Камень Книга одиннадцатая
Шрифт:
— Понятна, — кивнули мы с братьями.
— Про наш визит к Савойским пока ни слова, хотя слухи об этом все равно скоро разойдутся. Все, выполняйте.
Спустившись в лобби, мы застали в баре не только нашу молодежь, имевшую слегка пришибленный вид, но и импортных принцев и принцесс в полном составе. Последние вместо приветствия принялись выражать нам с братьями свои искренние соболезнования по поводу событий в Испании, причем девушки и молодые люди, как я чуял, были вполне искренни в своих словах — они прекрасно понимали, что сегодня это случилось с нашим посольством, а завтра может произойти с посольствами
— Знаю, что вам сейчас очень бы хотелось оказаться в Москве и вместе с остальной молодежью устроить… протестную акцию у ворот испанского посольства, но, увы, это невозможно по объективным причинам. — Я пристально оглядел присутствующих. — Хочу вас заверить, что родом Романовых и руководством министерств и ведомств Российской империи принимаются всеобъемлющие меры для расследования столь вопиющего акта международного терроризма и недопущения подобных инцидентов в будущем. Со своей же стороны могу пообещать одно, — я добавил гнева, и молодежь невольно стала пятиться от меня, — исполнителей и заказчиков, если таковые имеются, ждет неотвратимое и суровое наказание за столь подлое и ничем не спровоцированное нападение на мирное российское посольство!
Посчитав свою «просветительскую миссию» выполненной, убрал гнев и спросил:
— Дамы и господа, может меня кто-нибудь просветить, как именно вы собирались провести остаток этого не очень доброго дня? — Увидев же растерянность на лицах друзей, тяжело вздохнул: — Простой же вопрос, а ставит вас в тупик. Какие будут предложения?
— Ну… — протянул Сандро Багратион. — Ни о каких развлечениях и речи быть не может… Может, просто в местном баре посидим, Алексей? Или на «Звезде»?
Среди присутствующих раздались робкие возгласы одобрения, а мое воображение живо представило эту картину — молодые люди и девушки сидят с бокалами алкогольных и безалкогольных напитков, а на их лицах грусть-печаль периодически сменяется вселенской скорбью! С трудом отогнав от себя это видение, но не удержавшись, чтобы не передернуть плечами, попытался придумать иной сценарий сегодняшнего дня. Выход невольно подсказала Елена Панцулая, которая, глядя на меня, нервно сжимала и разжимала свои маленькие кулачки.
— Бар — это, конечно, очень заманчиво, — бросил я, — и, самое главное, в истинной русской традиции. Но есть другое предложение. Одну секунду, друзья…
Достав телефон, набрал номер родителя. Спокойно выслушав на французском «Абонент разговаривает по другой линии» и дождавшись, когда же отец соизволит ответить любимому сыну, сразу взял «быка за рога»:
— Папа, мне срочно нужен Прохор!
— Что у вас там случилось? — тревога в голосе родича зашкаливала.
— Ничего не случилось, Прохор мне нужен в качестве инструктора.
— Куда его прислать? — Родитель, видимо, успокоившись, даже не стал выяснять, в качестве инструктора по чему я предполагаю использовать воспитателя.
— В лобби, мы пока здесь.
— Он уже спускается.
Закончив разговор, я оглядел недоумевающих молодых людей, которые все прекрасно слышали:
— Друзья, предложение будет такое: чтобы не киснуть
— Алексей, — это был старший Гогенцоллерн, — а какие именно игры предполагаются?
— Все увидите, — я обозначил улыбку. — Уверен, вам понравится.
По дороге на пляж объяснил Прохору свою задумку, к которой воспитатель отнесся, мягко говоря, с некоторым скептицизмом:
— Рано еще твоим друзьям и подружкам во взрослые игры играть, — морщился он. — Максимум, на что годится их подготовка, — это или стихией по площадям вдарить, или ударной техникой кого-нибудь поломать.
— А мне не рано было? — улыбнулся я.
— У тебя другое воспитание, сынка, я тебя с детства на всякое натаскивал.
— А Коля с Сашей? — настаивал я. — Ведь справились же они тогда в Афганистане?
— Ты великих-то князей со своими дружками и подружками не равняй! Колю и Сашу тоже, знаешь ли, не абы кто готовил. — Прохор вздохнул. — Ладно, попробовать можно, но во избежание всяких там увечий и травм сам будешь злодея изображать.
— Как прикажете, господин императорский советник!
— Тихо ты! — воспитатель сделал страшное лицо. — Не дай бог услышит кто и еще больше меня бояться будет!..
«Военные игры» Прохор решил начать с простенькой демонстрации, заключавшейся в том, что я, как и было договорено, изображал злодея, а Коля с Сашей должны были осуществить мой захват.
— Начали! — скомандовал воспитатель.
И братья, одолжившие у дворцовых две пары браслетов, рванули ко мне через проход из хитро расставленных Прохором лежаков. Меньше трех секунд понадобилось Коле и Саше на преодоление разделявших нас тридцати метров, короткое грамотное избиение моей бедной тушки, браслеты, резко завернутые назад «ласты», затем последовала жесткая фиксация головы с шеей, и вот «беспомощного и деморализованного» меня в позе «ласточка» фактически несут по проходу из лежаков. Остановка и доклад:
— Прохор Петрович, — в голосе братца Александра явно слышалось довольство, — ваш приказ исполнен, подлый злодей захвачен!
— Молодцы! — похвалил братьев воспитатель.
Я же, не удержавшись, кое-как преодолевая Колин захват, вывернул шею, растянул губы в улыбке и озвучил на русском текст из известного на родине мема:
— Ломай! Ломай меня полностью!
Далекий от всех этих мемов Прохор только улыбнулся, а вот молодая и уже «испорченная» паутиной русская «делегация» некоторое сходство уловила и дружно рассмеялась, а Александр, отпуская мои руки, тут же поддержал почин:
— Как вы были задержаны? Блестяще!
Импортные принцы и принцессы, не понимавшие, что конкретно происходит, «потребовали» объяснений и с большим трудом их все-таки получили. Когда все наконец успокоились, а я кое-как привел себя в порядок, Прохор скомандовал:
— Алексей, Николай и Александр на месте, остальные русскоподданные построились в два ряда!
Русская делегация быстро выполнила команду, а оставшиеся «неприкаянными» импортные принцы и принцессы уставились на моего воспитателя чуть ли не с обидой. Высказаться решился старший Гогенцоллерн: