Кандидат
Шрифт:
Глава 1
Эддисон
Бывают дни, от которых не ожидаешь больших перемен в жизни. И я говорю не о маленьких переменах в лучшую сторону, а о тех, когда весь твой мир сдвигается со своей оси и начинает вертеться в другую сторону. Такие дни никогда не начинаются как в Диснее с пения птиц, пробуждающих тебя от безмятежного сна, пока лесные жители готовят тебе завтрак и подбирают из гардероба одежду.
Нет. Все жизненно важные дни всегда начинаются с седьмого круга ада: твой будильник
Итак, я маршировала под музыку из «Джефферсонов» (примеч. — комедийный американский сериал 1975–1985 гг.), играющую в голове, потому что когда-нибудь долг за учебу все-таки будет выплачен, и я перееду в Ист-Сайд в роскошные апартаменты в небоскребе, хотя, в моем случае, это будет особняк в Джорджтауне. А до этого момента, буду в полной заднице.
За последним поворотом от нужного здания в решетке застревает один из каблуков моих Джимми Чу, из-за чего я практически врезалась носом в цемент. Сумочка на пару с подолом юбки взмыли вверх. Юбка приземлилась где-то в районе экватора, пока я болталась, сверкая попкой перед утренним потоком людей.
О, да. В такой день и Мать Тереза не удержалась бы от ругательства за баночкой холодного пива.
Пока я отскребала себя с тротуара, моей заднице досталось грубое приветствие от неотесанного неандертальца в каске с другой стороны улицы. Сначала это был просто свист и подвывание возбужденного кобеля. А потом он перешел к словам.
— О, да, детка! Я бы тебе вдул! Ммм… Я бы стащил зубами твои трусики, а потом бы поиграл с этой задницей!
Когда я панически одергивала юбку на бедрах, выкрики и подначивания перешли в раздраженный свист.
— Иди на хер, ублюдок! — заорала через плечо, хватая сумочку и собирая остатки гордости с тротуара. Мой выпад вызвал у него лишь дикий гогот.
Закатив глаза, я проковыляла внутрь здания, держа в одной руке туфли, а в другой отломанный каблук. К счастью, я была одержимым перфекционистом, поэтому у меня в столе лежала бутылочка клея, с помощью которого можно на скорую руку что-нибудь починить. Вряд ли мое трудное финансовое положение позволит мне новую пару туфель. Эти черные шпильки были как самое крупнокалиберное оружие в моем арсенале. На данный момент, я едва могла позволить себе покупку в Payless (примеч. — крупная обувная торговая сеть), а это был край того, что можно называть дизайнерской обувью. С тех пор как я купила с рук пару обуви на Ebay, я скорее притворялась модной штучкой, чем была ею на самом деле.
Лифт взмыл вверх к десятому этажу, заставив сжаться мой пустой желудок. Когда двери открылись, я поспешила по коридору через стеклянные двери предвыборного штаба кандидата в президенты — сенатора Джеймса Каллагана. Двадцать минут десятого утра, а это место уже напоминает пчелиный улей. После победы с небольшим преимуществом на
До выборов в конгресс осталось лишь несколько недель, и нельзя было терять ни минуты. Когда кто-то баллотируется в президенты, праймериз (примеч. — предварительные выборы, посредством которых определяются кандидаты от Демократической и Республиканской партий) — это гонка на выживание. Чем больше голосов ты наберешь, то тебя, с большей вероятностью тебя, выберут от партии на летнем конгрессе. Поскольку сенатор Каллаган превзошел оппонента лишь на пять пунктов по каждому мероприятию, он и его команда пахали, не разгибая спин, что означало — штаб кампании работал в два раза больше.
Швырнув шпильки и сумочку на стол, я сразу направилась к кофейнику. Сегодня был не тот день, когда можно расслабиться наркотической бурдой с сахаром или сливками. Нет, я собиралась упиться крепким черным кофе, пока он еще был обжигающе горячим. Когда кофеин попал в систему, мои глаза закатились до самого мозга, и я простонала от почти оргазмического удовольствия.
Получив порядочную встряску, обратила внимание на стоящие на столе коробки с пончиками. Избыток сахара и жира были основными пунктами диеты штабистов. Можно было рассчитывать на пончики и выпечку на завтрак, и пиццу за пиццей днем. Бюджет кампании шел на ТВ-рекламу, постеры и баннеры, так что нечего было и рассчитывать на доставку полноценного питания. Когда я не спешила, то старалась взять с собой салат и фрукты. Я участвовала в кампании всего шесть месяцев, но уже набрала десять фунтов. Мой старший брат любит дразнить меня, что все десять фунтов ушли на грудь и задницу, с чем, после сегодняшнего озабоченного отзыва, я была склонна согласиться.
Подлив еще кофе, схватила пончик с корицей свободной рукой и направилась к своему столу. Когда я подошла, зазвонил телефон.
— Волонтерская служба, — ответила я.
Это был Грант, наш нью-йоркский представитель.
— Привет, реклама. Мы в полной заднице из-за латиносов, собранных для митинга Каллагана.
— О чем ты? — застонав спросила я и глотнула кофе.
— Переводчик уволился, так что местные митинги в Нью-Йорке и Джерси могут провалиться.
Я сделала глубокий вдох и собралась с мыслями.
— Так, начни рассылать анкеты для поиска нового переводчика для этого района. В худшем случае я сяду на поезд и приеду сама.
— Ты говоришь на испанском? — скептически отозвался Грант.
— Si. Soy fluido en espanol, pendejo, — ответила я (примеч. — Да, я свободно говорю на испанском, мудила).
— Дай угадаю, ты только что подобрала для меня пару ласковых? — Грант фыркнул.
— Можешь быть уверен.
— Считай меня психом за то, что сомневаюсь, но разве ты не выросла в Северной Каролине?
— Да. Но я также проводила каждое лето в Центральной Америке. Такое обычно не проходит бесследно.
— Понятно.
— И на будущее: «pendejo» значит «мудила». Кроме того, я могу назвать тебя «cabron» (примеч. — Ублюдок).
— Ладно, ладно. Обещаю больше не сомневаться в твоих способностях.
— Так-то лучше. Напиши, когда все решится с переводчиком.
— Будет сделано.
— Adios pendejo! (Примеч. — До свидания, мудила!)
— Пока, реклама, — смеясь ответил Грант.