Камни Рун
Шрифт:
Первым же желанием было поднять щиты, но магия не отозвалась. Только пустота, только немощь. В попытке защититься, я поднял перед собой трость, но неизвестные в темных масках выполнили синхронный выпад. Первый клинок я кое-как отклонил бесполезной палкой, а вот второй — вошел мне в грудь до половины, разорвав ткань парадного костюма на спине. Рывок — клинок вышел из моего тела без всякого сопротивления, а сам я тяжело осел на пол. Руки мигом похолодели, а из раны на груди хлынула кровь.
— Это он? — спросил тот, что держал девушку.
— Да, точно он, — ответила одна
Третья маска мерзко гоготнула, после чего все трое, переступив через меня, вышли прочь. Я же остался на полу. Рубашка мигом пропиталась кровью, а последнее, что я увидел, вывернув голову — золотисто-белые волосы принцессы и легкий румянец на щеках. Жива, еще жива… Может, Осиор и Виола успеют…
Додумать я не успел. Мое сознание устремилось навстречу вечности, навстречу Пустоте.
— Рей! Рей! Очнись!
Знакомый голос.
— Рей, вставай! Ох, все в крови…
— Я не могу встать, я умер, — ответил я назойливому голосу.
— И как ты тогда со мной разговариваешь?
— Ты — мое посмертное видение. А так я умер. Я умею убивать, меня одна молчаливая келандка научила, с такой раной не живут.
— С какой раной?
— В грудь, едва ли не по рукоять всадили клинок.
— В эту грудь?
Кто-то ткнул меня пальцем в место, куда вошел клинок.
— Да, именно сюда, — уверенно ответил я.
Странно, палец ощущался вполне реальным.
— Вставай давай!
А потом мир вокруг меня взорвался от хлесткой пощечины. Было больно, но скорее обидно.
От неожиданности я перекатился по полу и вскочил на ноги, готовясь к бою.
Передо мной стояла Витати. В одной руке келандка сжимала свою тяжелую саблю, во второй — короткий меч. Мой меч, с этим клинком мы пересекли весь континент, с ним я прибыл в Нипс.
— Ну, наконец-то, — выдала дочь Степей, — на, тебе пригодится.
И бросила мне оружие.
— Но я…
Закончить я не успел. Просто поймал клинок, который-то и в руках удержать теперь не мог. Поймал легко и непринужденно, будто бы он ничего не весил.
— Пойдем, я чувствую след твоего амулета. Они недалеко ушли.
— Куда я пойду? Я и идти-то… — начал я объяснять келандке, но вместо этого Витати схватила меня за шею и толкнула на столик, за которым Отавия готовилась ко сну и расчесывала волосы.
Столик этот был очень похож на тот, что стоял в спальне принцессы во дворце. Единственное отличие — тут зеркало было медным, чуть мутным, а в Шамограде Отавия пользовалась стеклянным. В него-то, в медное зеркало, я сейчас и смотрел, не понимая, что происходит.
— Надеюсь, до тебя дошло, — бросила келандка, поднимая с пола фонарь и поднимая его повыше, чтобы я точно смог разглядеть собственное отражение.
На меня смотрел Рей. Тот Рей, что выехал из Шамограда почти год назад. Молодой, здоровый и полный сил.
— Что со мной случилось?
— Я думаю, тебя одарила Пустота, — серьезно ответила келандка.
— Но как…
Мне резко стало плохо, мир качнулся, а отражение в медном зеркале стало сжиматься. Лицо резко осунулось, сам я стал ниже, будто бы у меня подкосились колени, а рука,
— Не смей! Даже не думай! — вскрикнула келандка. — Это не ты! Вот — ты! Молодой, здоровый и сильный! Не позволяй Пустоте помыкать тобой!
Я еще раз взглянул в зеркало. Часть моего лица выглядела изможденно, часть — вполне обычно.
— Но как я…
— Ты каждую ночь приходил в норму. В свою старую норму. А наутро превращался в развалину. Не думай о случившимся! Думай о сражении, о бое! Как тебе удалось отражать мои атаки на заднем дворе?
— Случайность… У меня была крепкая трость… — начал я, но моментально получил по уху. — Хватит драться!
— Не будь идиотом! Соберись, контролируй эту силу! Ее дает тебе камень рун, ее дает тебе пустота! Пользуйся!
— Но как?! Что мне делать?! — прокричал я, поворачиваясь к Витати.
— Вроде перестал… — пробормотала винефик. — А теперь — даже не смей перекидываться обратно в калеку! Понял?!
— Да я не умею!
Этот удар в ухо я сумел заблокировать. Просто поймал кисть винефика и сжал в своих пальцах.
— Я говорил, хватит драться! — прокричал я.
— Идем! — проигнорировала мою просьбу винефик. — Неизвестно, сколько у твоей златовласки времени…
Такого прозвища для Отавии я еще от Витати не слышал. Видимо, винефик берегла его для особого случая, такой, как этот.
— Как ты их найдешь? — спросил я.
— А ты обратись к пустоте внутри себя, сам поймешь, — рыкнула винефик, выходя в коридор.
И впервые за эти пять минут я не стал спорить с ней. Просто вдохнул-выдохнул, отчего рубашка на груди затрещала по швам, а после посмотрел на мир магическим зрением, что осталось у меня от Эдриаса. Пустота… Ничто не бывает пусто. Амулет, что носила как украшение на своей груди Отавия, оставлял четкий магический след. Белая сила, она будто бы расталкивала остальные магические потоки, превращая маршрут, которым похитили принцессу, в явную и ясную тропу.
Интересно, как это чувствует Витати? А она чувствует — я видел. Просто не видит. Надо поговорить с ней об этом, раскрыть все карты. Уверен, слепому есть, чему научить зрячего, как и всегда.
Старику Тики не повезло. Мы переступили через труп раба у крыльца на заднем дворе, а я даже остановился и закрыл ему глаза. Тики. Трудолюбив, добр, проницателен. Раб был умен и при этом свободнее многих других, кто не носил тонкий стальной ошейник. Верной службой он заслужил не только доверие, но и уважение акрильсерского лекаря, а для меня он стал надежной опорой. Тики никогда не кричал, не жаловался, всегда помогал, старался меня подбодрить. Где сейчас Ирман? Скорее всего, отправился хвостом за Осиором, как и обычно. Впрочем, судьба гадкого слуги интересовала меня меньше всего: Ирман был изворотлив и живуч, это признавала даже Виола. По-своему отважен, но не глуп, так что, я уверен, если слуга был в доме на момент похищения Отавии, сейчас он далеко — где-то на полпути ко дворцу. Но мы не можем ждать кавалерию в лице Осиора и Виолы. Маги сами нас найдут, а сейчас — нам нужно было спасти принцессу. Это понимал я, это осознавала Витати.