Камень. Книга четвертая

Минин Станислав

Кое-как разместившись в кресле, я попытался сфокусировать взгляд на госте, но, как ни пытался, лицо разглядеть так и не смог – внимание постоянно соскальзывало на плащ и кепку, да ещё этот звук бренчания ложечки о стенки чашки болью отдавался в голове.

– А ты неплохо устроился, скажу я тебе, царевич, – хмыкнул Иван, а то, что это он, моим затуманенным мозгам хватило сообразительности понять . – Я слежу за твоей стремительной карьерой. С детства. Когда дружка своего, Прошку Белобородова, в Смоленске нашёл. Люблю, знаешь ли, в курсе дел моих близких быть. А уж когда выяснилось, что Прошка каким-то неведомым образом в роду Пожарских оказался, являясь на тот момент уже дворянином… Да ещё и строил из себя скромного ветерана-воспитателя

при малолетнем князе Пожарском… А в гости к внезапно поскромневшему Прошке периодически наведывается не абы кто, а Сашка Романов, цельный наследник престола Российской Империи! Кстати, другой мой дружок и боевой товарищ… – Иван хмыкнул. – Тут уж сложить два и два мне не составило большого труда. Вот и отслеживал я твоё взросление, царевич. Да ещё и у батьки твоего родного одни царевны родились. – Звук поставленной на блюдечко чашки опять с болью отозвался в висках. – Но все свои таланты ты начал демонстрировать только в Москве. Сначала этих, прости господи, идиотов в банке взял, к Орлову в спецуру попал, к вящей радости папаши, потом дурачки Гагарины об тебя зубки обломали… Ты и мне чуть всю малину в «Плакучей иве» не испортил. Честно скажу, царевич, – Иван хохотнул, – ты меня тогда здорово напугал, когда засветился и ощупывать начал. Я же подумал, что это Лебедев, тварина, по мою душу явился. Ну и психанул чутка… А то, что этот старикан со своими недоучками сделать может, ты вчера наблюдал. Наблюдал же?

– Да… – губы еле шевелились.

– Ты только не думай, царевич, что я этого круга боюсь. Так, опасаюсь. Михалыч-то тебя в ученики звал?

– Да…

– Соглашайся, – хмыкнул Иван. – Базовые знания старик даст. Да и с практикой, я слышал, у тебя всё в порядке. В полиции уже вовсю болтают про некоего Злобыря из Тайной канцелярии, который помогает им преступный элемент тепленькими брать. Тобой, кстати, этот самый преступный элемент и пугать уже начали… – он хохотнул. – Молодец, по моим стопам даже не идёшь, а уверенно шагаешь! Получится из тебя человек, царевич, я даже не сомневаюсь. Если шею себе раньше времени где-нибудь не свернёшь. Вот скажи, зачем ты сегодня этих бедняг афганских таким изуверским способом кончил? Кровища хлещет, внутренности вываливаются, кости торчат… Неэстетично же!

– Я думал… это… ты… Там… колдун… был… – прошептал я.

– Польщён, царевич! – опять Иван не стал скрывать сарказма. – Но с другой стороны получается, что эдак ты со мной поступить хотел? Кровища, внутренности и кости? – наигранно удивился он, а я кивнул. – Что я тебе такого сделал-то? Тут явно без тлетворного влияния моих дружков не обошлось. Наговорили, поди, всякого, а я мухи в жизни не обидел! Ладно, царевич, все мы не без недостатков – ну, хотел убить, и что? Дело-то, в конце концов, житейское… Ты мне другое скажи, вы чего с государыней не поделили? А то я слышал, тебе аж визит вежливости Дашковым пришлось наносить…

Я молчал.

– Ладно, ладно, не настаиваю! Все эти условности мне прекрасно известны. Скажу даже больше, царевич. Я тобой восхищаюсь! Ты мне своим примером подал прекрасную идею. Я уверен, ты её оценишь по достоинству. Смотри, у тебя есть Прохор с его Решетовой, – начал он медленно перечислять, – есть друг, Петров который, есть полюбовница Виктория Вяземская, есть дед, глубоко мной уважаемый князь Михаил Николаевич Пожарский…

Было ещё не совсем понятно, что колдун имеет в виду, но сомнений в том, что это будет не очень хорошо для моих близких, уже не оставалось никаких.

– Сука! – дёрнулся я и вывалился из кресла – в голове как граната разорвалась.

