Каменное сердце
Шрифт:
– Ты же под водой была. Ненавижу мокрую шерсть! Ты даже не представляешь себе, как она неприятно ощущается! Я в это время даже слегка завидую вам, голокожим!
– Ты ж бог! Мог бы не мокнуть, а в воздушном пузыре плавать. Я б тебе помогла, если что.
– Да ну. Там ещё все без шерсти. Только в чешуе. Жуть!
– Там были морские животные с очень-очень густой шерстью!
– Что, правда?!
– Ага. Она такая густая и плотная, что даже воду не пропускала! Эти, как там… о! Морские львы, морские собаки, даже морские медведи!
– Хмммм… — медведь стал крутить в воздухе и смотреть вниз, будто высматривая в воде морских медведей. — А может, вернуться? А, ладно! Всё равно бы у меня шерсть была мерзко мокрой!
Медведь сделал несколько разочарованных кругов вокруг хозяйки, потом осведомился:
– А теперь мы куда?
– На сушу. Что-то мне это море уже надоело. Не думаю, что кто-то сильно о нём говорит в Высшем мире!
На самом деле Тяньша была изрядно недовольна. В объятиях гигантской морской звезды она провела целых четырнадцать месяцев, поглощая её Ци. За это время она неплохо увеличила свою культивацию — теперь её Духовное Море было заполнено более чем на сорок процентов, то есть девушка вступила на средний уровень этого шага. А ещё она в немалой степени прочувствовала водную Ци, что должно было сказаться на её возможности уклоняться и других.
Но вот потом! Когда она очнулась от культивации, рыболюди буквально выпихнули её коленом под зад, просто взяли под ручки и с вежливыми улыбками выкинули за пределы своего города. Видимо, кредит доверия за спасение сотни жизней соотечественников её уже отплатили, а дальше рыболюд человеку не друг.
Вопросы, которые у неё возникли во время культивации, теперь останутся без ответов. Хотя и во время разговора с их Визирем она многое почерпнула. Например, ей стало интересно — есть ли в городе рыболюдов кто-то на уровне Трансформации Души? Она никогда не слышала, чтоб такие чуды выходили на сушу и шлялись по сектам. Может, они не Возносятся тогда?
Но нет. Оказалось, таких нет и под водой. После достижения шага Трансформации Души подводники «уходили в Бездну» — какой-то чудовищный пролом на морском дне, где, по верованиям рыболюдов, жила их прародительница-богиня. Вот и уходили сильнейшие их культиваторы туда — то ли служить ей, то ли слиться с ней, то ли ещё что. А может, они тоже Возносились, но как-то иначе? Значит, возможно, сильнейшие культиваторы суши были не единственными сильнейшими в этом мире? Увы, никто этого ей не разъяснял.
Тяньша надеялась выяснить всё после культивации на морской звезде, но вот так получилось, что не получилось. Ещё бы ей не быть злой! Так что она решила завязывать с морем и дальше путешествовать по суше. Можно было, конечно, попробовать найти эту самую «Бездну», но Визирь окольными оговорками дал понять, что там настолько глубоко, что никто ниже Трансформации Души там выжить не могут. Может, он врал. А может, не врал. В любом случае зря летать над морем и проверять глубину Тяньша не хотела.
Однообразные волны проносились под девушкой и медведем, солнце светило, играя тысячами бликов, а воздух свистел где-то позади от скорости. Она плыла до рыболюдов пять дней, но по воздуху должна была добраться до суши намного быстрее.
И правда, часов через двенадцать-тринадцать вдалеке показалась тонкая береговая линия, которая быстро превратилась в сушу с травой, деревьями и животными.
Время подходило к закату, солнце садилось за цепь гор на горизонте, и Тяньше почему-то совсем не хотелось оставаться на ночь в воздухе. Непонятно, почему, раньше её это совершено не смущало, но сейчас вот не хотелось и всё.
Девушка заметила одинокую избушку, стоящую на берегу небольшой речушки, впадающей в море. Из трубы шел дымок, окно светилось живым светом, а опасности от домика никакого не чувствовалось. Тяньша решила, что это как раз то, что ей нужно, и приземлилась возле порога.
Дверь сразу же открылась, и на пороге показался хозяин хижины — невысокий, сгорбленный годами старик, с одним глазом и в старых, обтёртых и засаленных шкурах.
– Кхм, нечасто мне на порог прилетают красивые молодые девушки. — проскрипел старик, пялясь на Тяньшу одним глазом.
– Здравствуйте! — Тяньша неглубоко поклонилась старикану и схватила медведя за ухо, чтоб тот не безобразничал. Можно было, конечно, вообще выкинуть старикана на мороз, в конце концов она Бессмертная, а он обычный смертный человечек, но ей такое и в голову не пришло. — Нам бы переночевать!
– Хм, а зверюга твоя как — учёная? Не сожрёт меня посреди ночи? — подозрительно покосился на Артайус дед.
– Учёная. Да и вообще, ему старики как-то не по вкусу! — оскорбилась за Артайуса Тяньша.
– Ладно, заходьте тогда. Негоже странников, пришедших в гости, за порог не пускать.
Старик с кряхтением повернулся и ушел вглубь домика, Тяньша пошла за ним, Артайус косолапил последним. Впрочем, особо далеко никто не ушел — домик состоял буквально из одних сеней, заваленных шкурами и какими-то припасами до самой крыши, и «главной» комнаты, не намного больше сеней. В ней была печка, кровать из шкур и что-то смахивающее на большой шкаф. Повсюду были развешаны пучки трав, висели всё те же шкуры, вязанки лука и чеснока и прочие необходимые для жизни припасы и инструменты.
– Возьми вон ту шкуру, она самая чистая, и стели себе на полу. Дом на ножках, пол деревянный, не должна захворать. — махнул рукой старик. — А зверюга твоя пусть у печки ложится. Нет, с другой стороны, тут огонь и поддувало, ещё шерсть пожжет.
Тяньша послушно сняла огромную шкуру какого-то зверя, она даже не смогла определить — какого, положила её на пол и легла на неё. Артайус, подозрительно зыркнув на старика, лёг рядом с ней, сначала громко обнюхав шкуру.
– Ну ладно, пусть так. — пожал плечами старик. — Чаю будешь? Я как раз закипятил.