Канцлер Румянцев: Время и служение
Шрифт:
Далее министр просит Деволана в ходе своей поездки уделить внимание и другим участкам, где имелись трудности гидротехнического порядка. Деловая репутация, профессионализм Деволана, по мнению министра, позволяли ему квалифицированно оценить состояние объектов, отстоящих друг от друга на сотни километров. Возможности судоходного движения по реке Донец, целесообразность прокладки канала между рекой Кума и Каспийским морем, проходка днепровских порогов — проблемы, с которыми Деволану поручалось ознакомиться на месте. Министр также просит его составить экспертное заключение «по важнейшему и давнему проекту» соединения Каспийского и Черного морей, с тем расчетом, чтобы «осталось только приступить к делу».
Водные маршруты и системы, спроектированные и возведенные под руководством Румянцева, до сих пор востребованы,
Давно подмечено, что самодержавным правителям, как правило, не всегда хватало терпения, старания, усидчивости, чтобы целиком посвящать себя решению национальных, внутригосударственных проблем. Избавление от рутинных хлопот обреталось в заботах о внешнем мире, за порогом своего Отечества. Отражение надуманной военными внешней угрозы, выполнение союзнических обязательств по отношению к не всегда надежным союзникам служили серьезным поводом к выступлению в военный поход. Утомленного мирскими заботами монарха влекли лавры военной славы. В таких случаях легко находился повод прийти, к примеру, на помощь кому-либо из воюющих монархических домов. Феномен Наполеона Бонапарта предопределил движение эпохи, ее драматургию. Коалиции древних европейских монархий, создаваемые с целью остановить «неистового корсиканца», одна за другой терпели поражения. Что касается Франции и России, их параллельное сосуществование, наметившееся в самом начале века, обещало равновесие интересов, сохранение некого мирного баланса в двусторонних отношениях. Однако начиная с декабря 1805 года события стали развиваться по самому плохому сценарию…
В результате военных действий в центре Европы рушились отлаженные хозяйственные связи, наметился спад в торговле с традиционными партнерами на Балтике. Юг и восток оставались направлениями, где имелись возможности смягчить неизбежные трудности. Наладить товарообмен с государствами, соседствующими с дальними окраинами России, становилось целью стратегического значения.
Системное освоение побережий Черного и Азовского морей, превращение этого региона в мощный торгово-транспортный комплекс — одно из выдающихся событий первых десятилетий XIX века. Ориентация хозяйственно-экономической политики государства в сторону интенсивного освоения юга, включения его в единую систему народно-хозяйственных связей — историческая заслуга Румянцева и его единомышленников. Предстояло проложить транспортные маршруты, наладить грузопоток к портам, которых еще не существовало. Прибрежные деревни преобразовать в города. Создать портовую инфраструктуру. Построить флот, способный ходить как по реке, так и по морю.
Предпринимались разные попытки решения этих масштабных задач. Прежде всего для юга страны были объявлены меры государственной поддержки, стимулирующие деловую активность. Опорные пункты России на Черном и Азовском морях, берег Каспия, а также условная сухопутная граница в Сибири к тому времени выступали своего рода разделительными линиями. Местом для торговых сделок, как правило, служили мелкие поселения, приграничные пункты, сделки осуществляли многочисленные посредники. Правительственные распоряжения от 1803 и 1807 годов, на четверть сократившие таможенные платежи, создавали новые экономические стимулы для местных коммерческих структур. Торговые издержки по сравнению с прежними затратами снизились в три раза, что существенно увеличило приток товаров из сопредельных государств по Дунаю и Черному морю. Режим благоприятствования, помимо таможенных и налоговых льгот, открывал широкие возможности для землепользования и строительства.
Ключевое значение в развитии южного торгово-транспортного направления придавалось Одессе, Феодосии, Херсону, Таганрогу. За десятилетие захолустные поселения у берегов Азовского и Черного
Глубокий след в истории хозяйственно-экономического становления юга России оставил первый градоначальник Одессы, а затем и первый губернатор Новороссии Арман Эмманнюэль (Эммануил Осипович) герцог де Ришелье дю Плесси, граф де Шинон. Судьбу представителя именитой фамилии, изломы жизненного пути, как и многих французских аристократов, предопределила революция 1789 года. Долгие годы за пределами своей страны вынуждены были провести не только оставшиеся в живых представители правящего дома Бурбонов (они еще могли рассчитывать на внешние поступления и пожертвования), но и значительная часть деятельного, образованного дворянства. Не имея средств к существованию, они пополняли войска антинаполеоновских коалиций или искали другие пути, где и как применить себя.
Герцог де Ришелье принадлежал к той немногочисленной группе иммигрантов, кто не пожелал тратить свою жизнь впустую. Он посчитал бессмысленным сидеть сложа руки в ожидании конца правления Наполеона Бонапарта и решил поступить на службу в России. Наиболее важный, «российский этап» начался в 1803 году, когда указом Александра I де Ришелье был назначен губернатором Одессы. Ему предстояло претворить проект, задуманный другим иностранцем — Хосе (Осипом Михайловичем) де Рибасом [17] , которому принадлежит идея основать здесь «порт для военного флота, купеческой гавани и города с крепостью при оных» {76} .
17
Хосе де Рибас(1749—1800) явил собой еще один пример плодотворной службы иностранцев в России. Уроженец Неаполя поступил волонтером в действовавшую в Средиземном море эскадру графа Орлова. Отчаянная храбрость, изворотливый ум, удачливость немало послужили успеху военных действий русского флота на Черном море. Со временем его стали величать Осипом Михайловичем Дерибасом. Это в его честь одна из улиц Одессы названа Дерибасовской. Его служение было отмечено рядом высших государственных наград и чином адмирала русского флота.
В Российском государственном архиве древних актов {77} хранится обширная переписка министра коммерции Румянцева с градоначальником Одессы Дюком де Ришелье. Наиболее интенсивный период охватывает 1803—1806 годы, самые трудные для потомственного французского аристократа. Реальность его разочаровала, о чем он откровенно сообщает Румянцеву: «На самом деле я постоянно нахожусь в состоянии раздражения, видя, каким образом служат государству в этой стране и какие огромные суммы были потрачены и практически потеряны, выброшены на ветер» (15 апреля 1803 года).
Однако эти обстоятельства не стали для Ришелье препятствием. Оценивая открывающиеся здесь перспективы, он пишет в Санкт-Петербург: «Торговля на Черном море в течение длительного времени лишь притягивала взгляды правительства России. На самом деле эта торговля заслуживает всего его внимания… Внешняя черноморская торговля имеет четыре больших канала, по которым в Россию должны поступать огромные богатства» (26 апреля 1803 года).
В неменьшей мере новый градоначальник был потрясен тем, с какими людьми ему приходилось начинать свою деятельность. «Управление юстиции является объектом наивысшей важности в торговом городе, а здесь, можно сказать, или полностью пренебрегают или, вернее, оно вовсе не существует. Суд состоит из людей самых презираемых, глава его не умеет ни читать, ни писать, и можно сказать, что это его самый малый недостаток» (15 апреля 1803 года).