Камень огня
Шрифт:
— Дар… — Аарон поднял голову и встретился с ним взглядом.
«Хватит ерничать, — захотелось ему вдруг сказать, — или я пойду к краю душевной связи и сброшусь. Мне не нравится, когда ты насмехаешься над собой». Юноша не сказал этого. От одной этой мысли его стены задрожали, и что-то близкое к ужасу придало ему сил.
Дарвиш поскреб черную бороду, отросшую за две девятидневки, и издевательская улыбка плавно перешла в добродушную усмешку.
— Ты прав, — сказал он. — Я не прав. Прости.
— Но чем скорее мы найдем Камень… — возразила
— Ты собираешься подойти к первому встречному чародею и спросить, не у него ли Камень Ишии?
— Ну нет! — Девушка взглянула на Аарона, но вор, отчаянно сражаясь, чтобы вернуть себе спокойствие, не заметил этого.
— Если они заподозрят, что мы ищем его, Камень перевезут, — объяснил Дарвиш. — Тогда нам придется последовать за ним, и вся эта кутерьма начнется сначала и отнимет намного больше времени, чем гостиница, ванна и новая одежда. Нам надо быть хитрыми, поэтому мы должны слушаться Аарона. — Принц нежно дернул Чандру за кончик косы. — Ведь мы с тобой не искушены в хитрости.
Чандра гневно открыла рот и тут же захлопнула его. Ей пришлось честно признать, что Дарвиш прав. Она вздохнула.
— Ванна бы не помешала.
Принц отступил и жестом велел Аарону идти первым.
— Тогда веди нас, мы в твоих руках.
Вор кивнул. Стены, хрупкие и шатающиеся, снова стояли на месте.
— Простите, любезные господа и нежная госпожа!
Парнишка был маленький, недокормленный, и когда они обернулись на его голос, он съежился, будто ждал затрещины.
— П-простите, господа и госпожа, но вы, видать, только-только вошли в город.
— Хорошая догадка, — промолвил Дарвиш саркастически, однако беззлобно, — так как мы стоим посреди улицы и спорим в каких-то десяти шагах от Южных Ворот.
Мальчишка не знал, надо ли ему улыбнуться, и пошел на компромисс, мгновенно скривив лицо, дабы никто не понял, что это значит.
— Если вы ищете постоялый двор, господа и госпожа, — сгорбившись, он зашаркал босыми ногами по мокрому булыжнику, — я знаю место. Старая госпожа, его хозяйка, позволяет мне спать у очага, если я привожу постояльцев… — Мальчишка умолк. Поразительно, но он ухитрялся выглядеть и надеющимся, и лишенным всякой надежды в одно и то же время.
— Ну, — смягчился Дарвиш, и Чандра сразу вспомнила отца: точно таким же голосом он успокаивал пугливого жеребенка или нервного сокола, — почему бы и нет?
— Нет.
— Но, Аарон…
— Мы идем в «Виселицу».
Мальчишка фыркнул.
— В «Виселице» больно дорого.
— Мы готовы заплатить, — заявили Аарон.
Пожав плечами — жест, в который включилось все его тело, мальчишка вдруг показался не таким уж маленьким и недокормленным.
— Нельзя винить мальца за попытку, — бодро сказал он, крутанулся на стертой пятке и затрусил прочь. На улице было очень мало людей, но он исчез из виду за считанные секунды.
Чандра и Дарвиш недоуменно переглянулись.
— Мы здесь что-то упускаем, я не ошибся? — спросил принц.
Аарон кивком велел трогаться в путь.
— Если там и есть постоялый двор, — объяснил он, идя впереди по узкой улочке, — то не тот, в котором вы захотели бы остановиться. Скорее всего, этот малый завел бы нас в глухой переулок к своим более дюжим друзьям.
— Но у нас нечего красть. — Чандра прижалась к стене дома, чтобы дать дорогу громыхающей деревянной повозке с блестящей рыбой. Девушка едва сдерживала тошноту: на улице стояла страшная вонь.
— Твои волосы, сабля Дарвиша, моя сумка, — перечислил Аарон их ходовое имущество, когда они пошли дальше. — Если б нам очень не повезло, там был бы чародей Четвертого, ищущий для практики полубессознательные тела.
— А если бы повезло?
— Нас бы убили.
Чандра содрогнулась.
— Эй, не волнуйся! — Дарвиш положил ладонь ей на плечо. — Если какой-то молокосос попробует убить тебя, я сумею тебя защитить.
— Если какой-то молокосос попробует убить меня, — огрызнулась Чандра, вывертываясь из-под его руки, — я превращу его крошечные мозги в колбасу.
— Ты можешь это сделать? — Принц старался не улыбнуться. Отказ немного обидел его. В конце концов, сабля — это единственное, чем он реально владел и мог предложить для спасения своего города, но Дарвиш узнал браваду в словах чародейки.
Девушка заколебалась. По правде говоря, — непрошеное, всплыло воспоминание о пяти мертвых стражниках, залитых собственной кровью и брошенных как мясо на траву, — она сомневалась, что сможет кого-нибудь убить магическими или какими-то другими средствами. Но Аарону и Дару незачем это знать. Чандра задрала подбородок.
— Я могу постоять за себя, — заявила она, до кончиков ногтей — Чародей Девяти.
— Никогда не сомневался в этом, — спокойно заметил Аарон.
Чандра взглянула на него с благодарным удивлением, а вор в ответ приподнял демонское крыло.
Это взаимопонимание между его спутниками больше не ранило Дарвиша так глубоко — победа над стражниками вернула ему признание, — но в нем шевельнулась ревность. «Аарон никогда не унижает ее так, как меня. Почему?» Только он задумался над этим, как из нависающего окна пахнуло крепким вином. «Что особенного случится, — прервал он свои раздумья, — если я выпью всего один раз?»
После дюжины узких дверей улица вывела их на рыночную площадь. Несмотря на дождь, сыплющий с перерывами, у фургонов, тюков и опрятных палаточек, поддерживавших друг друга, шла бойкая торговля. Очевидно, площадь относилась не к тому захудалому району, который они только что миновали, а к более широким улицам и чистым домам, выходившим на нее с других сторон.
Аарон повел их прямо через рынок, хотя обходные дорожки выглядели чище. Сначала им пришлось протолкаться через бешено жестикулирующую толпу возле живых омаров, только утром вытащенных из моря, а в другом месте их остановили три весьма обширные женщины, загородившие весь проход, — они дружно кричали на торговца пряностями.