Камбоджа
Шрифт:
Среди кучи экскрементов отыскалось кое-что занятное.
"ТЫ НЕНАВИДИШЬ БУША И USA? БУШ - В МОСКВЕ! ЭТОТ ГАНДОН НАМ НЕ УКАЗ! ВЫРАЗИ СВОЁ ПРЕЗРЕНИЕ ВМЕСТЕ С НАМИ!"- согласитесь, весьма интригующе. Тем паче, что лозунг сопровождался рисунком: бородатый мужик, опоясанный пулемётными лентами, дрючит в жопу Микки Мауса. Следствием чего являются по-рачьи (соответственно позе) выпученные глаза любимца нью-йоркской детворы дошкольного возраста, в меру обнюхавшейся кокаина. Плакатик так и назывался: "FUCK USA". Ответственность за содержание рекламного объявления взяла Национал-Большевистская
На "Спортивной" в вагон зашла молодая женщина с малюсенькой девочкой на руках:
– Мы сами не местные. Беженцы мы. Муж погиб под обломками Всемерного Торчкового Центра...
* * *
– Вовик, может у меня останешься?
– я киваю в сторону своей кирпичной пятиэтажки.
– Нахренища, на ночь глядя, хрен знает куда переться?! Оставайся.
– Да чо вы ко мне прицепились?! Я домой поеду! Домой! Староста доклепался, теперь ты!
– это Вова. Гневно. В ответ.
Вроде внятно разговаривает, не пьяный: не шатает его, и по углам завтраки не выблёвываются. А чего же староста...
– Извини, Вовик, Андрюха меня в заблуждение ввёл: Вова синий, Вова синий. А я повёлся. А какой же ты синий, когда ты нормального розового цвета?
– Вот и я говорю: нормальный. А вы...
– Да ладно, чо ты? Идём, я тебя до метро провожу.
Ближайшее метро - "Индустриальная". Туда и отправились вдоль по улице Южной.
Улица Южная - очень интересная улица, она интересна своей безмерной обыденностью: серая и стандартная, в меру грязная. Асфальт и пятиэтажные хрущобы. Единственная достопримечательность улицы Южной - растущий посреди тротуара тополь непомерно громадных размеров: в три людских обхвата, как минимум. Была б моя воля, этот тополь охраняли бы почётным караулом из пяти ментов с бердышами поувесистей. Южноуличный генератор пуха поклонения достоин! Культового, с принесением кровавых человеческих жертв каждую вторую субботу месяца - по пять прыщавых девственниц с аккуратными коленками и вымытыми ушами.
Вы спрашиваете, к чему я клоню? Да к тому, что некто Владимир умудрился на полном скаку протаранить роговым отсеком единственную достопримечательность улицы Южной - гулкий звук и россыпь мелких пентаграмм, порхающих с противным чириканьем вокруг Вовкиной головы.
Подобное донкихотство, конечно, из области научной психиатрии, поэтому мне приходится задать концептуальный многоуровневый вопрос:
– Вова, ты чо? Ты как, голова не бо-бо? На хрена ты деревья ломаешь? Такие?
Судя по всему, он и сам не знает, ибо, схватившись двумя руками за лоб, юный Гастелло развернулся на сто восемьдесят градусов, сделал пару шагов и, после конкретного крена, рухнул в кусты.
Вот что бывает с теми, кто уподобляется дятлам.
Я повторил вопрос:
– А?
Неуверенный хруст кустарника:
– Какие деревья?
Я опешил:
– Как какие? Не какие, а какое! Большое, вот какое! Ты зачем в тополь головой бьёшься?
Задумчивое молчание, сопение и наконец:
– Я его не заметил.
Не заметить дерево в три обхвата толщиной?!
– Вова, ты сегодня ночуешь у меня.
Спустя полчаса Вова, одетый в семейные трусы, в которых без парашюта десантником стать не страшно, сидит на моём диване, пьёт чай. Работает цветной засиратель мозгов: по "Тонису" показывают шоу Бенни Хила. Толстый и седой мужчина, педерастического вида истинный британец, веселит явно обкуренную толпу, без перерыва ржущую за кадром.
Вова, сиренево-фиолетовый как свежий утопленник, смотрит на мистера Хила и шепчет мне в ухо:
– А у меня их два.
Потом блаженно жмурит глаза и с довольной улыбкой вперемешку добавляет:
– Прикольно.
Вполне.
* * *
ОН уколол себя в бедро канцелярской кнопкой. Интересно, откуда в кармане кнопка? ОН сделал это, чтобы полнее прочувствовать боль. Но полнее не получилось: боли не было, чувств тоже. ЕГО слегка покачивало. Как и всех в вагоне.
"Проспект Гагарина" остался за кормой. Путь к выходу преграждало коровоподобное существо предположительно женского полу, огромное и толстое. Сразу видно: много денег выкинуто на косметику, шмотки и личного парикмахера. Интересно, как ЭТО в метро попало? Ностальгия по безвременно почившей юности? Или хозяева жизни собираются сделать подземку престижным видом транспорта? Неужто муж бросил? Нашёл себе молодую: и перед партнёрами не стыдно, и собеседница интересная, и минет делает обалденно, не в пример лучше...
ОН, стараясь быть предельно вежливым, слегка наклонился:
– Вы на следующей выходите?
– От тебя воняет! Мальчик, нужно чистить зубы! Тебя - што?
– мама не учила?!
Сказано громко, с расчётом донести содержание до слабослышащих даунов с законопаченными ушами, которых везут в соседнем вагоне. В другой электричке. На параллельной ветке.
– От тебя воняет! Мальчик, нужно чистить зубы! Тебя - што?
– мама не учила?!
Девочки заржали - оранжевые канарейки-мутанты после лоботомии: отсутствие вторичных половых признаков, неистребимая любовь к чупа-чупсам.
Мужичок перевернул страницу и облизнул губы.
ОН улыбнулся. Так улыбаются акулы, которым плюнули на плавник - почти в душу.
– От тебя воняет! Мальчик, нужно чистить зубы! Тебя - што?
– мама не учила?!
– существо, о женском естестве которого можно смутно догадываться по наличию юбки на толстых ляжках, самоуверенно двигало челюстями.
ОН отрешился от всего мерзкого, глупого и пахнущего ментолом.
Существо жевало "Орбит без сахара" и страдало от дискомфорта: прокладка натирала кожу на внутренней стороне бедра - там, где нельзя колоть канцелярскими кнопками.
ОН слушал себя, от этого становилось легче.
Только себя.
Вкрадчивый голосок, которому хотелось верить как теплу материнской груди.
Нежный шёпот:
...раны заживают долго
тебе придётся ненавидеть меня
и смотреть в разбитое окно
сплёвывая тошноту
утреннего похмелья
и если кто-нибудь
скажет тебе что это стихи
можешь смело отлить на мою могилу
мне будет всё равно
я буду спокоен
я буду знать что ты