Камни глупости
Шрифт:
Кстати, во что я одета? Ой, это больничная мужская пижама! Когда я успела ее напялить?
— Я из милиции, — сказал посетитель сухо. — Меня зовут Павел Петрович Седов.
— Польщена!
— Да нет, это я польщен, — он чуть заметно наморщил нос, но какие эмоции отражала эта гримаса, осталось втайне. — Я читал дела, по которым вы проходите в качестве свидетеля, и окончательно запутался. У вас невероятно насыщенная жизнь. Так что на этот раз случилось?
— Меня пытались сжечь…
Рассказать Павлу Петровичу о своих последних приключениях оказалось невероятно сложно. Седов, кстати,
— Что же вы вчера оперативной группе не рассказали о том, кто вас поджег? Мы бы уже их задержали! А теперь, где их искать?
Седов ушел, оставив меня в полном удивлении от своей собственной глупости. А, правда, чего я упрямилась? Теперь Алексей и Кристина смоются за границу, продадут мой алмаз, и станут жить долго и счастливо. С моим сыном и за мой счет!
Вспомнив Илью, я зарыдала от злости и тоски. Да сколько же можно ждать встречи с сыном! А теперь его увезли за границу, и увижу ли я его еще когда-нибудь — неизвестно.
А Артем?
Я слезла с койки, вытерла сопли и слезы, нашла свою одежду в тумбочке и переоделась. Затем отправилась на поиски своего милого погорельца. Поиски не заняли много времени — Бескровного положили в соседней палате. Я увидела его бледное узкое лицо на серой больничной наволочке сквозь стеклянную дверь. Он тоже проснулся, но продолжал находиться в постели, пристегнутый к капельнице. Понятное дело: лечат последствия отравления снотворным препаратом и угарным газом.
Надо признать, что Артем очень изменился с той встречи на анапском ветреном пляже. Когда это было? Полтора месяца назад? Трудно сосчитать, потому что календарь и ощущения не соответствуют друг другу. Правильно сказать, что с тех пор прошла жизнь. И какой он был тогда вальяжный — страшно вспомнить! Я стеснялась даже заговорить с ним, думала о нем, как о небожителе. Небожитель, как же! Простой дурак, влюбившийся в женщину, которой нужны только его деньги. Стоило ли из последних сил добиваться денег, теряя самого себя, растрачивая годы своей жизни ради такого итога: фирма на ладан дышит, жена изменять начала еще до свадьбы…
Жалея его всем сердцем, я в сантименты не впадала. Сейчас самое важное вернуть моего сына. Понятия не имею, что мне придется для этого сделать, но я сделаю все. И мне нужен союзник. Сама могу не потянуть — денег у меня нет, а Илья, возможно, за границей. А где Илья, там и Олеся, которая нужна Артему, ведь пока он не в курсе, что отец девочки — мой муж. И так как я не собираюсь расстраивать Бескровного плохими известиями, он остается лучшей кандидатурой мне в союзники.
Войдя в палату Бескровного, я остановилась перед его кроватью. Он чуть повернул голову, и я увидела его глаза. Они были невероятно, катастрофически усталыми, печальными, погасшими. Но что он, вообще, знает о случившемся?
— Артем… — я приблизилась еще на один шажок. Он продолжал молчать. — Ты как себя чувствуешь?
Артем повел бровью, что могло означать «так себе!» и даже «а тебе-то что?». Какой же он чужой! Наверное, я ошиблась, решив, что он стал другим человеком за последнее время. А, может, измена Кристины его так страшно сразила? Он любил ее, потом их отношения остыли, он влюбился в меня, а теперь, когда понял, что Кристина навсегда исчезла из его жизни — сожалеет о своей потере и снова любит ее.
— Артем… — повторила я, потому что наше молчание порождало все новые предположения, сводившие меня с ума. — Ты в курсе, что случилось?
— Нет, — его ответ был очень тихим.
— Хочешь, расскажу?
— Давай.
Меня уже записывать в Шахерезады! Хоть бы кто, добрый, мне все рассказал!
Бескровный выслушал мою историю очень спокойно, а потом закрыл глаза. Аудиенция закончена. И не то, чтобы я ожидала каких-то особых слов благодарности за спасение, похвал за свою сообразительность и ловкость рук, но полное отсутствие впечатлений любимого задевало за живое. Придется уйти восвояси. Но как же дети?
— Нам надо вернуть детей, — сказала я, упрямясь собственному ощущению его отстраненности. — Давай будем искать их вместе!
— Их и без нас будут искать, — возразил он, открывая свои усталые глаза.
— За границей — не будут! Как их искать, если Алеша и Кристина продадут алмаз и с деньгами исчезнут в тумане!
— Ну, а мы что сделаем?
— Мы поедем туда, разыщем их и увезем детей!
— Нас поймают и посадят за похищение. Перестань выдумывать. Если найдут их, найдут и детей.
— Но я не могу, не могу больше ждать!
Он молчал и смотрел в окно. Ну, ясно — вот и нашла союзника.
— Артем, тебе плохо?
Он разомкнул тяжелые веки, и вяло ответил:
— Физически я почти в норме. Немного посплю и все в порядке. Но ведь ты не об этом спрашиваешь?
— Ну, — я попыталась улыбнуться, просто чтобы он не думал, будто здесь и сейчас решается моя судьба.
— А в целом, у меня серьезные проблемы. Я потерял всю свою жизнь.
— Ты о Кристине?
— И о ней тоже. И я не знаю, что буду делать в жизни дальше.
— Но у тебя осталась твоя фирма, — и тут я пустилась во все тяжкие: — а, если захочешь, у тебя останусь и я!
Никогда и ничего я не ждала с таким трепетом, как реакции Артема на свою последнюю реплику.
— У меня ничего нет…
Для меня лично это могло означать только одно: ты мне не нужна.
Глава 30. Светлая глина
Из больницы я вышла совершенно больная, заразившись от Бескровного вирусом потери своей жизни. Еще во время утреннего визита рыжего следователя я верила в лучшее и надеялась на счастливый исход. Мне казалось, что раз мы с Артемом живы, то все будет хорошо. Только надо найти сына! После встречи со спасенным из пламени бывшим любовником, я не верила ни во что. Как оказалось, я тоже потеряла всю свою жизнь — меня предал и обокрал мой муж в тесном тандеме с моей подругой. Илью мне не найти, потому что у меня нет денег на поездку за границу и на поиски там одного маленького шкодливого мальчишки. У меня даже работы нет!