Камикадзе. «Божественный ветер» в истории Японии
Шрифт:
Главным для японцев было сохранить свой государственный строй и, как это ни странно теперь для них было, национальную независимость. Японцам ничего не оставалось делать, как надеяться только на свои сухопутные силы, которые должны были дать врагу «генеральное сражение» на священной земле божественных предков и живого бога — императора.
Для продолжения борьбы у Японии были еще достаточно значительные силы. К тому же на основании Закона о добровольной военной службе в армию призывались мужчины в возрасте от 15 до 60 лет и женщины от 17 до 40 лет. В результате тотальной мобилизации всех, кто мог носить оружие, численность японских вооруженных
В довершение ко всему в стране началась активная пропагандистская кампания по набору новых смертников. Народ Японии в своем подавляющем большинстве долгие годы поддавался милитаристской пропаганде, не противился войне и не препятствовал руководству страны в проведении экспансионистских авантюр. Многое удавалось, и Япония получала от этого пользу. Поэтому на массовое самопожертвование японцев можно было толкнуть, заявив народу, что надменный враг хочет его полностью уничтожить. Внушить японцам это было легко. Они хорошо знали о расовой дискриминации в Америке по отношению к чернокожим американцам и представителям неевропеоидной расы, они знали, что американцы считают «джапов», как презрительно называли японцев американцы, «желтыми обезьянами», черепа которых годятся для подарков их невестам, а также, что пропаганда требует от солдат убить как можно больше жителей Японии. В связи с этим вполне понятно, почему в стране в военное время появились лозунги: «Сто миллионов сердец бьются как одно» («Итиоку иссин» — дословно «Вся нация единодушна»), «Сто миллионов камикадзе до последнего человека» («Итиоку токко») и «Сто миллионов погибают славной смертью» («Итиоку гёкусай»). Эти патриотические призывы были в конце войны наиболее популярны. Их постоянно использовали в своих целях правители Японии и наиболее агрессивные военные деятели, стремившиеся, несмотря ни на что продолжать войну до конца, до последнего военнослужащего и гражданского лица, как на Атту, Сайпане, Иводзиме и Окинаве. Особое распространение получил шовинистический лозунг японской военщины «Итиоку гёкусай», почерпнутый из древности, сознательно и с определенной целью использованный. «Гёку» здесь означало «драгоценность» (яшма), «сай» — «разбиваться». Буквально это значило: «Лучше разбиться, будучи яшмой, чем остаться, став черепицей», то есть «Славная смерть лучше жалкого существования». Лозунгами, листовками, другими пропагандистскими материалами в войсках нагнетался дух самопожертвования и стремления «сражаться до конца».
Инициатива шла сверху, а пропаганда поддерживала ее. Перспектива для японского народа, доведенного до ужасного состояния, была мрачной. В припадке фанатизма и боязни ответственности за организацию войны лидеры милитаризма готовы были пойти на чудовищное преступление — уничтожение нации. В этом военное руководство Японии было похоже на правителей фашистской Германии, категорически не допускавших капитуляции в конце войны. Гитлер и его окружение, панически боявшиеся надвигающейся развязки и расплаты за военные преступления, проигрывая войну, готовы были пожертвовать не только германской армией, но и немецким народом. У властителей Японии выхода практически не было. Сдаваться — значит отдать себя в руки международного суда. И японские милитаристы, и нацисты Германии, чтобы затянуть агонию на как можно более долгий срок, бросали в пламя войны, в первую очередь, будущее своих стран — молодежь и детей. В Японии их с успехом превращали в добровольных смертников. Многотысячные жертвы на острове Окинава не только не смутили японское военное командование, а наоборот, настроили его на продолжение борьбы.
Американцы, терявшие в каждом новом крупном сражении с японцами все больше людей, поняли, чем грозит заключительный этап тихоокеанской войны при вторжении на главные острова Японии и окончательно укрепились во мнении, что нужно использовать недавно испытанное, новое, в высшей степени эффективное и смертоносное оружие — атомную бомбу.
Разработки нового оружия массового поражения начались в Америке в 1942 году после вступления ее в войну на Тихом океане. Работы по созданию атомной бомбы получили название «Манхэттенский проект». В сверхдорогостоящем проекте по производству нового оружия было занято более 125 тысяч рабочих и тысячи ученых, которые трудились в городе Лос-Аламос, штата Нью-Мексико. Уже в 1943 году, еще до первого испытания атомного оружия, обсуждался вопрос о боевом применении атомной бомбы против японского флота у острова Трук (Каролинские острова). После прихода весной 1945 года к власти президента США Г. Трумэна было решено использовать атомную бомбу на территории Японии без предупреждения. В качестве целей для атомных бомбардировок 13 июня 1945 года были избраны три крупных японских промышленных города. Это были города Кокура, Ниигата и Хиросима. Позднее к ним был добавлен город Нагасаки. Атомными бомбами предполагалось поразить военные предприятия, на которых работало большое количество японских рабочих, а также дома этих рабочих, располагавшиеся в окрестностях городов.
