Камасутра для Микки-Мауса

Донцова Дарья

Сяо Цзы внушил Русику, что люди делятся на три категории. Просветленные, владеющие знанием, которым можно все. Обычные люди, серая масса, достойная сожаления, и «потерявшие душу». Просветленные обязаны помогать простым людям, причем даром. Их награда впереди, после смерти, в загробной жизни. Просветленным можно все, их сдерживают только личные, моральные принципы. И еще они просто обязаны уничтожать «потерявших душу», чистить мир от скверны, грязи, обмана, стяжательства, делать его лучше, светлее для простых людей. Вот такая теория, где-то даже и благородная. Одна беда, термин «потерявшие душу» требовал уточнения. Вполне вероятно, что Сяо Цзы вкладывал в него совсем иной смысл, чем Руслан. Впрочем, какое-то время Русик считал, что

на его пути таких людей нет. В дом приходила «серая масса», страдающая от собственных ошибок, и парень старался помочь всем, ужасаясь человеческой тупости и полнейшему нежеланию работать над собой. Он часто разговаривал на эту тему с Родионом, который однажды заявил:

– А я знаю «потерявшего душу», это Валерий, муж Полины.

Так все и началось.

Родион тщательно «настраивал» друга перед каждым убийством, он очень хорошо знал Руслана и понимал, куда надо «нажать», чтобы тот убил человека.

– Да этот Руслан просто псих! – вскипела я.

– Есть немного, – кивнул Вовка, – хотя экспертиза признала его вменяемым. Он следователю всю голову задурил, о философии болтал, смысле жизни, о праве устранять тех, кто несет зло, в общем, у наших голова кругом пошла. Правда, он кое-что умеет, убрал мне зубную боль мигом, сообщив при этом: «Клык болит оттого, что вы часто гневаетесь, медитируйте не меньше четырех часов в день». Ну каково, а? Меня начальство на ковер зовет, а я сижу в позе лотоса и бормочу: «Не сейчас, идет сеанс медитации». У парня определенно левая резьба, и мне его жаль. Родион бессовестно пользовался умением Руслана убить человека, никаких денег целитель от этого не имел, его использовали совершенно беззастенчиво.

– Ему деньги не нужны, – вздохнула я. – Что теперь будет?

Костин наморщил лоб.

– Не знаю, но наказания ему не избежать, как ни крути, а он – убийца невинных людей, хоть и потерявших, на его взгляд, душу.

– Олесю Рымбарь тоже он убил?

– Нет, Олеся давно подозревала, что в спортивном зале нечисто, не нравилось ей, как Родион проводит кое с кем тренировки, хотя вмешиваться она не имела права. А тут еще загадочная смерть Игоря. Когда же появилась ты с фамилиями клиентов, Рымбарь, великолепно знавшая, у кого они занимались, решила выловить себе из пруда рыбешку.

К сожалению, девушка была не слишком умна, поэтому просто подошла к Журавкину и заявила:

– Кое-что знаю про Потапова, Нестеренко и Козанину, хочешь, чтобы я молчала, – плати.

– Она была в курсе дел Родиона и Руслана?!

– Нет, конечно, просто блефовала, думала, тренер испугается и расстегнет кошелек.

– Вот дурочка!!!

– Точно, другого слова не подобрать, Родион мгновенно сообразил, как себя вести. Забормотал: «Хорошо-хорошо, завтра в шесть утра, в зале, принесу доллары». Ну а потом просто свернул Олесе шею, сила у него в руках чудовищная, сломал палку от шведской стенки, бросил рядом и ушел. Он все верно рассчитал, хорошо зная, как хозяин клуба боится малейших неприятностей. Дело замяли мигом, представив его как банальный несчастный случай, есть у нас такие сотруднички, наклеят на глаза доллары, и все, ослепли.

Вовка замолчал и принялся ковырять ложечкой кофейную гущу.

– А как Игорь обо всем догадался? – поинтересовалась я.

Костин нахмурился.

– Этого мы никогда не узнаем, можно только предположить.

Грачев и Русик работали рядом, в соседних кабинетах.

Может, Игорь услышал нечто интересное, начал копать… Но он в отличие от Олеси хорошо понимал, с кем имеет дело, поэтому спрятал документы, думал, каким образом прищучить Полину, разрабатывал план…

Если бы не смерть, Грачев мог в конце концов прийти в милицию. Он наверняка собирал улики, его, думается, не интересовало ничего, кроме наследства отца.

