Каменный принц
Шрифт:
Он помолчал, раздумывая над её мольбой.
— Ты права. Твои грехи против смертных мало что значат для меня. По правде говоря, я приветствовал твоё поведение. — Он запрокинул голову и взглянул вверх, на небеса. Две Луны светились, создавая сферы фиолетового света. Почему жизнь такая сложная? Человек должен жить любя. Вместо этого он жил страдая и продолжал страдать.
— В какой из миров ты отправила Джорлана?
Ее веки затрепетали, когда она понял, а что он увидел облегчение на её лице.
— Я отправила его
— А я не заслуживаю? — Персен ударил кулаком по ладони.
— Я этого не говорила, — мягко заверила она его. — Но твоё счастье не в страдании Джорлана.
— Да, в нем самом. Хотя возможно, его искупление в страданиях другого рода. Я закалю Джорлана так же, как твоё пренебрежение закалило моё сердце, — сказал он скорее себе, чем ей.
— Но, может, мне стоит ожесточить тебя вместо него?
И как только слова были произнесены, он осознал, что именно хотел сказать. Если бы она стала камнем, то не смогла бы произнести слова, которые его ранят. Не смогла бы бросить его в одиночестве и без средств к существованию. Не смогла бы снова выбрать Джорлана.
Она, должно быть, поняла о его намерениях по глазам, потому что сказала:
— Персен, не делай этого. — И попятилась. Она даже сжала амулет, чтобы отправить себя в другую реальность.
У него было значительно больше сил, чем у нее; Друинн предвидел это. По Элизе он заморозил её, сжимающую кулон, не позволяя ей ни двинуться, ни переместиться при помощи магии.
— В прошлый раз все твои действия были продуманы и взвешены. Здесь был Джорлан, но теперь его нет и некому защитить тебя от моей магии. Мы оба знаем, что он не обладал моими магическими способностями, но ты всегда выбирала слабейшего из своих сыновей. Подумай об этом.
— Персен.
Усмешка искривила его губы.
— Просто помни, что я единственный, кто может освободить тебя от этого заклинания. Один из парадоксов жизни, я полагаю, заключается в том, что тот человек, который делает тебе больно, это именно тот, кто может спасти тебя.
Находясь под влиянием эмоций, он достал из своих одежд скипетр и поднял руки высоко в воздух. Драгоценная рукоять блестела в лунном свете, отражаясь цветными сферами на песке.
— Плоть и кровь ты возможно. — Он сфокусировал свою магическую энергию на матери. — Но увидеть всё только будучи камнем сможешь.
— Не делай этого, — попросила снова она, расширив глаза от ужаса.
Он не слушал ее мольбы. Разве она хоть раз за долгие годы вняла его мольбам? Мало того, казалось, она слишком торопилась отказаться от него. Нахмурившись, он закончил свое проклятье:
— Как мрамор холодной ты станешь, Как камень ты будешь тверда.
Я проклинаю тебя!
В королеву каменную обращаю!
Пока моя кровь не прольется И не освободит тебя.
Налетел внезапный ветер, холодный, как дыхание
Свершилось.
Но он не почувствовал облегчения, на которое так надеялся. Ничего из того, что так страстно желал в самой глубине души, но так не получил. Нэй, он почувствовал… стыд, в его сердце начала разрастаться боль и нужда. Бессильно уронив руки, он смотрел на прекрасную женщину, стоящую перед ним.
Его плечи поникли — Должен ли я освободить тебя прямо сейчас? — спросил он, заранее зная, что не сделает этого. — Я иду за Джорланом. Ты ведь знаешь это. То, что ты его отправила в другое измерение, ещё не значит, что я его не найду.
Высоко в небе звезды постепенно исчезали за образовавшимися облаками. Раздался раскат грома, затем все стихло. Казалось, погода отражает эмоции, бушующие в нем.
— Мы оба знаем, что в разных мирах время течет по-разному. Здесь, в Империи, прошел день, но сколько дней прошло для Джорлана? Освободился ли он? Стал ли он старым и немощным? Неважно, каков его возраст, главное, чтобы он был жив, когда я верну его в Империю. Время и расстояние надо мной не властны.
Персен знал, что ему не следует покидать Империю. Но он покинет ее. Если для того, чтобы найти своего брата, ему придется проститься с этим миром и никогда не возвращаться, так тому и быть. Друинны нуждались в нем. Что-то темное зависло прямо над горизонтом. Что-то, к чему жители этой страны не были готовы. Он не знал, что это было, война, быть может, но он знал, что много жизней будет потеряно в ближайшее время. Тем не менее, его месть значила для него больше, чем безопасность его мира.
Первые капли дождя оросили песок и камни, несколько из них упали на лицо его матери и побежали по щекам, будто слезы.
— Если я верну его тебе, откроешь ли ты и для меня свое сердце? Найдется в нем хоть немного настоящих чувств и для меня?
Ответом ему была тишина.
Тишина повисла над песками, подобно белой тени; казалось, даже дождь не смеет барабанить. Персен упал на колени, прижавшись лицом к животу матери, ему так хотелось ощутить её объятия на своих плечах.
— Если я верну его тебе, ты полюбишь меня по-настоящему? Возможно, даже полюбить больше, чем ты любишь его?
Снова ответом ему было молчание.
Ничего другого он и не ожидал, но никак не мог заставить себя перестать надеяться на то, что она его слышит. Что его нужда в ней смягчит её. Однако, глядя на её лицо, он ясно читал: “Ты моё самое большое разочарование!”
Так не должно быть.
— Я найду его, — сказал, наконец, Персен. Он поднялся на ноги и провел рукой по её щеке. — Я обыщу все галактики, если потребуется, и найду, куда ты его отправила. И тогда, милая матушка, я верну его к тебе. Поверженным и уничтоженным.