Кандидат в коммандос
Шрифт:
– Не понимаю, куда вы клоните! – Джон воткнул холодный взгляд в Химмельринка.
– Почему ты не хочешь сказать нам, откуда ты узнал, что здесь суша? – Химмельринк попытался улыбнуться.– Ведь ты первый, кто вопреки логике полез на северо-запад.
– Сплавайте на тот берег и оттуда, когда высадитесь, взгляните на северо-запад. Только в бинокль, джентльмены…
Сомбат и Химмельринк поняли, что Рорабек сказал им все, что хотел.
– Ясно,– пробормотал Сомбат.– Как насчет кокаина?
– Не понял!– Рорабек посмотрел на долговязого лейтенанта.– Какого кокаина?
– Собираешься рассказать кому-нибудь?
Память вернула Рорабека на полгода в прошлое. Тогда он оказался в баре за одним столиком со Смитом и Мидло.
– Генерал Труппер – миллионер! – сообщил Смит.– Я случайно подслушал… Он разговаривал по телефону, обещал кому-то заплатить миллион.
Рорабек присвистнул.
– Мил-ли-он!– добавил Смит.
– Откуда у генерала такие деньги? – спросил тогда Джон.
– Генерал основал фирму в Южной Америке,– поделился Мидло.– Деньги для него – пыль!
– А что за фирма?– спросил Рорабек.
– Кто знает…
– Собираешься рассказать кому-нибудь?– повторил Сомбат.
– Это ваша плантация, ваш кокаин,– медленно проговорил Рорабек.
– Верно,– согласился Химмельринк. Сержант помолчал, затем добавил:
– Я доложил о наркотиках по команде. Дальше не мое дело. Я не стану копаться в эфире и разыскивать радиоволну здешней полиции… Не беспокойтесь, джентльмены.
Минуту, две они молчали, каждый думая о своем.
– Когда ты в последний раз виделся с двоюродным братом – мистером Чарли Хейзом?– спросил Сомбат.– Постарайся ответить точно! Мы с Химмельринком противники осложнений.
– При чем здесь Чарли Хейз?
– Это, Рорабек, мы хотим выяснить у тебя.
"Вот и конец,– подумал Рорабек, поочередно глядя то на Сомбата, то на Химмельринка.– Мой брат Чарли Хейз работает в Нью-йоркском отделении Национальной службы нар-котиков, значит, эти джентльмены отрабатывают версию, по которой я – тайный агент полиции, внедрен в школу коммандос с тем, чтобы обнаружить кокаин".
– Наверное, года три не виделись,– пробормотал Рорабек.– А то и все четыре. Не помню.
– Я этого не знаю!– жестко сказал Сомбат.
"Они не выпустят меня отсюда живым. Им проще укокошить меня, чем рисковать своими миллионами".
– Вспомни, Рорабек, вспомни!
"Сейчас Сомбат поймет, что допрос зашел в тупик, подаст условный знак третьему на чердаке, и я буду убит выстрелом в щель между досками".
Рорабек молниеносно вскинул автоматическую винтовку и выстрелил в потолок, затем навел на Сомбата и Химмельринка дымящийся ствол.
– Лицом к стене! Быстро!– сержант держал дистанцию, зная, что офицеры превосходно владеют приемами обороны и нападения:– Руки за голову!
Лейтенанты замерли у стены, сомкнув ладони на затылке, упираясь при этом локтями и лбами в шершавые доски.
– Одно движение, и я стреляю!
Рорабек засунул руку в карман брюк и достал из кассеты ампулу со слезоточивым газом. Затем широко размахнулся и метнул ее в стену между головами Сомбата и Химмельринка. Ампула глухо взорвалась, окутав лейтенантов белым дымом.
Последнее, что увидел Рорабек, прежде чем выскочить во двор, была кровь, которая капала с потолка…
– Триста девятый! Ответьте! Триста девятый! Ответьте!
Голос диспетчера долетал из-за кустов, в которых была укрыта надувная лодка. Рорабек подбежал к лодке, где лежала включенная рация, схватил микрофон:
– Чего ты хочешь?
– Триста девятый? С вами будет говорить генерал Труппер.
– Рорабек?
– Да, сэр!– голос генерала показался ему взбешенным.
– Оказывается, ты ловкач!
– А вы думали, Сомбат и Химмельринк принесут вам мой медальон?
– Не заедайся, а то я пошлю против тебя вертолеты…
– Слушаюсь, сэр!
– Возвращаешься в зону? Или, может, останешься?
– Спасибо, сэр! Я отдохнул. Возвращаюсь в зону.– Рорабек помолчал.– Скажу далее, что последний раз я встречался с Чарли Хейзом в Нью-Йорке два года назад в ночь на Рождество.
– Допустим, я поверил!
– Мой генерал! Ваши парни спрашивали меня о том, что я видел на болоте. Вот я думаю: что же можно увидеть на болоте? Болото без конца и края! Сплошное болото, сэр!
– Ты очень хороший коммандос, Рорабек. Поэтому я тебе поверю!
– Извините, мой генерал, но я думаю, вы меня уже запеленговали. Голос генерала смягчился:
– Тогда проваливай, пока цел!
Круг замкнулся. Рорабек столкнул надувную лодку на воду и поплыл туда, где, по его предположению, мог ждать Мидло. На небе сгустились тучи, и полил дождь. Вода быстро наполнила лодку, и сержант греб теперь, вычерпывая воду каской.
В его душе что-то оборвалось, он почувствовал себя бесконечно одиноким, брошенным на произвол судьбы… Он думал теперь о генерале Труппере. О батальоне под названием "Колумбус", под "крышей" которого находились кокаиновые плантации.
"Зачем мы должны умирать здесь? Во имя какой возвышенной цели? Почему я должен отдать себя сельве, в то время как каждая минута нашего пребывания здесь приносит Трупперу и его банде твердый капитал. Неужели генерал Труппер, лейтенанты Сомбат и Химмельринк и все те остальные, кого я не увидел за колючей проволокой и деревьями,– мафиози? Хотя как тогда объяснить, что они служат в армии?.. Стоп! Батальон "Колумбус", его страшная система отбора кадров. Что, если сама комплектация "Колумбуса" лично для Труппера строится по принципу допуска к кокаину? Тот, кто убил такого же солдата, как и сам, подписал собственный смертный приговор. Его больше нет! После такого каждый из нас принадлежит только одному государству в мире – батальону 007 "Колумбус". Вот кому нужна наша верность, жертвенность, готовность убивать без разбору… А как же уживается "кокаиновый батальон" с государством? Очень легко. Его просто нет в природе. Не существует. И все эти самолеты, вертолеты и базы, содержание которых обходится в десятки миллионов долларов, существуют за счет какой-то строжайше засекреченной статьи Пентагона, о которой знает только один человек в Америке – Председатель комитета начальников штабов".