Камень для Дэнни Фишера
Шрифт:
Жена у меня сидит дома больная и не знает, где я. Я уже далеко не тот, Сэм, и никогда уж не буду прежним.
Он вдруг спросил подавленным голосом. — Что случилось, Дэнни? — Ты же слышал, — ответил я, холодно глядя на него. — Я уж совсем не тот. Ну теперь ты поможешь мне или же рассказать Мими, что я тут видел?
Он опустил взгляд на стол и некоторое время смотрел туда. Затем не поднимая глаз, заговорил. — Ну ладно, малыш, — сказал он как-то по особому мягко. — Допек ты меня.
Глава 8
Не
— Доброе утро, Дэнни, — сказала она, переместив жвачку за щекой. — Босс тебя спрашивал.
— Благодарю, детка, — улыбнулся я в ответ.
Я прошел в другую дверь в большую комнату. Все уже были на местах.
Там стоял спокойный рабочий гул. Я прошел по комнате к своему столу в углу комнаты у окна. Сел за стол и стал просматривать бумаги, которые были аккуратно сложены во входящей корзине.
Через несколько минут на стол мне упала тень. Я поднял голову.
— Дэнни... — заговорила Кейт.
Я предупредительно поднял руку. — Я знаю, детка, — быстро сказал я. — Меня вызывает босс. Она кивнула.
— Ну, так я же на месте, — ответил я.
— Так что же ты тогда ждешь? — ядовито отрезала она. — Приглашение на блюдечке? — Она повернулась на каблуках и надменно пошла к своему столу.
Кейт — хорошая девушка, хотя мне и нравилось подтрунивать над ней.
Она, пожалуй, не первая секретарша, на которую позарился босс, и, конечно же, не последняя. Но она с опаской относилась ко мне с самой первой нашей встречи.
Подумав об этом, я улыбнулся про себя. С тех пор прошло уже три с половиной года. За это время утекло много воды. Шла война. Многие ребята ушли в армию. Мне же, однако, повезло. Когда меня вызвали на призывную медкомиссию, у меня нашли то, о чем я и не подозревал: порывы барабанных перепонок. Мне дали белый билет о пометкой 4С, особое сокращение, означавшее «на все четыре стороны»
Я снова перебрал бумаги на столе и нашел ту, которая мне была нужна.
Когда я уже встал, на столе зазвонил телефон, и я снял трубку.
Звонила Нелли с военного завода на Лонг-Айленде, где она тогда работала. — Я забыла сказать тебе, чтобы ты отнес белье в прачечную к Чинку, — сказала она.
— Я не забыл, сладкая, — ответил я. Она ушла на работу рано утром в шесть часов, еще до того, как я проснулся. — Как у тебя там дела? — спросил я.
— Жарко, Дэнни, — ответила она. — На заводе больше 30 градусов.
— И чего ты не уволишься с этой помойки? — спросил я. — Денег нам теперь хватает. Я же достаточно зарабатываю.
Она ответила осторожно, но твердо. Мы говорили об этом с ней уже много раз. — А что мне еще делать? — спросила она. — Сидеть весь день дома и сходить с ума? Лучше уж здесь. По крайней мере, я хоть чем-то занята.
С ней лучше не спорить. После смерти Вики она сильно изменилась. На знаю как, но она стала более молчаливой. Из глаз у нее пропал звездный свет.
— Ужинать будем дома? — спросил я.
— Нет, — ответила она. — У нас почти кончились мясные карточки.
— Ладно, — сказал я. — Заеду за тобой домой в шесть.
Я ухмыльнулся Кейт и открыл дверь Сэма. Она сделала мне мину, склонилась над пишущей машинкой, и пальцы ее забегали по клавишам. Проходя в дверь, я улыбался про себя. Несмотря ни на что, я, видимо, нравлюсь Кейт.
Сэм поднял голову. — Ну, наконец-то, — проворчал он. Но меня это не волновало. За те несколько лет, что я провел здесь, я многому научился и приобрел определенный вес. Это была хитрая работа, но она была по мне. Она состояла из таких неуловимых вещей, которые немногим удавалось обратить в деньги. Как, например, Сэму и мне. И Сэм об этом знал. — Если бы не кондиционер, я и вовсе не пришел бы, — сказал я, усаживаясь в кресло у него перед столом. — Ты даже не знаешь, как тебе повезло.
Лицо у Сэма было красным. Выглядел он не очень-то хорошо, слишком растолстел. У него было два двойных подбородка. Он был похож на отца трех сынишек с Сентрал-парк-саут. Таковым он и был.
— Мими велела мне пригласить вас с Нелли сегодня вечером на ужин, — сказал он.
Ладно, — сказал я. — И из-за этого весь сыр-бор?
Он покачал головой. — Нет, я хочу, чтобы ты бросил это дело с торговыми автоматами.
Я уставился на него. — Почему? — спросил я. — Я полагал, что оно тебя очень интересует.
— Я передумал, — скупо сказал он. — Ремонтировать их — одно убийство. Когда они работают, то работают, и больше ничего. Но ведь сейчас из-за войны не достать ни запчастей, ни чего-либо другого.
— А в этом ли причина, Сэм? — спросил я. — А то поговаривают, что ими интересуется и Макси Филдз.
Он снова вспыхнул. Я подумал при этом, не страдает ли Сэм гипертонией. Сейчас у него критический возраст. — Да плевать мне на Макси Филдза! — сказал он. — Просто мне не по душе такое дело. Мне подавай тихо-мирно концессию в гостинице или ночном клубе. Портье, сувениры, фотографии, что-нибудь такое, где работают люди. Я разбираюсь в людях и умею ими управлять. Но я никак не постигну машины.
— Но я ведь целую неделю потратил на это дело, — возразил я. — Да за пятнадцать кусков — это просто подарок.
— Ну и пусть Макси получит этот подарок, — отрезал он. — Меня это не интересует. Я не собираюсь заниматься делом, в котором ничего не смыслю.
Я снова перебил его. — Я хотел бы перекупить, Сэм.
Он только свистнул. — А деньги есть?
Я встретился с ним взглядом. Он так же как и я знал, что у меня нет таких денег.
— Ты же знаешь, что мне не собрать таких денег из тех семидесяти пяти, что ты мне платишь.