Камень. Книга 3

Минин Станислав

— Да, Государь.

Когда Лебедев с Пафнутьевым покинули кабинет, Император спросил сына:

— Как там Алексей? Сильно расстроился?

— Расстроился, конечно. Но Прохор доложился, что после разговора с Лебедевым настроение у сына поднялось.

— Не понос, так золотуха! — Император хлопнул себя рукой по колену. — Вы с Коляшкой мне вместе взятые за всё свое детство меньше проблем доставили, чем внук за два месяца! — Великий князь Николай Николаевич, присутствующий при разговоре, переглянулся с братом и ухмыльнулся, а Император продолжил. — Остаётся одно, ждать и надеяться, что способности Алексея к нему вернутся. Что решили с Петровыми?

— Что Белобородов к ним на следующей неделе

поедет. — ответил Александр. — Попытается уговорить их сделать вид, что ничего не было.

— Поездка Белобородова отменяется, Саша. — Император оглядел сыновей. — Как бы пафосно это сейчас не прозвучало, но в интересах Рода я решил взять вину за произошедшее на себя. Саша, Петровы же не в курсе, кто отдал приказ?

— Нет.

— А выяснилось всё, когда князь Пожарский зашевелился?

— Да. — кивнул Цесаревич.

— Будем считать, что когда Миша всё выяснил, он, типа, ко мне прибежал и в ноги и упал, прося передумать. А я внял его нижайшей просьбе… Короче, в четверг, после торжественного объявления Алексея, я поговорю с внуком, и скажу, что Валькирии действовали по моему прямому приказу. Переборщили, конечно, но ничего же страшного не случилось… Пусть Алексей лучше обо мне плохо думает, чем о бабке, а я сдюжу как-нибудь, уже привык. А по сему, Коля, — Император посмотрел на младшего сына, — будет к тебе поручение. Надо подобрать для Петровых и Пожарских что-нибудь достойное в качестве виры. С Михаилом Николаевичем я поговорю, он полученное от нас тоже Петровым передаст, в качестве уже своей виры за то, что не защитил от произвола Романовых. — он криво улыбнулся. — А уж с Родом Пожарских мы и так рассчитаемся, там давно уже счёт потерян, кто кому чего и сколько… Сделаешь? — Николай кивнул. — Теперь задание тебе, Саша. Переговоришь с Белобородовым. По моей команде он должен будет вежливо привезти Петровых ко мне для извинений в присутствии Алексея. Может хоть это как-то нивелирует его понятную обиду…

— Отец, а ты не боишься, что Алексей воспримет всё произошедшее за признак того, что у нас в Роду творится полный бардак? — спросил Александр, а Николай кивнул, поддерживая брата.

— А это не бардак, — заорал Император, — когда наша с вами нежно любимая мать и жена, поддавшись глупым бабским эмоциям, вытворяет такое с лучшим другом Алексея? — братья не нашли, что ответить. — Молчите? Вот и молчите дальше! Свободны, умники!

* * *

В районе семи вечера мы с Викой пообщались с Алексией по телефону. В ходе разговора наша звезда подтвердила, что прилетит в Москву в районе полуночи, а значит дома будет ближе к часу ночи. Заверив девушку, что мы до этого времени спать не ляжем и дождёмся её, направились ужинать в «Избу». А там нас ждал сюрприз — вполне трезвые Великие князья Николай и Александр чинно трапезничали в обществе тех двух моих однокурсниц, с которыми они «близко» познакомились на Дне первокурсника в «Метрополии». Наше появление с Викой тоже не осталось не замеченным для моих братьев, Николай встал из-за стола и подошёл к нам.

— Алексей, Виктория, добрый вечер! — поздоровался он. — Позвольте вас пригласить к нам за стол.

— Удобно ли будет, Николай? — поинтересовалась Вика.

— Виктория Львовна, ты же нас хорошо знаешь. — усмехнулся он. — Было бы неудобно, мы бы вас не пригласили.

Вика посмотрела на меня, я согласно кивнул, и мы прошли за стол к Великим князьям.