Использование атомной бомбы позволило бы американцам, по их мнению, сохранить людей, технику и устрашить неприятеля, произведя «психологическое воздействие», а заодно, как это ни ужасно, испытать новое оружие на живых людях. Но они знали, что японцев, с их многочисленными смертниками, готовыми к самопожертвованию, испугать будет нелегко. Кого-то атомная бомба могла остановить, а кого-то, кому некуда было уже отступать, «настоящих самураев», наоборот, укрепить морально и духовно. К тому же у Соединенных Штатов атомных бомб было всего три, одну из которых ученые должны были опробовать на американской территории, и если бы в политических верхах Японии победили ярые милитаристы с идеей непременного продолжения войны, от обычных боевых действий при захвате Японских островов американцы не смогли бы отказаться.
Операции по вторжению на Кюсю (операция «Олимпик», позже для введения в заблуждение японцев переименованная в «Маджестик») и Хонсю (операция «Коронет», по-другому называвшаяся «Диадема») американцы и союзные войска запланировали на конец 1945 (1 декабря — день «Икс») и начало 1946 года (1 марта — день «Игрек»), соответственно. Это потребовало бы от американцев колоссального напряжения и намного больших жертв, чем на Окинаве, тем более что по численности сухопутных войск союзники уступали японцам. США нужна была помощь СССР, а именно высвобождающиеся после войны с гитлеровской Германией части Советской армии, которые нанесли бы удар по японцам с северо-запада, в Маньчжурии, по их наиболее дееспособной группировке. Это должно было отвлечь японские силы, лишить их промышленной базы, последнего источника стратегического сырья и приблизить капитуляцию. В связи с этим была необходима денонсация советско-японского договора о нейтралитете и соглашение с Советским Союзом о начале войны против Японии. Ядерная бомбардировка в сочетании с боевыми действиями советских войск в Маньчжурии, как считали некоторые американские военачальники и государственные деятели, была бы во много раз действенней обычных военных операций. Так оно и вышло.
На Крымской конференции, состоявшейся в Ялте с 4 по 11 февраля 1945 года, лидеры трех великих держав (СССР, США и Великобритании) наряду с согласованием планов окончательного разгрома вооруженных сил гитлеровской Германии и других важных вопросов, достигли принципиальных договоренностей о войне Советского Союза против Японии. И. Сталин, Ф. Рузвельт и У.Черчилль договорились о вступлении СССР в войну на Дальнем Востоке через 90 дней после капитуляции Германии.
Еще одно решение, официально принятое на конференции (Соглашение трех держав по вопросам Дальнего Востока), касалось территориальных вопросов. Оно брало свое начало еще с Каирской и Тегеранской встреч союзных государств 1943 года, где наряду с другими вопросами, говорилось о необходимости возвращения всех завоеванных силой японского оружия территорий. В соответствии с решением восстанавливались права Советского Союза на Южный Сахалин, отторгнутый у России Японией во время русско-японской войны 1904–1905 годов. Согласно отдельному пункту соглашения, после окончания войны на Дальнем Востоке СССР передавались все Курильские острова, ранее принадлежавшие России, являвшиеся исходным пунктом агрессии против Соединенных Штатов Америки в декабре 1941 года.
Вслед за первым шагом был предпринят второй. 5 апреля 1945 года Советский Союз денонсировал советско-японский договор о нейтралитете, который японская сторона постоянно нарушала, активно помогая союзной Германии (всячески чиня препятствия советскому судоходству и нарушая государственные границы СССР). Япония на денонсацию договора между странами никак не отреагировала.
Завершающей в этой серии мероприятий была Потсдамская конференция, состоявшаяся уже после поражения гитлеровской Германии в период с 17 июля по 2 августа 1945 года в городе Потсдаме, близ Берлина. Конференция, на которой присутствовали президент США Г. Трумэн, генералиссимус И.В. Сталин и премьер-министр У. Черчилль (позднее, с 28 июля, К. Эттли, заменивший его на посту премьер-министра), кроме решения центральных вопросов по Германии, приняла декларацию, устанавливавшую срок для безоговорочной капитуляции Японии, истекавший 26 июля 1945 года. Декларация была подписана Трумэном, Черчиллем и одобрена по телефону Чан Кай-ши. Советский Союз, еще не объявивший войну Японии, присоединился к декларации позже. Наряду с безоговорочной капитуляцией, перед лицом полного разгрома, декларация требовала от империи замены милитаристского руководства новыми политическими силами, роспуска армии и возвращения Японии к границам, которые она имела до начала экспансии в Азии и на Тихом океане, то есть возвращения всех незаконно захваченных территорий. После капитуляции Японию должны были оккупировать союзные войска и находиться в стране до тех пор, пока к власти не придет демократическое правительство.
Естественно, такие условия были совершенно неприемлемы для правящей милитаристской Японии, которая ультиматум союзников не приняла.