– Значит, его убила Ната, знаешь, мне ее даже жаль!

– Самое смешное, – буркнул Вовка, – что и мне ее жаль, а это вообще ни в какие ворота

не лезет, только при чем тут Ната?

– Как?! Она убила Игоря, из ревности.

– Чушь! Кто сказал?

– Да ты.

– Когда?

– Ну час назад.

– Не было такого.

– Но ты заявил: Магда соврала!

– Чем ты слушаешь? – возмутился Вовка. – Каким органом, а? Я говорил совсем другое: Ната не убивала Игоря, она вообще даже не знала, что на него готовится покушение.

– Но Магда…

– Что Магда?

– Это она! – обомлела я. – Она убила! Врунья!

– Очень точно подмечено, – кивнул Вовка. – Магдалена лгунья, только давай не станем рассуждать, отчего она такой получилась, и ты, и я знаем, в чем тут дело. Рассказывая тебе о планировании преступления, Магда наврала. Во-первых, она не любила Нату по разным причинам. За то, что должна донашивать за ней вещи…

– Но ведь Нате они тоже доставались не новыми, – перебила я Костина.

– Это не важно, – продолжил Вовка, – за то, что Ната добрая, мягкая, влюбчивая, способная уступать, а Магдалена только прикидывалась такой, она злючка, двуличное существо. И в ее голове родилась идея: если Наты не будет, родители отправят в Америку ее, Магду, и ожерелье достанется младшей сестре. Дело было за малым – избавиться от Наты, к чему Магда и начинает готовиться. В ее голове рождается план, она узнает, что старшая сестра собирается на свидание к Игорю. Магда переодевается под Нату – та часть ее рассказа, где речь идет о спектакле, – правда, берет револьвер и едет на площадь, к метро «Новокузнецкая». Игорь будет убит, все увидят, как убегает убийца, и Нату схватят. Вот такой план. Выстрелить в сестру она все же не могла, решила пожертвовать Грачевым. Нату надолго посадят за решетку, в Америку отправят Магду.

– Ну и дрянь! – закричала я. – Она что, забыла про папеньку-уголовника! Как она намеревалась получить визу?

– Тише, – шикнул Вовка, – народ оглядывается. Как, как… Об этом она не подумала, хотела сначала от Наты избавиться.

– Вот дела! – я никак не могла успокоиться. – Значит, спряталась за будкой с пирожками, выстрелила…

– Нет! Она не стреляла.

– Как нет?! – вскочила я на ноги. – Кто же тогда убил Грачева? Кто?!

– Лампа, – возмутился Вовка, – ты можешь вести себя прилично? Сделай милость, возьми себя в руки.

Но меня колотило, словно хомяка, попавшего под ток.

– Немедленно объясни.

– Так ты не даешь, вопишь, вскакиваешь.

– Говори!

– Сядь!

Я плюхнулась на стул.

– Умница, – одобрил Вовка, – теперь глотни кофе.

– У меня пустая чашка.

– Пожалуйста, принесите нам еще капуччино, – попросил Костин официантку.

Через пару минут на столе очутилась фарфоровая чашка, над которой колыхалась белая пена, припудренная корицей.

– Пей, – велел приятель.

Я машинально глотнула и спросила:

– А где она взяла пистолет?

– Магда?

– Да.

– Ты забыла, в какой школе учится девочка?

– Нет, конечно, в спортивной, на отделении стрельбы.

– Вот-вот, в учебном заведении есть музей оружия, в витринах и на стендах всего полно. Магда великолепно знала, что экспозиция находится за запертой дверью, школьников туда пускают лишь группой, в сопровождении учителя. Но девочке также хорошо известно, что ключи от музея висят в ящичке, в кабинете директора. Она выжидает момент и крадет из витрины «кольт», единственный огнестрельный предмет в коллекции, к которому есть патроны. Их, правда, всего три штуки, но Магда великолепно стреляет, она знает, что попадет в голову Игоря сразу. Дальше просто. Швырнет «кольт» и убежит, а Ната останется стоять в растерянности. Магда отлично знает, что ее старшая сестра медлительна, она не сразу соображает, как поступить, «тормозит», особенно в момент испуга или удивления. И на кого укажут свидетели – на блондинку в красной куртке-ветровке, с дурацкой заколкой на кудряшках.