Камень во плоти (Бесшабашный) (др. перевод)
Шрифт:
– Когда? – Гнев. Уилл слышал его в каждом звуке этого звенящего голоса. – Почему ты его не удержал?
– Но как? Вы же мне не сказали, как обойти единорогов! – Ненависть. Как лед и пламя. – И потом, вы могущественней вашей сестры. Снимите с него ее заклятие, вот и все.
– Это заклятие шипом! Его никто снять не в силах! Я видела, с ним была девчонка. Где она?
– У меня не было приказа брать и ее тоже.
Девчонка? Как хоть она выглядела? Он не помнит. Потоки крови смыли в памяти ее лицо.
– Доставь ее сюда! Жизнь твоего короля от этого
Уилл снова ощутил ее пальцы у себя на лице. Такие мягкие, такие прохладные…
– Нефритовый щит. – Казалось, ее голос обволакивает его с головы до пят. – Из плоти его врагов.
34. Жаворонковая вода
Какое-то время Валиант скакал впереди весьма уверенно. Но когда склоны гор вокруг стали вздыматься все круче, а дорога, которой они ехали от самой реки, окончательно потерялась в оползнях щебня и непролазном колючем кустарнике, он, озадаченно озираясь, осадил ослика.
– Что такое? – спросил Джекоб, поравнявшись с ним. – Только не говори, что ты уже заблудился.
– Когда я был здесь в последний раз, стоял ясный божий день, – с раздражением отозвался карлик. – Как прикажешь найти потайной вход, ежели вокруг темно, как у людоеда в брюхе! Он где-то тут, совсем рядом!
Джекоб спрыгнул с лошади и протянул ему карманный фонарь.
– Держи! – сказал он. – Ищи и найди! По возможности этой же ночью.
Карлик в изумлении потыкал лучом фонаря в окружающую темень.
– Что это? Еще один фокус феи?
– Вроде того, – уклончиво пояснил Джекоб.
– Я поклясться готов, это где-то тут, внизу. – Валиант осветил фонариком склон, уходивший слева от них в густые заросли, и потопал вниз.
Лиса проводила его недоверчивым взглядом.
– Иди за ним, – сказал Джекоб. – А то сбежит еще.
Лису, похоже, не слишком обрадовало это поручение, но, чуть помешкав, она потрусила вслед за карликом.
Клара спешилась и привязала лошадь к ближайшему дереву. Золотое шитье на ее юбке в лунном свете сияло даже ярче, чем днем. Джекоб сорвал парочку дубовых листьев и протянул ей:
– В руках разомни, а потом протри эти завитушки.
Золотая вышивка разом поблекла под ее пальцами, словно Клара вовсе стерла ее с голубой ткани.
– Пряжа эльфов, – буркнул Джекоб. – Красиво, конечно. Но с этой вышивкой любой гоил разглядит тебя за милю.
Клара смущенно провела рукой по своим предательски золотистым волосам, словно и их можно перекрасить, как одежду.
– Ты один хочешь в крепость идти?
– Да.
– Если бы там, на реке, ты был один, тебя бы уже не было в живых. Возьми меня с собой. Пожалуйста!
Но Джекоб только головой покачал:
– Я приведу тебе Уилла. Не сомневайся. Совсем скоро ты ему гораздо больше понадобишься, чем я.
– Почему?
Холод был такой, что с ее губ сорвалось облачко пара.
– Именно тебе придется его разбудить.
– Разбудить? –
Она вскинула глаза в ночное небо. «И тогда принц склонился над ней и разбудил ее поцелуем».
Высоко над ними стояли два месяца, тощенькие, словно вконец оголодавшие в ночи.
– Почему ты решил, что я сумею его разбудить? Уилл меня больше не любит.
Джекоб снял пальто.
– Зато ты его любишь. Этого, думаю, будет достаточно.
Он натянул свой старый замызганный плащ. Из людей в цитадели гоилов можно повстречать только рабов, а уж они-то меховых воротников точно не носят.
Клара все еще молча стояла рядом.
– А если нет? – вдруг спросила она. – Если не будет достаточно?
Он не стал затруднять себя ответом. Они оба хорошо помнят замок Спящей красавицы и застрявших в колючках мертвецов.
– Сколько времени потребовалось Уиллу, чтобы решиться тебя куда-нибудь пригласить?
Воспоминание мгновенно стерло все страхи с ее лица.
– Две недели. Я думала, он так и не наберется смелости. А ведь мы каждый день виделись, когда он мать приходил навещать.
– Две недели? Для Уилла это очень мало. – За спинами у них послышался шорох, Джекоб схватился за пистолет, но это оказался всего лишь барсук, деловито пробиравшийся своей дорогой через кустарник. – И куда же он тебя повел?
– В больничный буфет. Не слишком-то романтично. – Она улыбнулась. – Рассказывал, что подобрал угодившую под машину собаку. А на следующее свидание привел ее с собой.
Глядя на нее в эту минуту, Джекоб поймал себя на мысли, что завидует Уиллу.
– Пойдем воду поищем, – сказал он и пошел отвязывать лошадей.
Возле заболоченной котловины, которую они вскоре обнаружили, стояла брошенная тачка. Колеса увязли в прибрежном иле, а в замшелом кузове свила гнездо цапля. Лошади жадно окунули морды в воду, осел Валианта влез в лужу по колено, но когда Клара тоже захотела напиться, Джекоб мягко ее удержал.
– Водяные, – коротко пояснил он. – Тачка, наверно, от какой-нибудь из деревенских девушек осталась. Водяные таких просто обожают в невесты брать. А уж в этих краях они по добыче наверняка соскучились.
Клара испуганно отпрянула, и Джекобу почудилось, что он услышал чей-то разочарованный вздох. С виду, конечно, эти водяные довольно страшные, но они своих жертв хотя бы не жрут, как лорелеи. Нет, они затаскивают похищенных девушек в пещеры, где можно дышать, кормят их, приносят подарки – перламутровые раковины, речной жемчуг, драгоценности с утопленников… Какое-то время Джекоб зарабатывал на жизнь розыском таких девушек по просьбам их отчаявшихся родителей. Трех девиц он вывел из пещер на свет божий, это были несчастные, полупомешанные существа, так никогда до конца и не вернувшиеся из своих водяных темниц, где они провели много месяцев среди жемчужин и рыбьих костей под осклизлыми поцелуями своих тинистых возлюбленных. Один раз родители даже отказались платить – не узнали родную дочку.