлению. А еще эти три буквы означали Lumiere, Proportion, Densite — "Свет, Пропорция, Сплоченность"; Loi, Principe et Droit — "Закон, Принцип, Право", а также кредо божественного Парацельса: Libertas, Debitum, Potentia — "Свобода, Обязанность, Сила"".
Пишут, что этот патент был затем выгравирован в нескольких экземплярах на медных пластинах в обрамлении масонских символов и предназначался, по-видимому, для новых дочерних лож, которые должны были открываться в других городах. Пластины были найдены среди бумаг Калиостро при его аресте и конфискованы.
Негоциант Алкье предоставил помещения для проведения собраний и посвящений, члены ложи провели подписку и собрали средства на строительство храма Мудрости. Так как основатели ложи обладали внушительными состояниями (53 тысячи ливров годовой ренты — это было одно из непременных требований к кандидатам в члены ложи), они внесли по 600 ливров вступительного взноса и приступили к сооружению храма, постройка коего обошлась в 130 тысяч ливров. Таким образом, было сделано все для существования и функционирования материнской ложи ордена Египетского масонства. Вот только присутствовать лично на торжественном открытии храма, где бюст "божественного Калиостро" работы Гудона был установлен в специальной комнате для мастеров, Великий Кофта не смог: 27 января 1785 года он спешно отбыл из Лиона в Париж, как обычно, заставив всех теряться в догадках о причинах столь внезапного отъезда.
Глава одиннадцатая
ПОКОРЕНИЕ ПАРИЖА
Калиостро говорил на какой-то смеси языков, наполовину французской, наполовину итальянской, перемежая речь цитатами на арабском. Он говорил один и успевал коснуться двух десятков тем, придавая им звучание и подробности, кои устраивали только его. И он постоянно спрашивал, понятно ли всем, и все кивали, дабы убедить его. Говорил он, прибегая к жестам, и повышал голос. Но мог он и прервать речь и начать отпускать комплименты хозяйке дома или начинал любезничать и иронизировать. Так вел он себя и за столом. Говорил же он о созвездиях, о небе, о великом аркане, о Мемфисе, о иерофанте, о трансцендентной химии, о гигантах, об огромных животных, о городе в центре Африки, что в десять раз больше Парижа и где у него свои корреспонденты; о невежестве нашем, ибо мы об этом не знали, он же знал все досконально…
Магистр явился в Париже 30 января 1785 года. В первое время по любезному приглашению кардинала Рогана он остановился в его дворце на улице Вьей-дю-Тампль, где ему уже довелось прожить пару недель в период врачевания принца Субиза. Вскоре граф поселился неподалеку от кардинала на окраине Парижа, на улице Сен-Клод, район Марэ, в особняке (он стоит до сих пор и значится под номером 30), расположенном в глубине глухого разросшегося сада.
Описание Калиострова дома приводит Юрий Каграманов: "В верхнем этаже дома была оборудована лаборатория с непременной алхимической печью. Маг обычно работал здесь по ночам, а запоздалый прохожий, оглядываясь на светившие сквозь ветки деревьев окна, суеверно крестился." Счастливцы", допущенные внутрь лаборатории, попадает в диковинную обстановку времен Парацельса и Фауста: батареи всевозможных эликсиров и бальзамов, пятиугольники и треугольники с мистическими знаками, чучела змей, какие-то вонючие снадобья, тут же буссоль и "дерево Дианы" (амальгама серебра и ртути, которой приписывалось целебное действие), светящиеся камни, о которые будто бы можно зажечь свечи, многочисленные" черные" книги и первая из них — "Изумрудная скрижаль" Гермеса Трисмегиста. Посреди всех этих редкостей высился огромный атанор (алхимическая печь), в жарком пламени которого при наличии воображения можно было увидеть таинственную пляшущую фигурку саламандры — девы-покровительницы алхимиков.
В нижнем этаже был зал для масонских собраний. Здесь преобладал небесно-астральный декор, развешаны были мечи и шпаги, расставлены молотки, кубы и наугольники, а также статуэтки Изиды и быка Аписа — приметы "египетского ритуала". Сюда стекались "вольные каменщики" — преимущественно в дорогих каретах, украшенных аристократическими гербами. Отсюда разносилось по округе вместе с ароматом за морских благовоний благостное пение, патетические анданте масонских гимнов и славословий.
