Камелот. Осколки легенд
Шрифт:
— Почему же ты раньше не сказала? Ты можешь связаться с Мессилиотом?
— Неужели, если бы это было так просто, тебя послали бы за мной в Аквазию?
— Ну, что? — раздался басок Саймона. — Чувствую, мы тут задержимся надолго, и можно смело подбирать себе местечко для могилки. Чур, я здесь! — Он улегся на пустующий постамент и, под смешки рыцарей, театрально сложил руки на животе. — У меня тут и приятный сквознячок, и вид хороший!
Ричард наблюдал за тем, как дурачится Сай. Принца всегда удивляла способность друга шутить при самых странных обстоятельствах и в самых критических положениях. Ричард
Ричард улыбнулся собственным мыслям, но вдруг улыбка сползла с его лица. Он поспешно подошел к постаменту, на котором возлежал Сай, и присел. На торце каменной плиты была выбита эпитафия на латыни:
«Здесь покоится величайший из королей, воин, не знающий страха, муж, для которого не было ничего важнее доблести, рожденный ради пути к великой силе знания, имя которой Истина. Да не собьемся мы с пути, проложенного им, да не покинет нас эта сила, ибо только тело бренно, а Истина — вечна. Аминь».
— Это место уже занято, — прозвучал голос Гилберта, пробирающегося сквозь толпу. — Оно занято великим Артуром!
Саймон вмиг слетел с постамента, словно с чужого трона, застигнутый за примеркой королевского венца.
— Я знаю, где мы находимся сейчас, — сказал Гилберт. — Я бывал здесь не раз. Вы не представляете себе, что это за место. Раньше в этих катакомбах хоронили великих королей, в этих залах лежат десятки поколений. В обязанности таких людей, как я, входил уход за этими помещениями. Поэтому, даже будучи незрячим, я могу вывести вас отсюда, потому что знаю каждый уголок.
— А где же гроб с телом? — спросил Элиот.
— Это действительно интересно, — с умным видом сказал вылезший непонятно откуда Ил.
Он подошел к постаменту и осмотрел его.
— Он явно был здесь и простоял достаточно долгое время. — Ил потер потемневший камень возле более светлого продолговатого пятна, говорившего о том, что ранее здесь стоял саркофаг. — И куда же он делся? — Хемел стал обнюхивать постамент со всех сторон.
— Какое кощунство! — воскликнул Тиан, и его тяжелая рука оттащила хемела от постамента. — Не стоит осквернять могилу великого короля своими соплями!
По отряду прокатился смешок.
— А кто поручится, что это действительно могила Артура? — скептически заметил Роан. — Гилберт слеп. Может, он путает?
Ричард обернулся к старику.
— «Да не собьемся мы с пути, проложенного им, да не покинет нас эта сила, ибо только тело бренно, а Истина — вечна…» — провозгласил Гилберт. — Нет на свете другой могилы, на которой могли бы быть столь мудрые слова. Или вы хотите, чтобы я процитировал всю эпитафию? — Гилберт сделал паузу. — Вы никогда не увидите тело короля, потому что его дух жив, и он вечен, как Истина. Увидь мы истлевшее тело Артура, сразу бы поняли, что он — всего лишь еще один смертный и его бессмертные идеи — это всего лишь красивые мифы, которые вы слышали с самого детства. Они подобны бреду, в который не стоит верить… Вы должны понять, что в этом месте все имеет смысл. Король, отсутствуя на своем вечном ложе, предлагает нам следовать за своим духом, которому нет места здесь, он живет в Камелоте!
— Думаю, в вашем ордене знают, что говорят и что делают, — сказал Крис. — Не зря же тебя послали присматривать за нами. Там, где есть вера, там нет места сомнениям. А я уже готов верить во все, что угодно, тем более когда рядом со мной стоит светящийся человек!
— О! Тогда я с вами, — раздался голос Сая. — Даже если мы заблудимся и все-таки придется помирать, то перед смертью, по крайней мере, увижу свет.
— И я в игре! — поднял вверх два пальца Тиан.
Ричард улыбнулся: азартный игрок Тиан далее в такой ситуации умудрился увидеть некую партию.
Со всех сторон послышались одобрительные голоса рыцарей и кинокефалов. Только килхи молчали, но их молчание тоже выражало готовность и согласие.
Отряд, возглавляемый Гилбертом, которого поддерживал под руку принц, углубился в одно из ответвлений.
Спустя полчаса по коридору побежал легкий прохладный ветерок. Все невольно ускорили шаг.
В лицо Ричарду плеснул яркий дневной свет.
За выходом из низкой тесной пещеры воинов ожидал последний рубеж…
Глава 28
Ричард устал. Он устал от душевного надрыва, от противоречий, от тягучего, как каучук, времени, которое постоянно ускользает, выворачивается наизнанку, скручивается, делится на мгновения, превращается в глыбы, застывает, разбивается, топит и не дает дышать. Он устал от того, что мир, такой понятный ему раньше, расслаивается на глазах, как веер, на сотни преломляющих и искажающих действительность зеркальных пластинок…
Ричард уперся в ствол стоящего рядом дерева, глубоко вдохнул и посмотрел на мир.
Казалось, вся Вселенная сейчас пребывает в покое. В странном покое перед бурей. Так и хотелось закрыть глаза и уснуть, провалившись в ватный сон, такой глубокий, что в нем можно просто забыть сделать вдох и выдох — и встретить Вечность…
Вечность читалась сейчас во взгляде Ричарда, устремленном в долину, где лежал Камелот. Он боялся моргнуть, чтобы даже на мгновение не потерять из виду то, что открылось перед ним.
Ни рассказы Гилберта, ни сны, ни даже его воображение не смогли бы хоть отчасти правдиво отразить картину города. Даже видавший виды Томас Бартол, частенько болтающий об увиденных им в иных мирах зданиях, достающих до облаков, был поражен. Не говоря уже о других рыцарях, которые стояли, оторопев, и не верили своим глазам. Их восхищенные взгляды говорили только одно: «Всё не зря!»
Высокие белые башни сложной архитектуры, соединенные длинными арочными галереями… Замки в три-четыре уровня, возвышающиеся на фермах над землей… Дороги, проложенные между ними, но не по земле, а на петляющих в воздухе мостах с высокими каменными опорами… Висячие сады с диковинными деревьями вдоль этих дорог… Сады спускались к самой земле и перетекали в покрывающую ее пеструю растительность, словно были не творением рук человеческих, а созданы самой природой…