Девушку Николая звали Еленой. Была она высокой и стройной шатенкой, приехавшей учиться из Нижнего Новгорода. Елизавета, девушка Александра, миниатюрная брюнетка, была из Костромы. Обе девушки происходили из обычных, но состоятельных семей, и жили в студенческом городке, рядом с «Приютом студиозуса». Если Елизавета старательно играла роль милой простушки, то вот по Елене было сразу заметно, что та сама себе на уме. Поначалу разговор не клеился, но в силу непосредственного характера Александра, общение постепенно наладилось. Разговорившиеся однокурсницы поведали мне о моей репутации в Университете:

— Да вашу компанию вообще на курсе не особо любят! — вино развязало язык Лизе. — Особенно Юсупову с Долгорукой! Сильно нос задирают! А вот вас с Андреем даже жалеют иногда. — девушка улыбалась. — Все же видят, как Инга с Натальей вами вертят. К Долгорукому по-другому стали относиться, когда он старостой курса стал. Ему теперь со всеми приходится общаться, не только со старостами групп. Вот он себя и проявил, как нормальный молодой человек без этих ваших закидонов аристократических. А вот к тебе, Пожарский, много вопросов! — Лиза смотрела на меня прищурившись. — Вечно серьёзный, вечно куда-то спешащий, а девушки наши как на тебя обижаются за то, что ты не обращаешь на них внимания?

— Значит, я виноват? — мне было смешно.

— А кто? — на лице Лизы читалось искреннее недоумение, а её подружка активно начала кивать. — Даже мы с Ленкой к тебе проявляли знаки внимания, но ты был слеп! И это очень обидно для девушек, поверь мне… — она сделала вид, что вот-вот заплачет, но вовремя спохватившись, погладила Александра по руке. — Сашенька, милый, это было до встречи с тобой! — Елена в это же время что-то шептала уже Николаю. — Алексей, а почему ты не участвуешь в жизни факультета?

— В каком смысле? — не понял я.

— Ну, у нас постоянно какие-нибудь тусовки после занятий происходят, то в студгородке, то в «Приюте студиозуса», а мы там тебя ни разу не видели.

— Первый раз слышу. — признался я.

— Ингу с Натальей приглашали, и вам с Андреем приглашения просили передать. — сказала уже Елена.

— Вы, девушки, и Алексея поймите. — решил вмешаться Николай. — Мы с братом заботу Юсуповой и Долгорукой на себе в Лицее испытали, так что совсем не удивляемся, что Алексей вообще ничего не знал. — Александр же всем своим видом демонстрировал полную поддержку словам брата.

— Ясно. — кивнула Елена. — Имей это ввиду, Алексей. — обе девушки явно получали удовольствие, «сдавая» Юсупову и Долгорукую.

Дальше разговор пошел на общие темы. Мои однокурсницы даже попытались выяснить, кто такая Вика, но тут уж сами Великие князья популярно объяснили своим весьма непосредственным подружкам, что это не их… девчачье дело.

Просидели мы в «Избе» до одиннадцати часов вечера, после чего братья с подружками засобирались в какой-то клуб продолжать вечер, а мы с Викой поднялись в Лесину квартиру.

— Слушай, Алексей, а я ведь даже и не предполагала, что у тебя светская жизнь с этими стервами, Юсуповой и Долгорукой, так тяжела! — Вяземская сделала вид, что сочувствует мне. — Теперь я понимаю, с каким удовольствием ты князя Юсупова ломал! За внучку отыгрывался?

— Не без этого. — усмехнулся я. — Там вся семейка такая. Дерзкие до невозможности. Как они с такой кровью до настоящего времени дожили, не понимаю.

— Так и дожили, Лёшка. — улыбнулась Вика. — Историю Родов забыл? Наглость — второе счастье!

— Это да… — согласился я. — И тут я… Весь в белом… Князю Юсупову руки-ноги ломаю.

— Смотри, Лёшка! — Вяземская смотрела на меня серьёзно. — Тебе в учебник истории не только по этому поводу попасть надо…

* * *

Разбудил меня звонок телефона. Кое-как выбравшись из-под ноги Леси и руки Вики, дотянулся до трубки и ответил:

— Алло?

— Камень, ты спишь ещё?

— Уже, получается, нет, господин полковник! — прошамкал я.

— Отлично, Камень! — голос Орлова был бодр и весел. — Ты вообще как?