Сколько провалялся в беспамятстве, не знаю, но очухался от льющейся на лицо воды.

– Что ж ты из кресла-то выпадаешь, царевич? Как птенец из гнезда? – голос колдуна слышался сквозь усилившийся свист в ушах. – Аккуратней надо быть. Ты пока полежи, а я, с твоего молчаливого согласия, продолжу. Так вот, мне стало скучно в последнее время, а тут ты, молодой да ранний. И решил я развлечься,

а то кровь в жилах начала густеть. Драйва, понимаешь, не хватает, а все эти игры в догонялки с коллегами бывшими уже давно приелись и мне, и им. Залогом того, что ты будешь меня развлекать, станут названные мной твои близкие люди. Сам понимаешь, достать их для меня не составит никакого труда. – Он хмыкнул. – И никакая охрана твоих близких не убережёт. Сообщишь о моём визите Романовым, мой дружок Прохор лишится своей очень симпатичной молодой пассии. И, поверь мне, я доведу до его сведенья, кто явился тому причиной. Ты меня услышал, царевич? Дёрни там головой или рукой…

Я в отчаянье, мучимый бессильной злобой, дёрнул подбородком.

– Отлично. А теперь слушай меня внимательно, царевич. Первым твоим заданием будет Алексия. Не знаю, что тебе там наговорили, но она моя родная дочь. И я никогда не терял её из вида. Учти, в детстве я поставил ей ментальный блок, чтобы она не повторила судьбу… мою судьбу в этой еб@ной Тайной канцелярии. Сейчас я этот сниму, и ты начнёшь о ней заботиться со всем пылом нерастраченной молодости. Смотри, царевич, – в голосе Ивана послышалась угроза, – она к Лебедеву в эту еб@ную «Тайгу» попасть не должна. Витальке Пафнутьеву в этом вопросе можешь доверять полностью, он в курсе способностей приёмной дочки. Клещ её как родную любит и до сих пор молчит. Ладно, царевич, рад был с тобой повидаться. Скоро увидимся. Спокойной ночи!

Взрыв в голове, и снова темнота…

***

Как вернулся обратно в спальню, не помню, но проснулся в своей кровати с гудящей головой. Судя по тому, что девушки спокойно сопели рядом, для них ночной визит Ивана остался незамеченным, как и для всех остальных – тревогу в особняке так никто и не поднял.

Темп… Поиск… Который тут же указал на безопасное слабое свечение рядом – чуйка молчала. Это могла быть только Леся. Расширить поиск… Всё чисто…

Вынырнув из темпа, я начал вспоминать ночной разговор, вернее, монолог Колдуна. Несмотря на моё не самое лучшее состояние в тот момент, я отчётливо помнил каждое слово, произнесённое Иваном. Всё, как тогда, у «Плакучей ивы». Какой-то гипноз или ещё какая ерунда? Ладно, когда я эту тварь поймаю, получу все ответы на интересующие меня вопросы! А сейчас надо решать текущие проблемы.

И снова нырок в темп, головную боль побоку… Аккуратно настроиться на Лесю…

Слабое свечение, которое я видел, исходило не от самого доспеха девушки, а от его внутренней решётки. Что имел в виду Колдун, когда говорил о снятии поставленного им блока у Леси, я так и не понял, но решётка была явно далека от правильной геометрической формы, в моём понимании, конечно же. Что должно произойти с доспехом девушки и должно ли произойти вообще, я не знал, а поэтому решил не вмешиваться и посмотреть Лесю в течение какого-то времени. Будут ли это часы, дни или недели – не знал тоже. И это сомнение, касающееся моего близкого человека, бесило, бл@дь, больше всего!

Вынырнув из темпа, удобней устроился на кровати, постарался успокоиться и подумать об отвлечённых вещах, но мысли каждый раз возвращались к клятому Ивану. Как эта сука сумела обойти дворцовых? А учитывая тот простой факт, что количество моей охраны в последние дни только возросло, колдуна это обстоятельство просто-напросто не остановило! Значит, мне тогда отец с Прохором и Виталием Борисовичем правду про Ивана говорили, что он именно проникновения на охраняемые объекты особо тренировал, да и с Прохором они на китайской территории во время войны этим успешно занимались. Мне, конечно, до такого уровня владения менталистикой как до Китая… на корячках. Но какая же он всё-таки сука!