Камень
Шрифт:
– Думаю, это сюрприз от какого-нибудь моего знакомого, – подмигнул мне Виталий Александрович, почему-то ставший ещё веселее. – Знаешь, сколько их у меня? Некоторых и не упомнишь. А они меня, видишь, не забывают. Шутники, понимаешь.
– И что же нам делать? – Я немного приподнял живот, чтобы не так хлюпало: – У вас есть какие-нибудь идеи? Ведь, насколько я понимаю, она может в любой момент грохнуть? Ведь так?
– Ты, конечно, прав. Но, думаю, как-нибудь прорвёмся. Бывало и похуже. – Виталий Александрович повернулся в другую сторону: – Ну, чего там?
Владимир Борисович сделал успокаивающий жест рукой, достал телефон и тихо с кем-то заговорил. Я видел
– Всё в порядке. Сейчас они будут. Пока не двигаемся и ждём.
Он опустил руку с телефоном и уселся напротив кола в дорогом, причудливо переливающемся пальто. Я подумал, что, если всё-таки рванёт, то его сразу разнесёт на кусочки вместе с фирменным предметом одежды. Конечно, рядом был дом, и вполне можно было начать медленно двигаться туда – понадёжнее за кирпичными стенами-то. Но, раз сказано так, то не моё дело оспаривать что-то в теме, в которой я заведомо не разбираюсь.
– К сожалению, мы вряд ли можем здесь помочь, – расстроенно пробормотала Наташа. – Мы встанем вот здесь, и это должно ослабить взрывную волну, но сил в нас остаётся всё меньше. Вы же понимаете?
– Да, конечно, – кивнул я, осознавая справедливость их слов слишком хорошо.
– А почему взрыва не было сразу? – озабоченно спросила Людмила. – Ведь логичнее было бы что-то сбросить, видя нас всех, и чтобы бабахнуло наверняка?
– Не знаю. Может быть, это устройство управляется дистанционно, реагирует на движения или ещё что-то такое. В любом случае будем рассматривать ситуацию, как она есть. А этих злоумышленников – кто поймёт, – бодро откликнулся Виталий Александрович.
– Уже на подходе! – не поворачиваясь, сказал Владимир Борисович. И вскоре мы увидели двух человек в странных костюмах, напоминающих исследователей вулканов. А может быть, это была какая-то химическая защита. В самом деле, об этом я почему-то не подумал – ведь бомба может угрожать не просто взрывом, пусть и усиленным каким-нибудь металлоломом типа гвоздей, но и содержать любые опасные элементы, вплоть до радиации, от которых не убежишь и не спрячешься за стенами дома. Впрочем, уместно ли говорить о чём-то подобном, если речь идёт об обыкновенных бандитах, да ещё и из небольшого подмосковного городка?
Вновь прибывшие аккуратно склонились над колом и начали там что-то колдовать, а я представил себе взрыв во всех красках и подумал о том, что будет с камнями у меня в кармане, если их разорвёт на мелкие кусочки. Они точно так же начнут друг к другу притягиваться и создавать такой же эффект, как в доме Людмилы? Или подобными свойствами обладают лишь булыжники, не только уже использованные в деле воскрешения, но каким-то таинственным образом соединённые с тенями, вселяющимися в чужую плоть? Наверное, всё-таки так. В противном случае, наверное, весь Трюфельный холм представлял бы из себя нечто ужасное и пульсирующее, а отнюдь не умиротворяюще-обманчивое. А Наташа с Женей? Взрыв или просто время в нынешнем качестве их не пожалеют. И что тогда? Они вернутся в тень Трюфельного холма или, раз уже там побывали, сразу отправятся куда-то ещё, дальше? Или, быть может, вообще исчезнут, так как не смогли воспользоваться тем уникальным шансом, который дало им это место? Наверное, это я узнаю уже после смерти, но и пребывать в подобной неизвестности никак не улыбалось.
Хотя здесь, возможно, изначально стоит поставить вопрос несколько глубже и не уходить просто в область видимых результатов. В чём же он будет? Наверное, в том, почему именно Женя услышала это на Этне? Ведь сколько людей до
– Ложись! – снова раздался громкий крик Владимира Борисовича.
Я плюхнулся лицом в мокрую траву, ожидая, что на этом наступит если и не конец мне, то, во всяком случае, Наташе и Жене точно. Однако вместо предполагаемого мощного взрыва неожиданно раздался какой-то, скажем прямо, неприличный звук, напоминающий протяжный негромкий хлопок, и вверх взметнулась скрученная бумага. Ветер подхватил её и вынес бы за ворота, если бы один из охранников не подпрыгнул и не ухватил лист, который сразу же протянул Владимиру Борисовичу. Тот неторопливо его разгладил, и напряжение на лице сменилось усмешкой:
– Вставай. На-ка, тебе письмо от неизвестных друзей!
Виталий Александрович, улыбаясь и ругаясь, поднялся, и мы все увидели, что на листе всего несколько отпечатанных на компьютере слов: «Не суйся к нашим – плохо будет, предупреждаем».
– Ну, что скажешь? Не наши ли это, так сказать, кавказские братья?
– Может, и так… – неопределённо протянул Владимир Борисович. – А может быть, по поводу того заводика или последней встречи. В общем, думаю, пора здесь гайки-то подзавернуть и напомнить – кто в Тиндо хозяин. Чёрт побери, а ведь вполне могли уже отправиться на тот свет! – ругнулся он. – Я сейчас пошлю ребят на аэродром, выяснить, что к чему, ну, и будем дальше прорабатывать вопрос. Думаю, скоро будут новости. Хоть купол какой сверху ставь – прямо и не знаешь, что ещё люди могут выдумать.
– Ладно, с этим мы разберёмся позднее. А сейчас – эй, Клавдия! – крикнул Виталий Александрович, и к нему быстро подошла полноватая, опрятная, располагающая к себе женщина лет пятидесяти. – Ты вот чего – помоги нашим гостям в сухое переодеться, покажи, что и где здесь у нас, и к столу собирай, винцом домашним хороших людей хочу побаловать.
– Да уж, не помешает. После такого-то… – торопливо закивала Людмила, разводя руки и беспокойно оглядывая себя.
А вскоре мы все уже сидели, сухие и довольные, в беседке и пробовали действительно восхитительное красное вино. Однако я сделал всего пару глотков и вообще, наверное, был не очень хорошим товарищем по застолью. А вот Людмила и Наташа, напротив, – болтали без умолку, Виталий Александрович хохотал и вообще вёл себя как человек, который снял с души большой груз.
Поднявшись, я сказал, что хочу немного прогуляться вдвоём с Нордом, и следующие часа полтора мы бродили по лесу, удивлялись изумительной красоте окружающей природы и буквально бесконечному пространству участка.
– Ну, как прогулка? – приветливо улыбнулся Виталий Александрович, когда я подошёл к беседке.
– Спасибо. Впечатляет и очень способствует размышлениям.
– И чего надумал? – спросила Людмила, но у меня почему-то создалось такое впечатление, что буквально только что они обсуждали нечто важное, но не предназначенное для моих ушей. Это не очень-то пришлось мне по душе. Впрочем, я подумал, что, когда придёт время, Люда сама расскажет мне всё, что нужно. Так оно и получилось.