Самые необычные вещи случались за стенами сей уединенной обители. Газеты сообщили, например, о фантастическом ужине на 13 персон, данном на улице Сен-Клод; сегодня мы назовем это сеансом массового гипноза. Шесть приглашенных гостей, среди которых были кардинал Роган и кто-то из родных братьев короля, то ли граф Прованский, то ли граф д'Артуа, "встретились" за столом с шестью знаменитыми покойниками, в частности Вольтером, Монтескье и Дидро (тринадцатым сотрапезником был Калиостро). Передавались даже подробности словесной пикировки, состоявшейся будто бы между двумя сторонами".
Парижское общество к сеансам массового гипноза и сомнамбулизма было уже подготовлено. Перед самым приездом Калиостро Париж покинул проживавший в этом городе с 1778 года Франц Антон Месмер, врачеватель из Германии, создатель собственной теории "животного магнетизма". Он учил, что в каждом теле присутствует особый элемент, некий универсальный флюид, который отвечает за здоровье организма; будучи направлен в больной орган, флюид исцеляет болезнь его, распределенный же равномерно, флюид лечит расстроенные нервы. Притянуть флюид в нужное место в организме врач брался с помощью магнита. Неудивительно, что на сеансах месмерова магнетизма, несмотря на высокую цену входного билета, не было недостатка в желающих исцелиться с помощью магнита, главным образом публика состояла из нервических субъектов и преимущественно дам. Полный курс "на дому", то есть на пансионе у целителя, стоил немалую сумму в 10 луидоров.
Современный американский историк Р. Дарнтон, исследовавший на французском материале роль науки в культуре того времени, пишет, что " читающая публика была тогда опьянена возможностями науки и в то же время сбита с толку. Не будучи в силах отличить реальное от воображаемого, она готова была уверовать в любой невидимый флюид, во всякую наукообразную гипотезу, которая, казалось, давала объяснение удивительным явлениям природы".
В 1783 году Месмер основал в Париже "Общество Всеобщей Гармонии" для желавших причаститься таинств универсального магнетизма, вступительный взнос в которое составлял уже 100 луидоров. Но богатых искателей чудесного это не оттолкнуло, и вскоре у месмерова "Общества" открылись филиалы в других французских городах — в частности, в тех самых Бордо и Лионе, где подвизался Калиостро, и эти филиалы отобрали у мага потенциальную аудиторию.
Но к моменту прибытия Калиостро в Париж опасный соперник уже удалился оттуда. Авторитетная королевская комиссия, в составе которой были знаменитый физик и посол Соединенных Штатов Америки Бенджамен Франклин, ученый-химик Лавуазье и доктор Гильотен, впоследствии печально известный своим изобретением, признала универсальный флюид химерой, существование которой не поддается чувственному познанию и обнаружению, и изобретателю теории магнетизма ничего не оставалось, как уехать из Парижа.
Еще до его отъезда, в ноябре 1784 года, филалеты (оккультная масонская секта "Друзья истины") намеревались пригласить на свою первую ассамблею Месмера и Калиостро, чтобы в рамках общемасонского конвента объединить французские масонские общества разных обрядов и направлений. Е.П. Блаватская пишет об этом "новом мистическом, а скорее, разношерстном братстве (ложе) Филалетов": "Данная ложа, как это известно всем масонам, была церемониально установлена в Париже в 1773 году в Loge des Amis Reunis, основанной на принципах мартинизма, члены которой специально изучали оккультные науки. Материнская ложа была философской и теософской ложей, и потому Калиостро был прав в своем желании очистить ее потомка, ложу Филалета". Далее она цитирует из "Королевской масонской энциклопедии" сведения об этом конвенте: "15 февраля 1785 года ложа Филалета на торжественном заседании, в присутствии Савалетта де Ланжа, королевского казначея, банкира Тассина и королевского чиновника Тассиана, открыла братское собрание в Париже… Князья (русские, австрийские, и др.), церковники, советники, рыцари, финансисты, адвокаты, бароны, теософы, каноники, полковники, профессора магии, инженеры, писатели, доктора, купцы, почтмейстеры, герцоги, послы, хирурги, учителя языков, судебные исполнители, и, особенно, две лондонские знаменитости — Босье, купец, и Брукс — участвовали в этом собрании, и к ним можно добавить месье графа де Калиостро и Месмера, "изобретателя", как пишет о нем Тори ("Acta Latomorum" том 2, стр. 95), "учения о магнетизме". Без сомнения, это было собрание столь достойных людей, способных привести мир в порядок, какого никогда не видела Франция ни до, ни после того!"